Белые цветы Эйроланда. Хроника первая

В общем, Тоскунел не заметил, как провалился в черную пропасть забвения. Это был даже не сон, а бегство от реальности.

И снился маркграфу ведун.

В маленьком городе шел дождь. Он лупил по крышам и стенам домов, загоняя людей и животных в укрытия. Дождь властвовал здесь безраздельно. Он был правителем: строгим, но справедливым. Просто, пришло его время. Осень.

Ихтис сидел у окна. Но он был каким-то странным. Длинные черные волосы затянуты на затылке, но непослушные пряди все равно выбились и мешали. Лицо его было красным, и от этого на щеке хорошо был виден странный шрам, в форме руны «?». Видимо, ведун только что закончил тренировку и отдыхал. Взгляд его был рассеян: он скользил по предметам, но не задерживался на них. И тут стало понятно, что показалось странным, – Ихтис был очень молод.

В окно настойчиво билась бабочка-шелкопряд, невесть каким путем попавшая в дом. Казалось, она не понимает, что попади за прозрачную грань, как её тут же смоет дождём.

Под потолком лениво жужжала муха.

«Удивительно, – думал Ихтис, – но именно дождь стал той красною нитью, которая протянулась через всю мою жизнь. Когда мне очень плохо, когда приходят счастливые дни; всегда, когда маятник чувств раскачивает в любую сторону, обязательно идет дождь. Или снег. Странно, но отчего же мне все время кажется, что в этих серебряных нитях, связующих воедино небо и землю, высокое и низкое, рай и ад, – именно в них спрятана разгадка и имени, и судьбы. Забавно.

Помнится, еще в детстве, когда мы жили в Ексноде, в дряхлой лачуге, учитель любил приговаривать, что согласно пророчествам Зеродара – великого и бессмертного – близится время, когда мир спасут Нилрем, Молодой Воин и Князь Дождя. При этом седой старичок смешно косил глазами и воздевал палец кверху, мол, он-то знает, кто этот загадочный князь, но не скажет».

И Ихтиса понесла волна несвязных воспоминаний.

Вот он, совсем мальчишка, бежит под дождем, и из-под босых пяток разлетаются брызги. И это – счастье.

А вот Ихтис сдал последний экзамен, и стоит, привалившись к колонне, поддерживающей крышу. А на улице вовсю лупит летний и такой долгожданный дождь.

Потом припомнилась зимняя дорога. Будущий ведун, сопровождаемый кучером Стефаном, трясся в санях по полю, а небо было серым. И легкий, точно пух, снег сыпал не переставая. От этого было тепло и радостно. Душа пела. И лишь Стефан что-то бурчал себе под нос о барине, у которого ветер гуляет в голове.

И тут, отвлекая Ихтиса от воспоминаний, в комнату вошла девушка. Изящная блондинка с голубыми глазами. Мечта поэта. Только вот походка не горделивой королевы, а перепуганного котенка: как-то все бочком, украдкой. И улыбка красивая, чувственная, но чуточку виноватая.

– Сидишь? – девушка слегка повела плечами, словно стараясь спрятаться в них.

– Угу. – отозвался Ихтис и развернулся навстречу девушке. – Тебя жду.

– А я по магазинам шастала. – красавица потупила взор, словно ожидая нагоняя от строгих родителей. – Да чуть под дождь не попала. Хорошо, догадалась плащ с капюшоном купить.

– Ну и что нового в магазинах: стоят еще?

– Ты не сердишься? – обрадовалась девушка и мигом уселась на мужские колени. – Я и тебе подарок купила. Долго-долго выбирала.

– Тащи уже. – улыбнулся Ихтис.

Девушка тут же вспорхнула с колен, выбежала из кухни и вскоре вернулась со свертком.

Ведун развернул подарок. Это оказался кинжал изумительной работы. Ножны были из серебра, как и сам клинок. По лезвию, по обе стороны от желобка змеились эльфийские руны и плайтонские магические буквы. Это, воистину был царский подарок.

– Где ты его взяла? – у Ихтиса от удивления глаза полезли на лоб. – Это же штучная вещь, наверное, очень дорогая.

– Мне сделал кузнец. Под заказ. А буквы я нашла в твоей книге.

– Так ты еще и в моих бумагах роешься. – засмеялся ведун. – Знай, что это очень опасно для такой маленькой девочки, как ты!

– А нечего расшвыривать свои тайные записи по всему дому. – наигранно надулась девушка.

– Ладно, Лисса, будем считать, что уела.

– Но тебе понравилось?

– Еще бы. – Ихтис притянул к себе девушку, целуя её в губы.

Проснувшийся маркграф знал, что он до сих пор лежит на ветвях дерева, но это мало заботило его. Он думал.

Вспоминая события прошедшей ночи, пытаясь все осознать, Тоскунел вдруг подумал, что, может быть, Ихтис выжил. В конце концов, ведун мог быть просто ранен; он мог отскочить в сторону в самый последний момент, когда Тоскунел зажмурил глаза. Эта мысль грела. Но червяк сомнения шевелился в душе: чудес не бывает!

Маркграф вдруг вскочил и, точно доказывая невидимому собеседнику, закричал:

– Как это не бывает чудес! А то, что я отправился в Шероиданский лес без провизии и охраны, это, само по себе, не чудо?!

Дуб под человеком встряхнул ветвями и гулко пророкотал:

– Нет, Тоскунел, тобою двигал страх, желание выжить.

– Ты еще меня поучи. – обиженно вздохнул маркграф и сел на место.

– Я тебя спас. – без тени обиды ответил Трэйк. – Меня считают сумасшедшим, но на самом деле я – провидец.

– И что? – вздохнул Тоскунел.

– Поэтому я и вынес тебя из Кармэцвельского леса. И теперь мне нет дороги домой. Но я не жалею. Я помог не только тебе. Я совершил то, что считал необходимым.

«Боги, а не сошел ли я с ума? – вдруг подумал маркграф. – Уж не обернулся ли Ихтис этим дубом? А то с него станется».

– Ты – Ихтис? – затаив робкую надежду, спросил Тоскунел.

– Нет. – прошелестело в ответ дерево. – Я – Трэйк. Но, как провидец, могу тебя утешить: ты еще услышишь своего друга.

– Ты хотел сказать: увижу. – осторожно поправил маркграф.

– Нет, я не ошибся. – вздохнул дуб. – Береги кинжал, в нем обитает живая душа. А теперь – иди сам. Берегом Семицвела, и не ошибёшься.

Тоскунел вздохнул и принялся спускаться. То, что его так легко отпустили, уже и не радовало. Оказавшись на земле, он с трудом подавил сумасшедшее желание сейчас же вернуться в лес. Может быть, Ихтис еще жив и ему нужна помощь.

Разумом маркграф понимал, что никого он в лесу не найдет, а только сам сгинет. Но в душе все еще теплилась надежда увидеть Ихтиса живым. Она была призрачной, но была же.

И уже уходя, маша на прощание Трэйку рукой, маркграф вдруг понял, что кинжал Ихтиса был не просто волшебным, он оказался именно тем самым подарком Лиссы. А это означало, что в нем пылала любовь двух сердец.

«Любовь сильнее и тьмы, и магии, и даже богов». – вспомнились вдруг наставления Аоронда.

Глава 15. Навязчивый призрак

Солнце закатывалось за отлогие холмы. Небо было расцвечено пурпуром. Воздух дышал влагой.

Тоскунел брел по грязи и костерил себя за то, что не прихватил лишнего плаща. Попав под ливень, парень, естественно промок и теперь зябко ежился от малейшего ветерка.