Последний день, чтобы отпустить

"Вообще-то брать взятки – обычное дело в этом городе," подумал Кайл, но тут же в его мозг врезалась последняя ее фраза.

–Что, прости? Куда? Так, дорогая, ты возможно, меня с кем-то перепутала, и видимо ты занимаешься чем-то куда более запрещенным, чем распитие спиртных напитков до 21 года. – Он уже забыл о данном себе обещании, – я детектив Бёрнс, и мой вчерашний приступ доброты подошел к концу, почему бы тебе не показать мне свои документы?

– Э… – девушка запнулась и на лице ее отразилось искренне недоумение, – о… Оу… – недоумение будто бы сменилось осознанием чего-то ведомого ей одной.

– Не «оу», а документы показывай, – строго сказал Кайл.

Девушка похлопала себя по карманам. Кайл уже начал думать, что она паясничает и приготовился обрушить на нее новый шквал лекций и угроз, но она, словно по волшебству достала из заднего кармана джинс водительское удостоверение и протянула ему. Оставалось лишь гадать, как карточка не выпала по время ее ночных похождений.

– Молодая леди, у вас крупные неприят… – Кайл бросил взгляд на дату рождения, – …ности. Тебе 25 лет?

– Спасибо, что дал меньше, а теперь, прежде чем ты продолжишь отчитывать меня, как школьницу, объясняю, – она выдвинула стул и устроилась поудобнее, – я пришла в один бар не просто развлечься, а можно сказать по работе, коллега обещал познакомить с классным чуваком, который помог бы мне с проектом, и утром я должна была показывать этому дядьке свои работы, но я перебрала еще до его прихода, и я чего-то подумала, что ты он и есть, и мало ли, может мы перепихнулись, ну короче не важно, ошибочка вышла, вот и все, – протараторила она на одном дыхании так, что Кайл едва уследил за ходом рассказа.

– Что, прости? – на работе он слышал, наверное, миллионы историй, как настоящих, так и придуманных. Быстро, с похмелья, сочинить такое длинное предложение было не легкой задачей, да и в принципе такое оправдание, если оно было настоящим, снимало с него необходимость искать и разоблачать подпольный публичный дом.

– Так, смотри. Я приношу извинения, ну с кем не бывает? Первый раз в жизни видишь, чтобы кто-то пил? Спасибо за помощь. Раз уж ты приготовил кофе, я могу воспользоваться гостеприимством?

– Э, да, конечно, – Кайл передал ей чашку только что сваренного кофе. Его характер не отличался застенчивостью или неумением подбирать слова, но гостья от чего-то заставляла терять дар речи.

Девушка говорила быстро и четко, совсем не было похоже, что вчера она едва стояла на ногах. Отчего-то ее речь звучала успокаивающее, будто все было под контролем. И хотя разум Кайла кричал, что все это максимально странно, язык не слушался, а тело словно предлагало расслабиться и не искать лишних проблем.

– И вот, твои права, – он протянул пластиковую карточку, на которой значилось "Дефи Морган".

– А ну да, спасибо, – Кайл пытался понять, почему даже сейчас его реакции очень заторможены и не совсем подходят под происходящее. Наверное, стоило задать ей еще пару вопросов, чтобы успокоить совесть, и затем вызвать такси. Дефи словно прочитала его мысли.

– Я упомянула про свои работы, ты, наверное, не понял, о чем я. Я начинающая художница, и вот был вариант показать некоторые картины куратору выставки в Даунтауне, я очень надеюсь, что он вчера так и не пришел, и не видел моего разгула. Честно, я не так часто выбираюсь сюда, и думала пропущу стаканчик, а там пошло-поехало, ну вот в общем, как у тебя самочувствие, кстати?

– Что? А? – Кайл начал злиться на себя. Будучи опытным сотрудником полицейского отдела, он редко имел трудности в общении или позволял загнать себя в угол. Эта же девчонка, как он про себя продолжал называть ее, просто сбивала его с толку. Ее речь буквально гипнотизировала, а широкая улыбка и искренность обезоруживали. – У меня все хорошо, почему ты спрашиваешь? Вот у тебя, наверное, голова жутко болит.

– Нет, все нормально, у меня хороший метаболизм, – она по-хозяйски взяла из ящика стола нож и стала намазывать джем на тост. Кайл, задумавшись, засмотрелся на нее.

