История России. Том 1. IX—XVIII века. Учебное издание

Письменные, археологические, топонимические данные свидетельствуют о появлении у восточных славян уже в начале IX в. племенных объединений – княжений, достаточно сильных, чтобы с ними считались соседи и которые явились основой будущего государства. Бертинские анналы (официальная летопись франкских королей) сообщает о прибытии в 839 г. к королю франков Людовику Благочестивому посольства византийского императора Феофила. В составе этого посольства находились и люди, «которые утверждали, что они являются народом, именуемым Рос, чей король, называемый хаканус, послал их к нему <Феофилу> … дружбы ради…»[8 - Новосельцев А. П. Образование Древнерусского государства и его первый правитель // Вопросы истории. 1991. №2—3. С. 8.].

«Повесть временных лет» перечисляет княжения у полян, словен ильменских, древлян, дреговичей, полочан, у остальных племён княжений не было.

Согласно летописи, объединение восточнославянских племенных княжений в единое государство происходит во второй половине IX – начале X веков в результате деятельности варяжских князей Рюрика, Олега, Игоря и их ославянившихся потомков. Споры о роли варягов в создании Киевской Руси идут с XVIII в. и вылились в противостояние норманистов и антинорманистов. На учёные дискуссии очень сильное влияние оказали внешние, чисто политические обстоятельства. В XVIII в. Ломоносов выступил с критикой норманизма как учения о создании Древнерусского государства варягами из-за якобы неспособности самих славян сделать это, во многом руководствуясь не историческими соображениями, а в ходе борьбы с преобладанием немецких учёных в российской науке, в том числе исторической. В советское время, особенно в 1930—1940-е гг., было уже просто опасно прослыть «норманистом», так как можно было получить ярлык «космополита» со всеми вытекающими последствиями.

Но кто такие варяги и в чём заключается их вклад в создание Древнерусского государства?

На некоторой стадии социально-экономического развития большинства народов по мере роста производства, накопления навыков и технологий начинается процесс разделения труда, в ходе которого выделяются вначале виды хозяйства (типы занятий): земледелие, скотоводство, торговля, ремесло, управление, а затем идёт дифференциация, специализация внутри этих видов хозяйства. И практически одновременно выделяется ещё один тип занятий (профессиональных и специализированных по своему характеру) – война. Вместо всеобщего ополчения родо-племенного строя появляются группы людей, занятых только войной. Враждебные отношения между племенами, конечно, были и раньше, а, следовательно, и войны или что-то вроде них. Но теперь сами функции войны становятся шире – не только защита территории или отвоевание новой и изредка захват добычи, но регулярный захват добычи, покорение соседей и принуждение их к выплате постоянной дани, обеспечение выгодной торговли и прочее, т.е. война становится выгодной экономически и всё больше становится людей, которые живут военной добычей. По мере роста специализации труда и многообразия занятий людей увеличиваются общий объём производства и численность населения, меняется психология людей – накопление богатств разного рода становится для многих самоцелью. Накопленные материальные богатства давали возможность для развития личности, что приносило пользу в конечном счёте всему обществу.

Рано или поздно избыточное население, в первую очередь занятое войной, выталкивается за пределы территории, занимаемой своим племенем, народом, раннегосударственным образованием. Эту стадию прошли все народы, создавшие государства. Славяне и скандинавы – не исключение.

Именно такие процессы протекали в VIII – IX вв. в балто-скандинавском регионе, выталкивая викингов-варягов, охваченных жаждой добычи, на запад и восток. Они не были первыми, не были и последними в этом роде. Ужасы от набегов викингов на западе сильно преувеличены хронистами, а на востоке они вообще остались мало замеченными – восточные славяне находились примерно на таком же уровне развития и набеги варягов приняли как должное. Да и сами славяне не были столь уж невинными – их набеги наводили ужас на жителей Византии и других соседей.

