Psychonet

– Насколько я знаю, этот Дюран размещал свои научные центры именно в третьих странах. Разве он не мог бы их перебазировать в Россию? – продолжала госсекретарь.

– Мог. Но не всё, поскольку какую-то часть его тайных производств мы уничтожили. А европейцы с тех пор ввели полный запрет на экспорт сверх технологий. Мы-то давно это делаем.

– Кого вы ещё подозреваете? – вмешался президент, дабы смягчить жёсткий тон дискуссии.

– Китай.

– Есть основания? – глава государства чуть насупил брови

– Мы знаем Дюрана. Он играл роль миротворца, хотел уравнять шансы мировых держав, поэтому велика вероятность, что он передал свои разработки и китайцам. Китай же вполне способен производить такую технику.

– Мы с китайцами не только конкуренты, но и партнёры, – уже мягко заметила госсекретарь, в унисон настроения лидера страны, считавшего своим достижением ровные отношения с Китаем.

– У нас только подозрения, а не улики, – парировал директор ЦРУ. – И я не предлагаю раздражать их претензиями. Тем более, что шпионить они могут через третьих лиц.

– Генри, – после короткой паузы обратился к нему президент, – что есть нового о миниатюрном ядерном заряде, который нашли полтора года назад англичане?

– К сожалению, сэр, ничего. Хотя наша служба не упускает эту тему ни на секунду.

– Также как и наша, – вторили директора ФБР и АНБ.

– И что, никаких зацепок? – окинул взглядом лидер страны подопечных.

– Кто-то хорошо спрятал концы в воду, – отвечал глава ЦРУ. – Начинку заряда могла произвести любая ядерная страна. Но особенность самого заряда в непроницаемой для изотопов нанооболочке, которую разработала корпорация Дюрана. Поэтому мы и охотимся на него, и на его ближайшее окружение.

Закончив на этом совещание, президент отпустил подопечных, вызвав затем госсекретаря, с кем он чаще всех общался тет-а-тет. Из Овального кабинета они прошли в библиотеку, где тоже был оборудован кабинет, излюбленное место президента для встреч в узком кругу. Прислуга накрыла стол кофейным сервизом.

– Самые сильные спецслужбы мира, с бюджетами некоторых стран, не могут найти какого-то беглого магната, – досадливо воскликнул президент.

Второй человек в административной иерархии страны по имени Маргарет смотрела на босса крупными глазами, выражающих возмущение и сочувствие.

– Им не нужно искать врагов, пока я – госсекретарь, – пошутила она, но, встретив лукаво неодобрительный взгляд президента, поправилась. – Но именно они преувеличивают моё влияние на вас. Если бы только они знали, как трудно на вас повлиять.

– Мэгги, если вы успели заметить, то скорее мне труднее всего влиять на них, хотя я занимаю высший пост в этой стране, – сдержанно ответил президент.

– Конечно. Едва вас покинув, они взялись за телефоны и злопыхают по поводу того, что я у вас в фаворе. Может, сэр, вам стоит чаще проводить с ними совещание, а то весь Белый дом пропитан слухами, что у нас амурные дела, – пошла в откровенную атаку мисс Брайт.

Растерявшийся было президент, изобразил натянутую ухмылку.

– Вы их обезоружите, и чаще будете заглядывать в их мысли, – рассудительно продолжала госсекретарь. – Я для них выскочка, да ещё женщина, которая глупа для них, но имеет влияние. Странная особенность – боятся того, кого считаешь глупее.

– Мэгги, – воскликнул президент, насупившись, не ожидая, что доверительные отношения с госсекретарем оказались уязвлённым местом, да ещё с её же подачи. – Вы их явно недооцениваете.

– Я не хочу быть причиной ваших неудач, – твёрдо высказалась госсекретарь.

– Я всегда ценил вашу прямоту, мисс Маргарет Брайт, – отозвался раздражённо президент. – Вы прекрасно ладите с моей женой, все это знают, так что поводов для обвинений нет. А Белый дом, как известно, прибежище изменников. Мало кому можно доверять. Каждый ведёт свою игру, и любая информация, не вовремя открытая, разрушает планы.

– Я всё отлично понимаю, сэр, – виновато откликнулась подопечная.

– Не может глава Пентагона не лоббировать интересы военной промышленности, – жаловался лидер страны. – Назначь на это место голубя, и он скоро станет ястребом. Так же как ЦРУ отрабатывает интересы транснациональных корпораций. А ФБР и АНБ безнаказанно собирают на меня компромат, но сделай я отмашку на незаконную слежку, как они будут ждать момента, когда слить это в прессу. Когда же падает рейтинг, они превращаются в настоящих гиен. У меня нет здесь союзников, кроме семьи и вас.