Вчера он ее плохо рассмотрел, а сейчас, несмотря на ее помятый вид, с удивлением обнаружил, что ей точно больше 18. Выглядела она не так уж по–детски, как ему показалось, поведение и наряд сделали свое дело.

На Дефи были джинсы-бойфренды, топ в сетку, под которым была майка неоново-зеленого света. На голову неаккуратно были собраны в два хвоста черные блестящие волосы, такие же черные, как ее глаза. Кайл даже удивился, он не раз видел все оттенки карих, но такой черной, сливающейся со зрачками радужки, не видал ни разу.

До Кайла вдруг дошло, что со вчерашнего вечера он не смотрел на себя в зеркало и на кухню пришел в чем спал – в старых растянутых штанах и порванной футболке. Он поспешно извинился, и чуть не пролив на себя остатки кофе, встал из-за стола и направился в свою комнату.

Достав более-менее приличные джинсы и майку из шкафа, он пошел в ванную, почистил зубы, умылся и только тогда глянул на себя. Несмотря на потрепанный вид и взъерошенные светло-русые волосы, впервые за все время он выглядел выспавшимся. Серые глаза не были налиты красным, а во взгляде не читалась прежняя апатия. Он пришел к выводу, что его маленькие приключения пошли на пользу, он отвлекся и совсем не думал о Рите вчера. После такой мысли, он замер, ожидая укола боли, но этого не произошло. Только теплая тоска разлилась по телу. Кайл отогнал все мысли о том, что так спокойно реагировать на смерть нельзя, и пошел обратно на кухню.

– Я помыла кружки, надеюсь, ты не против? Чем займемся?

– Вообще-то, я собирался вызвать тебе такси, – Кайлу не сильно понравилась подобная наглость. Дефи была забавной личностью, но понятие о личных границах едва ли входило в ее внутренний словарик.

– Да ладно, не будь таким… стариком, – Дефи заметно расстроилась, и даже, как показалось Кайлу, разнервничалась.

– Разве тебе не нужно на твою встречу? Или в свою студию или что там у тебя?

– Нет, какая уже разница? Мне никто не писал и не звонил. Я расстроена, если честно, не хочу возвращаться одна, хочешь я покажу тебе свои картины, мы можем прогуляться вместе, сейчас выходные тебе все равно делать нечего.

– У меня много работы, и… Ты чего-то боишься? Буду откровенным, твое поведение меня настораживает. Тебе угрожают или у тебя будут неприятности из-за вчерашнего?

– У тебя фантазия не хуже, чем у нас.

– У кого – у нас?

– Художников, кого еще? – Быстро ответила Дефи и снова затараторила с необычайной скоростью, – так вот, сегодня, между прочим, ярмарка фермерских продуктов недалеко отсюда, как раз по пути в мою студию. Да ладно тебе, ну правда же, что тебе будет от пары часов на воздухе?

Кайл задумался. Интуиция, которой он привык доверять, подсказывала, что это новое знакомство поистине необычное, но, как бы странно это не было, нужное. В последнее время люди общались с ним словно по долгу, выполняя какую-то обязанность и едва ли меняя что-либо в его сознании. Дефи казалось ему невероятно живой, по сравнению со всеми вокруг. Она словно вытягивала его из привычной скучной атмосферы. Действительно, что будет от пары часов снаружи? Точно ничего плохого.

Кайл побоялся думать, будет ли это правильно по отношению к Рите. Его консервативные наклонности часто брали верх, но ведь, в конце концов, в его голове даже не было никаких мыслей о влечении или романтике. Лишь эгоистичное желание утихомирить свою тоску.

– Я только возьму свой телефон и куртку из спальни. Но лишь пару часов! И ты покажешь мне свои картины, чтобы я точно убедился, что ты не… девушка по вызову.

– Договорились, – засмеялась Дефи. Но когда Кайл вышел, улыбка слетела с ее лица в мгновение ока, а холодный взгляд черных глаз метнулся к часам на ее руке.

На первый взгляд они могли показаться обычными. На них были две стрелки одинаковой длины – белая и алая. Стрелка цвета крови стояла, как и должна была, уже несколько недель. А вот белой давно уже пора было двинуться, но что-то шло не так. Дефи закусила губу. Она не понимала, почему такое приходилось расхлебывать ей? Это было слишком сложно и слишком непонятно. Да еще огромное количество правил не позволяло упростить работу, а ее изобретательность хоть и выручала ее уже несколько раз, вряд ли помогла бы довести дело до конца. Все теперь зависело от него самого.