Помимо племенных княжений уже в первые десятилетия IX в. в районе Киева складывается, судя по источникам, довольно мощное межплеменное, если не государственное, то протогосударственное объединение. Именно оно отправило в 830-е гг. посольство в Византию, против него хазары построили около 833 г. крепость Саркел (позднее Белая Вежа) на нижнем Дону. В «Повести временных лет» говорится о существовании в Киеве своей княжеской династии, происходящей от легендарных основателей Киева: братьев Кия, Щека и Хорива. Не имеет значения, существовали на самом деле Кий и его братья. Важно то, что это летописное сообщение свидетельствует, что в первой половине XI в. в Киеве бытовало представление о внутреннем возникновении Древнерусского государства, истоки которого были более древними, чем появление на Среднем Днепре варягов-норманнов.[9 - Ловмяньский Х. Русь и норманны. М., 1985. С. 145.] О силе этого государства говорит и факт большого похода, уже во главе с варягами, в 860 г. (или в 866 г. по некоторым источникам) на Константинополь.

Норманны-варяги появляются на Днепре довольно рано. Уже упоминавшееся посольство 839 г. состояло из варягов – свеонов (шведов) и они были опознаны при дворе Людовика Благочестивого, приняты за шпионов и отправлены назад, в Византию. «Повесть временных лет» сообщает также о правлении в Киеве Аскольда и Дира, организаторов похода на Царьград, имена которых скандинавского происхождения. О государстве Дира и о войне руси со славянами писали некоторые арабские авторы. Само название Русь, Русская земля – северного происхождения, о чём ещё будет идти речь. На Таманском полуострове и ближайших местах находились в начале IX в. базы для военных набегов варягов, вместе с ними там были также славяне и тюрки.[10 - Иеромонах Никон. Начало христианства на Руси // Вопросы истории. 1990. №6. С. 50.]

Но в Киеве в IX – X вв. в погребальных обрядах мало скандинавских особенностей, хотя чётко выделяются погребения знати[11 - Кирпичников А. Н., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Русь и варяги (русско-скандинавские отношения домонгольского периода) // Славяне и скандинавы. М., 1986. С. 231—232.], что говорит о небольшом числе варягов и о принятии ими достаточно быстро славянских обычаев. Так как сильный государственный центр создаётся в результате длительного процесса концентрации власти в руках господствующих в нём сил, то истоки государственной организации в Киеве уходят, вероятно, вглубь времён, не позднее конца VIII – начала IX в., т.е. до того, как началась норманнская экспансия в Европе. Не Киев обязан норманнам-варягам началом своей государственной организации, а варяги благодаря развитию государственного устройства на Руси, особенно на Среднем Днепре и в Новгороде, нашли условия для участия в этом процессе главным образом в качестве купцов и наёмных воинов.[12 - Ловмяньский Х. Русь и норманны. С. 153.]

На протяжении уже не одного века вызывает множество споров сообщение летописи о призвании варягов в Новгород в 862 г. Вот эта запись: «Изгнали варяг за море, и не дали им дани, но начали сами собой владеть. И не было среди них правды, и встал род на род, и была у них усобица, и стали воевать сами с собой. И сказали себе: „Поищем себе князя, который бы владел нами и судил по праву“. И пошли за море к варягам, к руси. Те варяги назывались русью подобно тому, как другие называются шведы, а иные норманны и англы, а еще иные готландцы, – вот так и эти прозывались. Сказали руси чудь, славяне, кривичи и весь: „Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. Приходите княжить и владеть нами“. И избрались трое братьев со своими родами, и взяли с собой всю русь, и пришли к славянам, и сел старший, Рюрик, в Новгороде, а другой, Синеус, – на Белоозере, а третий, Трувор в Изборске. И от тех варягов прозвалась Русская земля. Новгородцы же – те люди от варяжского рода, а прежде были славяне. Через два же года умерли Синеус и брат его Трувор. И овладел всею властью один Рюрик и стал раздавать мужам своим города – тому Полоцк, этому Ростов, другому Белоозеро. Варяги в этих городах – находники, а коренное население в Новгороде – славяне, в Полоцке – кривичи, в Ростове – меря, в Белоозере – весь, в Муроме – мурома, и над теми всеми властвовал Рюрик»[13 - Повесть временных лет // Художественная проза Киевской Руси XI – XIII веков. М., 1957. С. 10.].

