Тайны самарской бани

Тайны самарской бани
Вацлав Вацлавович Воровский

Всю прессу обошло известие о протоколе, составленном самарской полицией по поводу бесчинств, обнаруженных в банях, принадлежащих отцу известного противника пьянства депутата Челышева и находящихся в заведовании самого депутата.

Тайны самарской бани

Картина 1-я (в Самаре)

Пришли это мы с Иван Ивановичем в челышевские бани[1 - Челышев – октябрист, член Государственной думы от Самары, снискавший известность ретивого борца против пьянства: он неоднократно выступал в думе с пространными речами о вреде алкоголизма и мерах противодействия ему.], – заказали номер, пиво подать велели.

– Девиц доставить прикажете? – спрашивает номерной.

Переглянулись мы, Иван Иванович подмигивает:

– А ну, говорит, кутнем! Жены все равно не узнают!

Ну и кутнули.

Только это предрасположили мы себя – как вдруг стук в дверь, переполох, беготня.

Вскакиваем мы, как были, глядим, – а тут пристав, околоточные городовые, понятые!..

Скандал.

Составили протокол, записали нас, допросили номерных…

Пошли мы с Иван Ивановичем, стоим на улице и не знаем, что делать?

Идти домой – страшно: жены-то наши тае – с характером!

Пошли в трактир. Посидели. Выпили чаю.

Выходим на улицу – а уж весь город знает. Пальцами показывают. Стыдно!

Эх, Челышев, Челышев! Осрамил ты нас на всю Расею. А мы-то тебя депутатом выбирали, думали в случае нужды еще нас покроешь. На вот – покрыл одним срамом.

Картина 2-я

Кабинет депутата Челышева. Сам депутат сидит, развалившись в кресле, и читает брошюру: «О борьбе с пьянством». Слуга приносит письмо.

– Откуда это?

– А должно от управителя нашего, потому как из Самары.

– Почитаем.

Вскрывает и читает.

«Покорнейше доношу вам, Михаил Дмитриевич, что у нас тут одна неприятность пошла. Намеднись полиция, прознав, что у нас в банях идет продажа спиртного и отпуск девиц, нагрянула и, значит, первым делом протокол. Я уж так и этак: и знакомому околоточному подмигивал, и пристава на частный разговор отзывал – нет! Составили-таки. Особенно тут наши ребята подвели. Нонче народ, – одно слово, сволочь. Ванька номерной, тот, что все Сологуба[2 - Сологуб, Федор (Тетерников, Федор Кузьмич, 1863-1927) – писатель-декадент. В. Воровский охарактеризовал произведения Сологуба как попытку отравить воздух «миазмами тления».] читает, все рассказал про пития: и сколько берем (значит, что не менее 25 коп. за полбутылки без посуды), и как отпускаем, и сколько это за девиц полагается, и про на чаи, и разное. А Федор-банщик из второго этажа, который все писателя Кузмина[3 - Кузмин, Михаил Алексеевич (1875-1936) – писатель-декадент.] в номере мыл, так и прочее выболтал. Это насчет того, как вы изволили жалованье им прекратить, да еще с них по 8 руб. в месяц взимать стали, чтобы, значит, на чаи, а с девиц себе зарабатывали. Другой бы за эти заработки ножки хозяину целовал, а этим прохвостам только бы даром хозяйский хлеб жрать, да забастовки устраивать. Все они, черти, и разболтали. Теперь не миновать штрафа. Я уже всюду бегал: и у адвоката был, и в сыскном долго беседовал, и даже к епископу Гермогену[4 - Епископ Гермоген – реакционер, мракобес, активный деятель «Союза русского народа». В своих проповедях призывал к беспощадной расправе с участниками революции.] ходил – предлагал всей баней в „Союз“ записаться. Не помогает. Слишком, говорят, разгласили. Не знают, как быть. Может, вы, Михайло Дмитриевич, выручите? Вам слово стоит министру сказать, или запрос там, и все наладится!»

Депутат сердито смял письмо и почесал затылок.

– Тьфу, черт! Придется к Гучкову ехать. Он хоть и пьет, как все швейцарские адмиралы, зато власть большую имеет!

Картина 3-я

Идет заседание Государственной думы.

Обсуждается вопрос о проведении стратегической железной дороги в Токио через Персию и Китай.

Депутат Челышев говорит по этому поводу речь о вреде пьянства для неделимости империи.

– Подумайте, господа депутаты, что значит пьянство: идет, например, поезд из Петербурга в Токио. Воинский поезд – слава и цвет России (бурные аплодисменты справа). И вот машинист пьян (волнение справа). Или стрелочник пьян (волнение справа растет). Пьяный человек не может быть патриотом (справа недоумение). Пьянство то же самое, что поездка по океану – у обеих одни последствия. (Пуришкевич делает выразительный жест и громко смеется). Вот, например, Милюков… (гром аплодисментов справа и в центре, протесты слева. Оратор воодушевляется). – Те, кто спаивает народ, разоряют страну… Вот я сейчас прочту вам точный расчет народных убытков от пьянства.

Председатель прерывает:

– Если вы хотите читать по записке, потрудитесь предъявить ее сначала мне.

– Извольте – я лоялен.

Председатель читает про себя и делает все более недоумевающее лицо.

– Позвольте, я ничего не понимаю (читает):

Счет посетителю № 8 торговых бань Д. Е. Челышева в Самаре

За номер с бельем – 75 коп.

? бут. вина без посуды – 25 коп.

6 бут. пива – 90 коп.

Две девицы – 2 руб.

Всего – 3 руб. 90 коп.

В зале хохот. Левая аплодирует. Правые волнуются. Гучков незаметно ускользает из залы[5 - Гучков – лидер октябристов, партии, к которой принадлежал Челышев, – старался обычно «исчезать» при возникновении острых ситуаций в думе.]. Челышев стоит ни жив, ни мертв и едва лепечет:

– Это не здесь, это на обороте.

    Фавн
    «Одесское обозрение»,
    2 апреля 1908 г.

notes

Сноски

1