– Благодарю, сэр, – воскликнула соратница. – У вас историческая миссия – возвратить нашу страну на передовые позиции. Это удавалось немногим президентам.

Несмотря на пафос и претенциозность высказывания, босс был польщён.

– Завтра встреча с руководителем проекта «Time Supervisor». Я хочу вашего присутствия.

– Разумеется, сэр.

– Совещание закрытое, позже я проинформирую остальных заинтересованных лиц. Послезавтра назначена встреча с главами энергетических и автомобильных компаний, главы ЦРУ и Пентагона. А через месяц состоится заседание «Клуба», и я должен решить какие тайны нужно открыть этим придуркам, которые мнят себя мировым правительством. Хотя и способны-то только на пакости. Надо подбросить им кость, чтобы не искали мяса.

– Всё равно будут вынюхивать. Но после совещания можно и определиться, что подбросить.

– Нужно выпить, – президент поднялся, подойдя к бару у книжного шкафа и стал наливать виски в два стакана.

– Нет, сэр, – приподняла Брайт руки, – Мне никак нельзя здесь. В Белом доме я должна быть безупречной.

***

За овальным столом в комнате для секретных совещаний собрались президент, госсекретарь и двое ведущих учёных, один из которых был руководителем главного научно-технического проекта страны под названием «Time Supervisor».

– Дэвид, – обратился президент к руководителю проекта, мужчине лет до шестидесяти, с крупными чертами лица, упитанного и полу-лысого, иногда одевавшего очки для близкого чтения, одетого в лёгкую куртку и спортивного стиля брюки, – вы готовы убедить крупный капитал в необходимости вкладываться в новейшие технологии. Думаю, военные с восторгом оценят сверхскоростное передвижение, а вот с энергетическими и машиностроительными корпорациями – сложнее, – по сути, им предстоит создавать новую промышленность.

– У нас есть опытные образцы водородного двигателя и станции производства водорода из воды, которые можно запускать в серию, – отвечал уверенно некто Дэвид Фримен. – Если промышленники будут от этого отказываться, то только по причине косности и жадности. Главный их аргумент – триллионы долларов инвестиций и длительные сроки окупаемости. Наш контраргумент – партнёрство с государством, что даёт гарантии надёжности вложений. К тому же внедрение будет происходить постепенно, по мере возможностей. Лет через десять мы отстроим новые энергетику, машиностроение и вооружённые силы. У моего коллеги имеются экономические подсчёты, – он кивнул на своего напарника – экономического советника, которого назначил президент, независимого от Фримена.

– Только на эти цели потребуется выделять примерно десятую часть бюджета ежегодно, – вступил в дискуссию экономист, пожилого, строгого профессорского вида. – При условии, что частные инвесторы будут вкладывать столько же. Программу можно конечно растянуть, но предприниматели предпочитают короткие сроки.

– Но и десятой части бюджета у нас нет, – воскликнул обескураженный лидер страны.

– Тогда обновление можно проводить частично, хотя бы строить новые электростанции на управляемом термоядерном синтезе, – ответил экономист.

– А военные потребуют новейших вооружений, – резко заметил президент. – Им-то как откажешь? Вода на мельницу республиканцев, которые военную силу любят больше, чем своих малоимущих сограждан.

– Но мы не можем не обновляться, имея на руках такое превосходство в технологиях, – возразил Фримен. – Нужно продавать лицензии на плазменные силовые установки машиностроительным корпорациям. У них появится перспектива строить самые экономичные и скоростные корабли и поезда. И ещё вырабатывать дешёвую электроэнергию. А автомобили могут перейти на водород, для производства которого у нас уже имеются экономически доступные технологии. Всеми этими соображениями я подробно делился с моим коллегой, – он указал на ведущего экономиста.

– Сэр, – тут же откликнулся советник-экономист, – мой доклад из двух частей: для полной программы обновления, и для частичной, как только что заметил мистер Фримен.

– Надеюсь, он доступен для моего понимания? – с иронией спросил хозяин Белого дома. – Что-то плохо я смыслю в управляемых термоядерных синтезах.

– Ничего, доклад написан доступно, как техническая часть, так – и экономическая.

– Тогда я просмотрю на сон грядущий. А вам, господа, предстоит отстаивать свои идеи перед бизнесменами, раз вы так уверены в их интересе. На сегодня вы свободны.

Когда трое учёных покинули зал, президент обратился к госсекретарю:

– Фримен сейчас вернётся, для секретного разговора. Что скажете, Маргарет?

– По поводу их доклада – ничего. А то, что республиканцы сделают своим предвыборным коньком упущенные возможности нашей администрации по перевооружению, в этом вы правы.