После смерти Рюрика в 879 г. к власти пришёл его родич Олег, которому Рюрик поручил опекать своего малолетнего сына Игоря. Через три года, в 882 г., Олег выступил с большим войском на юг, занял Киев, изгнав из него Аскольда и Дира, и провозгласил его столицей единого государства.

В легенде о призвании варягов видели и достоверную основу, и признавали её чистым вымыслом, и считали отражением ситуации в Киеве в XI в., когда киевляне боролись за право приглашать князя на своих условиях, а летописец стремился доказать права киевских князей на всю Русскую землю как наследников Рюрика и пр.

Современные источники, в том числе археологические, позволяют сделать следующий вывод. Княжеская резиденция в Городище (в нескольких километрах от Новгорода) возникла в середине IX в. Там имеются многочисленные находки скандинавских вещей, в том числе амулетов с руническими заклинательными формулами, что указывает на физическое присутствие скандинавских воинов с середины IX в.

Сами новгородцы ещё в начале XII в. воспринимались как некий союз этнических общностей, в состав которого входили славянские племена словен и кривичей, угро-финские племена норома или нерева (в летописи меря). Акт совместного призвания ими князя и заключённые в летописном рассказе признаки существования их политического союза говорят о сложении к середине IX в. на северо-западе значительной межэтнической конфедерации. Эта конфедерация объединилась для отпора варягам, пережила этап становления городской жизни, ощутила угрозу распада из-за начавшихся между её членами усобиц и сохранила себя, прибегнув к приглашению третейского судьи – власти, не дававшей преимущества ни одному из членов союза, а уравнивавшей их друг с другом. Выражение «а порядка в ней нет» надо понимать не в том смысле, что не было законов, а именно в наличии усобиц, беспорядка между членами конфедерации.[14 - Янин В. Л. Древнее славянство и археология Новгорода // Вопросы истории. 1992. №10. С. 53.]

С призванием варягов и их деятельностью связано появление термина «русь», ставшего названием народа и государства. Советские лингвисты проделали огромную работу по исследованию этого названия. Выводы их таковы: название «русь» возникло в Новгородской земле. Оно зафиксировано здесь богатой топонимией, отсутствующей на юге: Руса, Порусье, Околорусье в южном Приильменье, Руса на Волхове, Русыня на Ладоге, Русська на Воложбе в Приладожье. Эти названия очерчивают первичную территорию «племенного княжения» словен, дословно подтверждая летописное: «прозвася Руская земля, новгородьци». По содержанию и форме в языковом отношении «русь» – название, возникшее в зоне интенсивных контактов славян с носителями иных языков как результат славяно-финско-скандинавских языковых взаимодействий, в ходе которых возникла группа первоначально родственных и близких по значению терминов, позднее самостоятельно развивавшихся в разных языках, наиболее полно и разнообразно – в древнерусском.

Первичное значение термина, по-видимому, «войско, дружина», возможна детализация – «команда боевого корабля, гребцы» (вспомним, что варяги передвигались на кораблях) или пешее войско, ополчение. В этом отношении летописному «русь» ближе всего финское ruotsi, древнеисландское rops, руническое rup. Бытовавшее на Балтике у разных народов для обозначения «рати, войска», на Руси это название уже в IX в. жило самостоятельной жизнью, оторвавшись от прибалтийско-финского и, близкого по первичному значению, скандинавского слова. На ранних этапах образования Древнерусского государства «русь» стала обозначением раннефеодального восточнославянского «рыцарства», дружинников, защищавших Русскую землю, дружинного по формам своей организации общественного слоя, выделившегося из племенной среды. В XI в. это «русины», полноправные члены этого слоя, по «Русской Правде» Ярослава Мудрого это «гридин, любо куопчина, любо ябетник, любо мечник», т.е. представитель дружины, купечества, боярско-княжеской администрации.

