Фаетон. Книга 7. Эдем

Аня выпрямилась. Глаза ее злобно сверкнули. От злости она бурно дышала. Грудь ее под красной шерстяной кофточкой вздымалась в такт быстрому дыханию.

– Ты еще вздумаешь меня учить? Скажи лучше, который час?

Анна, ухватившись за спасительную соломинку примирения, отвечала, – Без пяти шесть.

– Поздно уже. Пока я доберусь до главпочтамта выдача писем до востребования прекратиться. Придется завтра. Отведу Диму в детский сад и съезжу за письмом. Хорошо, что на работу послезавтра.

Анна удивленно и с опаской смотрела на Аню. Такой она видела ее впервые и испугалась. А вдруг Кразимова возьмет и выгонит ее на улицу. Куда ей идти? Ни жилья, ни работы. Она вдруг оказалась в таком ужасающем положении. Постепенно незаметно для себя очутилась на самом дне среди нищенствующих бомжей и попрошаек.

– Ты прости меня. – Вдруг сказала она, опустив глаза, и спрятала их в своих ладонях. Ей было ужасно стыдно перед этой хрупкой и красивой женщиной, все еще считавшейся ее подругой. – Ты прости меня. – Снова повторила она. Но эта фраза уже зазвучала сквозь ее рыдания. Слезы текли по ее ладоням и рукам, увлажняя скатерть кухонного стола. Аня с чувством нескрываемой жалости смотрела на Собинову в растерянности, не ведая, что делать с ее плачем. Наконец волна нахлынувшей злобы оставила ее, сменив состраданием и обидой за подругу, дошедшей до такого состояния.

– Да ладно уж. Успокойся и поживи пока у нас. Я не буду просить каждый раз соседку отводить Диму в детсад и забирать его оттуда пока я на дежурстве. Это будешь делать ты.

– Я брошу пить, вот увидишь. Как я могла до такого дойти? – снова, рыдая, говорила сквозь слезы Собинова.

– Ты знаешь, Анна я чуть не запила сама, когда пришла бумага на Леню, что он пропал без вести. Вот только Димочка и спас меня от этого.

Анна вытерла слезы платком и с чувством верного и преданного щенка, смотрела в глаза Ани. Кразимова успокоилась. Ее профилактические меры возымели действие, на сей раз.

– Ты пойди в ванную да смой краску с лица. И я бы тебе посоветовала хорошо вымыть голову, а так сидишь тут чучелом заморским. Там в ванной найдешь на полке шампунь.

Анна облегченно вздохнула. Встала и уже, успокоившись, ушла в ванную.

– Вот несчастье то? – глядя ей в след, высказалась с сожалением Аня.

Эту ночь Кразимова спала в комнате с Димой на его взрослой кровати, которую купил и установил Леонид, когда Диме исполнился ровно год. Кразимов считал, что мужчинами должны становиться мальчики еще в детстве, приучаясь к взрослой жизни сызмальства. Предусмотрительность Леонида была оправдана и еще и тем, что когда Дима болел, то Аня всегда могла быть с ним рядом, согревая больного ребенка своим материнским теплом…

Глава вторая

Дима еще спал, когда Аня вскочила с постели, как ужаленная. Было шесть утра. Ей приснился, какой-то кошмарный сон, который она не запомнила, и очевидно навеянный прошедшим нервным днем. Она пыталась еще вспомнить этот сон, но не смогла. Еще было рано, и она решила больше уже не ложиться. Тихонько пробралась в ванную комнату. Умылась и почистила зубы. Вдруг в зеркале заметила себя, какой-то отчужденной и уставшей. Легкие еле заметные морщинки у края глаз веером обозначили веки у висков. Ее зеленые глаза еще хранили живой блеск молодости и красоты, которых не коснулись тяготы житейских проблем. Но блеск стал жестче. Глубоко вздохнув, она оторвалась от зеркала и вышла на кухню. Там она застала Анну. Собинова по-хозяйски взялась готовить кофе. Женщины молчали, старались не разговаривать друг с другом и не смотреть друг на друга. Анне было стыдно за вчерашний день. Ане было неловко за мужские нравоучения подруги. В конце концов, они сели молча пить кофе, закусывая печеньем "крокет". Первой нарушила молчание Анна, – Знаешь, я тут подумала, может, я отведу Димочку в садик, а ты съездишь на почту?

