Изумрудный рассвет

Изумрудный рассвет
Валентин Анатольевич Синельников

Межзвёздные путешествия невозможны. Но всё же люди полетели к звёздам. В книге описывается эпизод из жизни второго поколения колонистов на далёкой планете. Конфликт цивилизаций. Союзы между анклавами. Сражения, дружба, любовь, прочее.

Валентин Синельников

Изумрудный рассвет

Глава 1

Голубой «левиафан», разбуженный гулом моторов, медленно поднялся из глубины. Монстр хорошо знал этот звук; такой рокот оповещал о том, что неподалёку появилась пища. И это не какая-то опостылевшая рыба. Сегодня на завтрак у него будет редкий деликатес.

Подвсплыв к поверхности, гигант остановился. Граница двух сред, подобно тонкой зеркальной плёнке колыхалась над его головой, вся покрытая зеленоватыми «сполохами». Чёрная вода постепенно приобретала нефритовый оттенок. Наверху начинался новый день.

Хищника смущало, что он не может определить направление на источник звука. Казалось, гул идёт сразу со всех сторон. Тонкий отросток отделился от спины и потянулся вверх. Зрительная луковица на конце этого отростка, оказавшись в воздухе, раскрылась, подобно цветку кувшинки.

Жужжание, потревожившее «левиафана», исходило от большого продолговатого объекта, медленно плывущего в вышине. Эта штука явно была сродни деревянным и металлическим коробочкам, попадающимся ему иногда в океане; однажды он догадался раздавить такую коробку и обнаружил внутри множество вкусных комочков плоти.

К сожалению, сегодняшняя штука, хоть и выглядела аппетитно, была совершенно недосягаема.

Утро не задалось. Завтрак неумолимо улетал прочь. Приуныв, гигант втянул отросток обратно в своё нутро и отправился на поиски другой добычи.

***

Перед лицом Юры Воронцова появились белые цифры, не очень аккуратно нанесённые на ткань по трафарету.

18/18

Восемнадцать метров вверх, восемнадцать метров вниз. Ровно половина диаметра баллона дирижабля. Редкая цепь светильников подсвечивала ступени трапа и бугристые стены, исполосованные бледными искажёнными тенями.

Проход на верхнюю палубу шёл в герметичном чулке, надетом поверх ажурной решетчатой трубы, подвешенной на растяжках. Начинался путь в тамбуре пассажирской гондолы, а заканчивался наверху, в обтекаемой надстройке, предназначенной для стрелков верхнего сектора обороны.

Подъём по вертикальному трапу сам по себе тяжёл. А когда ползёшь внутри тесной раскачивающейся трубы, двигаться ещё труднее. Молодой человек остановился на короткий отдых.

Каждый раз, отстояв «собачью вахту»[1 - «Собачья вахта», или просто «собака» – вахта с 00:00 до 04:00. Обычно её несёт второй штурман. Считается самой тяжелой, так как вахтенному приходится бороться со сном в это время суток.], Юра не шёл спать, как все нормальные люди. Предрассветные мгновения, проведённые на обзорной площадке и созерцание красочного восхода стоили того, чтобы провести лишний час вне уютной постели. Да и подъём по вертикальной лестнице в качестве дополнительной разминки – совсем не лишнее мероприятие. Ведь работа на воздушном судне не предполагает высокой двигательной активности.

Как сказал командир, вывешивая в кают?компании расписание обязательных посещений тренажёрного зала: «Гиподинамия нам ни к чему!»

Небольшое избыточное давление гелия слегка выдавливало сегменты мягкой оболочки внутрь коридора, и молодой человек, упершись ногами в трап, просто лёг спиной в один из податливых «пузырей». Хорошее место и подходящее время для того, чтобы поразмыслить.

Юра молод; ему двадцать два, поэтому думал он, естественно, о девушках.

Выбор супруги – непростое дело. Особенно когда в твоём мире есть два типа существ противоположного пола. Всецело понятные и предсказуемые ровесницы Юрия, как он сам, родившиеся естественным путём, и загадочные и неприступные, но прекрасные внешне клоны.