«Русь» как название широкого, надплеменного, дружинно-торгового общественного слоя, объединяющегося вокруг князя, образующего его дружину, войско, звенья раннефеодального административного аппарата, независимо от племенной принадлежности, защищённого княжеской Русской Правдой, – это понятие восточноевропейское. В силу закономерностей развития восточнославянского общества и Древнерусского государства происходит перерастание в IX – X вв. социального значения в этническое: «русь» становится самоназванием и для новгородских словен и киевских полян, «прозвавшихся русью», и для варяжских послов «хакана русов», а затем и посланцев Олега и Игоря, гордо заявлявших грекам: «Мы от рода русскаго».[15 - Кирпичников А. Н., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Русь и варяги (русско-скандинавские отношения домонгольского периода) // Славяне и скандинавы. С. 202—204.] Такое явление – перенос названия с одного объекта на другой, принятие в качестве самоназвания термина иноземного происхождения – не редкость в истории. Так французы носят имя, которое происходит от германского племени франков, славяне-болгары – тюркское наименование, древнее название Рима (Рома) стало из наименования города обозначением огромной империи, затем перешло на Византию, где и говорили по-гречески, в настоящее же время от древнего Рима-Рома происходит название Румынии, страны, романизация которой произошла очень поздно.[16 - Новосельцев А. П. «Мир истории» или миф истории? // Вопросы истории. 1993, №1. С. 27.]

Есть мнение о южном происхождении термина «русь», изначально славянском, которое особенно отстаивал Б. А. Рыбаков. Но эта точка зрения слабо аргументирована – делаются ссылки только на название реки Рось недалеко от Киева, росомонов VI в., народа, этническая принадлежность которого неизвестна. К тому же Б. Рыбаков в своих работах не опровергает версию северного происхождения «руси», он её обычно просто не упоминает, а уже этот факт вызывает недоверие. Гумилёв считал, что «русь» южного происхождения, но не славяне. Вначале русь и славяне враждовали, потом слились в один этнос. В качестве доказательства приводится свидетельство одного арабского автора, который писал о войнах руси и славян, о том, что русь приплывает на кораблях и пр. Но это вполне укладывается в версию северного происхождения руси – именно так и действовали варяги, продвигаясь по морям и рекам на своих кораблях.

Варяги и хазары содействовали становлению общества и государства не только тем, что своими нападениями и взиманием дани ускоряли процессы объединения у славян, но и внесли непосредственный вклад в эти процессы. Варяги и хазары были в составе дружины киевского князя, как бы ни относиться к летописному рассказу о призвании варягов, несомненно, что именно появление варягов на северо-западе помогло преодолеть межплеменные и межэтнические противоречия и создать единое протогосударственное объединение, которое с завоеванием Киева становится государством.

Установление хазарской дани на Левобережье Днепра способствовало развитию хозяйства славян, так как уплата регулярной договорной дани хазарам была лучше стихийных набегов кочевников. Через хазар развивалась и торговля славян с востоком. Шёл обмен материальной культурой с варягами и хазарами, культура и социальная жизнь славян становились более разнообразными и тем самым создавались условия для их более быстрого развития. Неслучайно, именно у хазар, имевших уже своё государство, славяне заимствовали обозначения высшей знати (каган, бояре).

Но именно славяне выступали деятельным элементом в становлении Древнерусского государства, что выразилось, в частности, в сохранении в легенде о призвании варягов правовой и социальной терминологии славян: «ряд», «правда», «володеть», «княжить» (князь – праславянский термин, заимствованный из германского языка). Скандинавы также быстро перенимали славянские язык, культуру, имена.

Примечательно также то, что в рассказы летописи о первых русских князьях от Рюрика до Ярослава построены по одному плану и соответственно подобраны сюжеты, на что указывает В. Петрухин. Призванию варягов предшествует конфликт – насилие со стороны варягов над словенами и другими племенами, изгнание их за море и призвание князей с дружиной – русью на основе договора – «ряда». Правление Олега начинается с конфликта с узурпаторами – Аскольдом и Диром – и возведения на престол законного князя Игоря, с последующим уставом – урегулированием даннических отношений со славянами. Нарушение Игорем этого устава в 945 г. привело к гибели князя и к отмщению древлянам со стороны его жены Ольги. Но этот конфликт привёл к новому правовому усовершенствованию государства, которое выразилось в отказе Ольгой от поездок за полюдьем, установлении размеров даней («уроков и уставов») и создании постоянных представительств киевских князей на местах – погостов во главе с наместниками-воеводами, которые собирали дань в пользу князя и, надо полагать, вершили суд от его имени. После конфликта новгородцев с варягами при Ярославе в 1016 г., князь кодифицировал традиционное право – дал «Русскую Правду». В результате очередных конфликтов шло дальнейшее совершенствование письменного законодательства – появляются новые редакции «Русской Правды», судные грамоты и другие юридические документы.[17 - Петрухин В. Я. Начало этнокультурной истории Руси IX – XI веков. Смоленск, М., 1995. С. 123, 151—153.]