– Я тоже об этом подумала. А знаешь, давай. Только я его одену, и мы все втроем выйдем из квартиры.

– Идет. – Согласилась Собинова. Она снова стала уверенной в себе и обрела то спокойное выражение лица, которое привыкла видеть перед собой Аня.

В восемь утра все были в сборе. Дима веселый и общительный был одет в свой теплый комбинезон и зимнюю курточку с капюшоном. А женщины в свои старенькие пальто и в пуховые платки. Анна не выдержала, и заметила: – Как сельские бабки.

– Зато тепло и уютно. – Ответила на реплику Аня. Все трое весело вышли в переменчивую мартовскую непогоду.

Ане пришлось добираться на метро. Перед зданием главпочтамта, выстроилась шеренга такси. Таксисты стояли у своих машин, зазывая пассажиров в надежде подвезти кого на Киевский вокзал, кого в Шереметьево, с вожделением, ожидая своего.

– Девушка, а девушка, поехали. Возьму не дорого!

– Нет, спасибо. – Отвечала им Аня.

– Мы Вас подождем! – отзывались водители.

Тем временем, Аня вошла в просторное фойе. Напротив, входных массивных дверей, в самом конце длинного зала, сидела за своим окошком администратор главпочтамта. Аня направилась прямо к ней, – Я пришла узнать, можно ли получить письмо до востребования трехгодичной давности?

Администратор, белокурая полная женщина в годах, строго, смерив Аню взглядом, холодных серых глаз поверх своих очков, строго сказала, – Вы что, милочка, смеетесь? – сделав выжидательную паузу, спросила, – Или, как?

– Я вполне серьезно?

– Ну, знаете, милочка, письма невостребованные месяцев три четыре, отправляются обратно адресату.

– Ну, а если на них нет обратного адреса, тогда, что?

– Ну, эти сдаются в архив.

– А оттуда, можно их получить?

– Это невозможно.

– Да, почему же, черт возьми? – Аня сама испугалась своего голоса, но, было уже поздно.

– Вы мне тут не грубите, милочка! – с железными нотками в голосе, ответила администратор. У Ани навернулись на глаза слезы.

– Извините. – Глухим голосом, отвечала она. – Я не хотела, это письмо для меня очень важно.

Администратор сжалилась над бедной женщиной и уже потеплевшим голосом ответила.

– Они упакованы в мешки и хранятся около пяти лет, затем сжигаются.

Проблеск надежды мелькнул в глазах Ани.

– Так, значит, можно все-таки обнаружить там письмо?

– А кто будет вам его там искать, среди сотен тысяч писем в этих мешках?

– Ну, я могу.

– Нет. У вас нет доступа. Только сотрудник почты может искать, он имеет право.

– Скажите, ну как все-таки это сделать?

– Это надо оплатить работу сотрудника, как правило, это его один рабочий день. За день или два он его найдет. Повторяю, вы оплачиваете только один рабочий день. Сколько это будет стоить, скажем, после того как письмо будет найдено.

– И что для этого надо?

– Вот возьмите бланк заявления. Заполните, пожалуйста, его координаты, то есть от кого и кому. Или если нет обратного адреса, то кому оно предназначалось. И еще помните, что мы выдаем письма до востребования только тому адресату кому оно предназначено. То есть все в точности по паспортным данным.

Аня дрожащими руками взяла бланк. Стала заполнять. Заполнив, вернула бланк.

– Постойте, минуту, я пробью по компьютерной базе данных. – Администратор стала щелкать мышью компьютера, роясь в базе. Затем ответила: – Вы знаете, а такое письмо не значится. Похоже, мы его не получали, ни три года тому назад, ни четыре.

– Не может быть?

– Вычислительный центр не врет, это гарантия! У нас с этим железный порядок.