По сравнению с колонистками второго поколения клонированные девушки, только что вышедшие из инкубаторов посадочного модуля, смотрелись просто невероятными красавицами. Ведь облик каждого поселенца согласовывался ещё на Земле. И девушки ещё до отлёта весьма ответственно подошли к вопросу о том, как они будут выглядеть на новой родине. Бесконтрольно глумиться над своим естеством им никто не позволил, но даже в пределах разумных изменений конечный результат впечатлял.

С момента прибытия прошло тридцать три года, но восемь из десяти реинкарнационных камер корабля всё ещё исправно работали, каждые пять дней выпуская на свет очередную партию клонов, заряженных сознаниями оставшихся на Земле людей. Эти люди выросли в эпоху цифрового социализма, поэтому их модернизированные реплики с трудом привыкали к реалиям мира, в котором оказались.

Молодой человек прекрасно понимал суть ментальной пропасти между обитателями разных миров. Тот факт, что физиология колонистов подогнана под условия жизни на новой планете и отлична от земной вплоть до полной несовместимости, в данном случае совершенно не имел значения.

«Я бы тоже бледно смотрелся, окажись я на Земле в то время, из которого выдернули наших предков. Мы лишь мельком изучаем в школе всё это. Огромные умные города, проявляющие заботу о своих обитателях, беспилотный транспорт, наноботы в крови, дополненная и виртуальная реальность. С ума сойдёшь».

И всё же Юра склонялся к тому, чтобы взять в спутницы жизни одну из только что вылупившихся красоток.

«…Мама, конечно, не одобрит выбор».

Мама… Ольга Вторая – Симонова?Воронцова. Знаменитая Ольга, – путеводная звезда проекта по переброске представителей человечества на эту планету. Всех первых колонистов, очнувшихся в инкубаторах, встречал её голос, направляя их первые шаги. Уж кому, как не ей, известно, что в юном теле может скрываться опыт весьма и весьма зрелой женщины.

Слабая ритмичная вибрация, передающаяся по каркасу коридора, отвлекла юношу от его мыслей. Вслед за ним явно кто?то поднимался.

«Кому это не спится в такую?то рань?»

Взглянуть под себя, когда находишься в узкой трубе, – надо постараться.

Стараясь не представлять, как он сейчас выглядит с точки зрения человека, находящегося под ним, Юра раздвинул колени и посмотрел вниз. Пока никого не было видно, лишь мерцание светильников указывало на то, что на дирижабле объявился как минимум ещё один любитель утренних прогулок.

Через минуту Воронцов смог рассмотреть худенькую фигурку в серой мешковатой униформе.

«Это же Шу![2 - На китайском – мышка.]» – удивился юноша. Меньше всего он ожидал встретить здесь одну из пассажирок.

«Мышками» (Шу) называли воспитанниц китайских детдомов. Это были, в основном, девочки, оставшиеся по тем или иным причинам без родителей. Также для многодетных китайских семей не считалось зазорным отдать дочку в приют, под опеку общины.

Девочка не смотрела вверх, поэтому Юре пришлось окликнуть её. Иначе бы она просто упёрлась головой ему в зад.

– Эй, красавица! Ты что здесь делаешь?

Когда проводишь много времени в полёте, начинает казаться, что на дирижабле очень тихо. На самом деле молодому человеку приходится практически кричать. Белый шум[3 - Белый шум – это равномерный фоновый звук, который содержит в себе частоты всего звукового диапазона, от 20 до 20 000 Гц.], складывающийся из бормотания двигателей, поскрипывания тысяч растяжек, шума разрезаемого машиной воздуха всегда сопровождает человека, где бы он ни находился.

Маленькая китаянка задрала голову вверх.

– Привет! – просто сказала она.

«Не симпатичная, – отметил про себя Воронцов, – но и не совсем страшненькая. Держится уверенно. Даже не вздрогнула от неожиданности».

Круглое лицо, раскосые карие глаза. Чёрные прямые волосы до плеч.

– Что тут делаешь, говорю! – повторил вопрос Юра строгим голосом, – пассажирам тут шастать не положено!

– Надо наверх, – без малейшей интонации в голосе выдала девочка максимально короткий ответ.

«Видимо, плохо учила русский в школе», – решил Воронцов, и перешёл на пекинский диалект китайского.

– Нельзя наверх.

– Ты ведь идёшь!

– Доступ только для экипажа. Я штурман?радист. Мне можно.

– Мне с тобой тоже можно.