Этот процесс становления Древнерусского государства и оформления его юридической основы лишний раз свидетельствует о причинах возникновения государства и его роли в жизни общества – разрешение конфликтов, соблюдение правового единства, при этом устанавливалось правовое регулирование не только отношений между государством и его подданными, но и между самими подданными и их сообществами.

Через разрешение конфликтов внутри древнерусского общества путём стремления к праву, через противоречивые и исторически изменчивые отношения с хазарами и варягами в IX – XI вв. шла выработка самосознания собственно руси, русского народа. Объединению славянских племен, Новгорода и Киева, под верховенством русских (варяжских по происхождению) князей способствовало, очевидно, то, что славянские племена Восточной Европы сохраняли общеславянское самосознание (новгородские славяне сохранили общеславянское самоназвание словене). Эта общеславянская основа способствовала распространению у восточных славян единого названия «русь», иноземное происхождение которого помогало преодолеть межплеменные противоречия и различия.

Характер общественных отношений в Древней Руси и её социальная структура постепенно развивались. Феодальная, иерархически построенная организация государства, возглавлялась великим князем в Киеве, ему подчинялись «светлые князья» (главы племенных союзов) и «всякие князья» отдельных племён. Вся эта верхушка опиралась на великих бояр, бояр, многочисленных вооруженных мужей и гостей-купцов, т.е. тех самых «русинов» «Русской Правды», общественное положение и безопасность которых обеспечивало великокняжеское законодательство.

Общегосударственная знать – разного рода княжеские чиновники (воеводы, послы, сборщики налогов, судьи и пр.) формировалась на основе княжеской дружины, первоначально всего лишь вооружённого отряде при князе. В состав дружины, а потом общерусского правящего слоя, постепенно включались не только варяги, но и представители всех славянских племён. Месть княгини Ольги древлянам за убийство мужа отражает также процесс исчезновения родо-племенной знати – она или уничтожалась в случае сопротивления власти киевского князя, или включалась в его дружину.

Дружина делилась на «старшую» дружину, в которую входили наиболее близкие к князю бояре, мужи и т.д., и «младшую», состоявшую из рядовых воинов, которые могли занимать низшие должности в возникшем и разраставшемся государственном аппарате.

Всю эту знать необходимо было кормить, одевать и вооружать. В первый период существования Киевской Руси это делалось через сбор дани с жителей страны, продажа части дани (налога) заграницу и захват военной добычи. Поэтому князья со своими дружинами были в постоянном движении, в походах. Сбор дани или полюдье («кружение») производился самим князем и его дружиной зимой, на месте, потому что дань собиралась в натуральном виде из-за неразвитости денежной системы и транспортных путей. Князь с дружиной собирал дань всю зиму, потребляя на месте собранное. Весной, после вскрытия рек, часть полюдья на лодках отправлялось к Киеву, а оттуда по Днепру и Чёрному морю в Константинополь, где всё это сбывалось, а в обмен покупались товары для знати, а также привозились деньги. Поэтому Волховско-Днепровский путь из варяг в греки превратился в главную политико-административную и торговую магистраль Древнерусского государства, обустроенную новыми крепостями, опорными базами феодальной власти. По мере развития земледелия и ремесла сбор «дани» и её сбыт становятся основными видами доходов русского боярства и оно всё меньше было склонно поддерживать воинственные предприятия киевских князей. Святослав был последним, кто совершал далёкие походы за добычей. Уже его сын Владимир находит другие способы поддержания взаимовыгодных торговых отношений с Византией – не через военные походы с целью захвата богатой добычи и навязывания Византии выгодных торговых договоров, а через принятие христианства и установление постоянных дипломатических, политических и торговых отношений.

