Группа смерти. Детективы

– А вы скажите, как есть! Не мне вам рассказывать: в кабинете у врача показывают все, что он попросит. Мы – тоже своего рода врачи. Лечим общество от опухолей, язв, гнойников.

– На ягодицах у Евгения Анатольевича, рядом с анальным отверстием, ну это откуда кал идет во время акта дефекации…

– Благодарю! Я изучал основы анатомии в Академии МВД – специфика работы. Дальше!

– На ягодицах Евгения Анатольевича были выколоты буквы «Ж» и «К».

– Эти? – положил Хомутов на стол фото с обгоревшей задницей.

– Эти! – подавила приступ рвоты «доктор». – Боже, Жека сгорел!

– Откуда вам известно про данную татуировку?

– Покойный переспал со всеми нами, кроме мужчин. Может быть, и с ними. Разумеется, когда твой партнер голый, а ты неравнодушна к нему многое замечаешь…

– Подпишите протокол опознания останков! – придвинул Лидии Львовне бланк Хомутов. – Капитан Родичев и вы, свидетельница, прошу также расписаться в протоколе!

Иван и бледная, косоватая девица, которую он допрашивал, поставили подписи. Девица, правда, чуть не блеванула и попросила воды.

– Когда я пришла, вахтеры рассказали мне про взрыв, – вздохнула Лидия Львовна.

– Были ли у Евгения Анатольевича Стародубцева враги, недоброжелатели, люди, желавшие его физического устранения?

– Не знаю. Стародубцев, как вы его назвали, никого не посвящал в свои секреты, в свои дела. Нам было достаточно немалых денег, кои мы зарабатывали благодаря ему.

– Мог ли желать Стародубцеву смерти кто-то из тех, кого он уволил?

– Желать-то могли. Только как это сделать? Нужны очень большие деньги, чтобы произвести такой взрыв. А все мы, не смотря на прекрасные заработки, несколько ограничены в финансовых возможностях. У всех семьи-дети на малой родине. У меня, например, в Воронеже сын-студент и мать-старушка. Ребенка надо учить, одеть, хорошо накормить. Маме тоже, что-то вкусненькое надо, лекарства, одежда, оплата жилья. Я в Большом городе однокомнатную квартиру купила. Когда сын окончит университет, сюда его перетащу. Потребуется, как минимум «двушка». Самой одеться, прилично выглядеть надо. Съездить отдохнуть в приличное место – в туже Доминикану. Пока даже на машинку не могу наскрести – на метро в воне, в обществе быдла ездить приходится. А потом – убито много народа – это уже пожизненное лишение свободы. Нужно ли ради мести губить себя? Заработать в нашем бизнесе можно всегда. Недаром Жека любил повторять: «Лохов в России запасено на сто лет вперед».

– Фамилии уволенных Стародубцевым можете назвать?

– Откуда?! Мы знали друг друга только по именам. Понятия не имели: кто, где живет.

– Подпишите протокол! – подвинул документ и ручку Юрий. – Свободны! Пожалуйста пропуск на выход из здания. Прошу пока никуда не уезжать!

Вместе с Иваном, одновременно закончившим допрос, вышли за следующими свидетелями. Сами стали свидетелями в миг разыгравшейся драмы.

– Я все слышал, тварь! – метнулся к девице парнишка с лицом закоренелого шарлатана. – Ты этому козлине Жеке давала!

– Это случилось до тебя, милый!

– Проститутки кусок! Знал бы – такую порчу на старого урода навел!

– Эх, ты – маг! Маг у тебя в штанах – большой и мускулистый. А в остальном ты – полное ничтожество! Даже, что я с Евгением Анатольевичем встречалась, распознать не сумел! Вали из моей квартиры! Ключи отдал!

– Хрен тебе, а не ключи! Ты, пока я на допросе, у меня все стыришь!

– Господа офицеры, – обратилась девица к Ивану с Юрием. – Пусть он вернет ключи от моей квартиры!

– Подслушивать под дверью нехорошо! Ключи отдайте! – велел Хомутов. – Не делайте себе плохо!

– Держи! – парень сунул уже бывшей секс-партнерше связку с ключами.

– Твой чемодан со ссаными кальсонами и вонючими кроссовками я оставлю у консьержки! – поигрывая ключами, направилась молодая шарлатанка на выход.

– Что же вы наделали, мужики? Эта бледная спирохета (возбудитель сифилиса – авт.) меня обворует! – заканючил парень.

– Когда обворует, тогда и придешь! Да не к нам, а в муниципальный ОВД, – ответил Родичев. – Пошли со мной! Как фамилия, говоришь?