– Я готов. Ты точно чувствуешь себя хорошо? У меня есть таблетки от головной боли где-то в аптечке.

– Точно, – рассеянно ответила Дефи, забыв вернуть на лицо улыбку, – таблетки мне не помогут.

Глава 3

Мало кто догадывается об этом, но у жизни есть не так много простых законов. Один из них гласит, что нельзя зацикливаться на одном моменте. Если не отвернуться от прошлого, оно затянет и не позволит двигаться дальше. Гораздо больше людей знает о другой стороне этого закона, применимого и к смерти. Душа не способна обрести свободу, якобы пока не закончит дела, оставшиеся на Земле. Многие ошибочно приписывают дела физические к моральной составляющей этого вопроса. Труднее всего приходится тем душам, которые сами себе надумывают незаконченные дела. Истина проста до безобразия. Когда ты мертв, от тебя уже ничего не требуется, ты никому ничего не должен, и в этом есть прелесть смерти. В это суть рая. А ад люди создают себе сами точно так же, как создают проблемы при жизни, попросту придумывая их.

Жизнь – это дар свыше, и им надо пользоваться, а не тратить впустую. Погребая себя в пучинах сожаления и самотерзания, мы перекрываем единственный путь к освобождению. Мы выбрасываем жизнь до истечения ее срока годности. Люди вольны верить в то, что им хочется. Для кого-то жизнь есть божественный дар, для кого-то линия судьбы или решение самой Вселенной. Все это не имеет значения, если то, что нам дано, не используется по назначению.

Юная девушка в ситцевом платье нежно-розового цвета готовила для себя завтрак. Никакого голода она не испытывала, но пребывание в раю отличалось от существования на Земле тем, что делать она была вольна лишь то, чего желала. Рита всегда мечтала после пробуждения иметь достаточно времени, чтобы приготовить красивое блюдо и заварить ароматный кофе, вместо того чтобы срываться под противные звуки будильника и бежать на работу. Теперь она никуда не спешила и даже не должна была находить оправдания своим кулинарным предпочтениям.

Если бы ее попросили описать физические свойства рая, хотя бы в паре простых предложений, она бы не смогла это сделать. По крайне мере потому, что никто ее не понял бы. Ей казалось, что описать можно было лишь ощущения от пребывания здесь. В рае было спокойно и комфортно, и это все, что имело значение. У каждого пребывающего здесь был свой уголок, который соответствовал искренним мечтам и желаниям.

Для Риты это был небольшой дом с еще меньшим садом, где всегда стояла теплая погода, и лишь изредка моросил слепой дождь. Гроза и ливень вгоняли девушку в депрессию, а потому здесь его не приходилось с ними сталкиваться.

Намазывая малиновый джем на половину бэйгеля, она мягко улыбалась мыслям в своей голове. Душа ее чувствовала, что ее помнят и любят, что по ней скучают. Это знание согревало ее и растекалось нежностью внутри. Рита не понимала лишь почему она чувствует воспоминания всех, кроме ее возлюбленного.

В раю души были свободны от тягот негативных мыслей, а потому грусть ее было светлой и доброй. Она лишь надеялась, что у Кайла все хорошо, и что хоть иногда он будет думать о ней.

В один из ее первых дней вне физической оболочки, бабушка рассказала ей, что образы умерших приходят к своим близким во снах, чтобы напомнить о себе.

– Знаешь, почему мы почти никогда не видим во сне умерших знакомых, с которыми мы мало общались в жизни? – Как-то начала разговор бабуля, расчесывая Рите волосы. Та задумалась.

– Потому что мы не переживаем их утрату и совсем не думаем о них?

– Верно, но не совсем. Есть разница между снами, вызванными нашими мыслями, и снами, посланными нам. На самом деле, девочка моя, даже если бы мы думали об ушедших, от этого было бы мало пользы. Умершим важны лишь мысли их близких людей – семьи и друзей. Фраза "об умерших либо хорошо, либо ничего" лишь частично отражает суть вещей. Плохого говорить нет смысла и так, сюда это уже не дойдет.

– Сюда приходят лишь добрые мысли?

– Иначе какой бы это был рай? – Улыбнулась старушка отражению своей внучки.