Остальные допрошенные проходимки, да и парни опознали по наколкам Стародубцева. Оставалось «совсем немногое»: установить связи убиенного, на основании их отработать версии. Кто уничтожил мошенника: конкуренты, родные угробленных его подручными клиентов-пациентов или же местные криминальные структуры, коим он не заплатил или «развел на деньги». Виталий Валентинович взял с собой Хомутова. Поехали в центр, на Пушкинский бульвар. Там среди старинных дворянских особняков торчало розово-кирпичное здание, некогда принадлежавшее обкому КПСС. В одной из его квартир обретался король аферистов Мюллер. Старик не хотя пустил сыщиков в богато обставленные апартаменты со старинными картинами на стенах.

– Богато для пенсионера живете, Зигфрид Леопольдович, – зыркнул по убранству начальник «убойного отдела».

– Тяжкими, непосильными трудами нажито… Отчего такая честь, подполковник? – глянул тот в удостоверение Крупина. – Ваш отдел, насколько мне известно, занимается «мокрыми делами».

– По такому делу и хотим поговорить с вами, Зигфрид Леопольдович. Без протокола. Под протокол вы бы давали показания у нас, в Главном управлении. Вам известно о взрыве в бизнес-центре в Измайловке?

– Да, что-то крутилось на радио и по телевизору. Но я – не любитель такой информации. Пропускаю ее. На мою стариковскую психику она действует угнетающе.

– Вам известен этот человек? – Виталий Валентинович показал фотографию Стародубцева.

– Видите ли, подполковник, в Большом городе много всякого народа обретается. Всех держать в памяти – крыша поедет!

– Гражданин Зигфрид Леопольдович Либерзон, известный в криминальных кругах под кличкой Мюллер, вот что осталось от некого Стародубцева Евгения Анатольевича, «погоняло» Жека Стародубский, – показал Крупин еще одну фотографию с обгорелой задницей. – Он более шести лет крутился в Большом городе. Вам не может быть неизвестно, что Стародубцев через подставных лиц владел фирмой «Ясновидение и нетрадиционная медицина». Ее сотрудники обманывали доверчивых граждан, обещая исцеление от неизлечимых болезней, приворот денег, снятие порчи и многое другое. В ваших же интересах ответить на вопросы, которые мы вам задаем, опять же подчеркиваю, без протокола!

– Я был уверен, что Женечка уехал на Новый год в Доминикану, – потер сердце Зигфрид Леопольдович. – Толковый был молодой человек. Хотел его поставить на мое место. Мне через пару лет на покой уходить надо. Купить домик где-нибудь на Адриатике, жить в свое удовольствие, дышать целебным морским воздухом.

– Кто в ваших кругах был заинтересован в физическом устранении «Женечки»?

– Никто! Залётным надо быстро «срубить бабла» и отвалить. Постоянные каждый свой кусок имеют. У кого-то с маслом, у кого-то еще и с икрой, а кое у кого даже с черной икрой! Нет смысла пожизненно садиться. Как Женечка говаривал: «Лохов в России запасено на сто лет вперед». Временами кого-то привлекают за мошенничество, тогда его кусок делится между другими.

– Может быть, Стародубцев, что-то не додал в «общак» или вообще отказался платить?

– Чтобы не платить «смотрящему» по Большому городу Папе Карло, надо быть самоубийцей! Женечка такого впечатления не производил. Наоборот, он всегда рассчитывался с банковской точностью и пунктуальностью. Никогда не канючил, дескать в этом месяце мало заработал, сделайте скидку! Среди пооткрывавших фирм фуфлыжных целителей тоже искать не стоит. Такая же ситуация, что с кидалами. Нет смысла садиться за массовое убийство. Да и в коленках они слабоваты, чтобы кого-нибудь «грохнуть». Среди родственников болящих, кого жекины «экстрасенсы» на тот свет отправили, ищите! Там, наверняка, отставные или действующие силовики окажутся.

– Благодарим за разговор! – поднялся со старинного полу-кресла Крупин. – Будут проблемы, заглядывайте к нам, в управление!

– Что вы, что вы?! Лучше уж вы ко мне на чашечку кофе!

Уже в лифте Хомутов заметил:

– Вполне интеллигентные манеры, вполне грамотная речь.

– Мюллер всю жизнь себя за образованного человека выдавал. То за профессора, то за доцента, то за главного инженера крупного завода, то за замдиректора предприятия по коммерческой части. Сам, как и Папа Карло, из Одессы. Перебрался в Большой город. Однако здесь никогда не светился. Ездил мошенничать в Питер, во времена СССР – в столицы союзных республик, Харьков, Донецк, Казань, другие мегаполисы. После распада Союза расширил географию. Наследил в ряде стран, в том числе – в Израиле. Нигде не попался в руки полиции. Приехали: первый этаж! А вы в какую квартиру, молодой человек? – тормознул Крупин юркого парнишку, попытавшегося просочиться в лифт.

– В девяностую, – скороговоркой ответил парень.

– Документы имеются? – не унимался Виталий Валентинович.