Сбор и реализация полюдья были важными элементами своеобразной формы раннефеодального обложения при характерном для Киевской Руси строе феодальных отношений, который состоял из вассалитета без лена (без фиксированных земельных владений) или, по-другому, который обеспечивал членам вассальной иерархии феодальные доходы, состоящие исключительно из даней.[18 - Кирпичников А. Н., Дубов И. В., Лебедев Г. С. Русь и варяги (русско-скандинавские отношения домонгольского периода) // Славяне и скандинавы. С. 233.] Такая система приводила к сильной зависимости нижестоящих феодалов от великого князя и до поры до времени обеспечивала единство государства.

Но по мере роста богатства и силы местных князей и бояр их зависимость от киевского князя ослабевала, появляются земельная собственность в руках отдельных феодалов (вотчины) и зависимое от них население. Эта тенденция особенно будет сильной на юго-западе Руси после её распада на отдельные княжества благодаря высокому плодородию земли и её ценности в силу этого.

На северо-востоке, где земля не была столь большой ценностью и где её в то время было достаточно, своеобразие феодальных отношений сохранится и в последующее время. Об этом говорит сохранение и даже развитие уже в эпоху Московского государства особой формы феодальных отношений – «служебной организации».

Термином служебная организация обозначается совокупность групп людей (той или иной профессии), которые несли какую-либо определённую «службу» и поэтому были освобождены от других обязанностей. По роду занятий служилые люди делятся на несколько групп. Первая группа – это люди, занятые разными видами обслуживания (вплоть до обслуживания за столом), приготовлением пищи (пекари, повара, пиво- и медовары), уходом за телом и одеждой (прачки, банщики), присмотром за конями (конюхи). Другая группа профессий связана с поставками продуктов питания, получение которых требовало особой специализированной деятельности (виноградари, бортники, овчары, свинари, скотники, рыболовы, солевары). Сюда можно условно причислить и людей, занятых выпасом и кормлением конских табунов.

Ряд групп служилых был связан с охотой (сокольники, ястребники, псари, бобровники). Третья группа – служилые люди, занятые изготовлением различных видов ремесленных изделий (кузнецы, оружейники, кожевники, ткачи, гончары, портные, ювелиры), и представители ряда других профессий. Верхушку служилых составляли «слуги», использовавшиеся для различных посылок.

В рядах служилых людей были и рабы, и свободные, но все они имели общие для всего слоя признаки. Главный из них – наследственная прикреплённость к службе, которая могла быть отменена или заменена другой по приказу князя. При этом служилые освобождались от всех (или большей части) общегосударственных налогов и повинностей. Своеобразным возмещением за службу были земельные наделы, на которых, судя по всему, велось обычное крестьянское хозяйство. Князь в соответствии со своими нуждами и интересами мог менять обязанности отдельных служилых и их наделы. О прочности связи служилых людей с государством говорит ещё одна черта их статуса: если князья могли по своему усмотрению менять обязанности служилых, то этим правом не обладали новые господа, к которым они попадали по пожалованию князя, и в случае нарушения установленных норм служилые могли жаловаться на новых господ в государственный суд.

«Служебная организация» была создана не только для удовлетворения потребностей монарха и его свиты, целью её создания (или скорее всего она как бы выросла из полюдья, системы регулярного сбора дани, так как сёла служилых были разбросаны по всему государству) было обеспечение потребностей военно-административного аппарата страны в целом; в состав такого аппарата входили не только лица, обладавшие административной властью, но и рядовые воины. В условиях, когда господствующий класс нуждался во множестве постоянных услуг и разнообразных изделиях, а отдельные его члены, не обладая земельной собственностью, не могли получить всё это за счёт своего зависимого населения и хозяйства, «служебная организация» становилась необходимой для исправной работы такого общественного устройства. Тем самым существование в той или иной стране «служебной организации» является доказательством того, что в данной стране социальные отношения основываются на системе централизованной эксплуатации при скромном удельном весе (или даже отсутствии) частно-феодальных отношений.

«Служебная организация» была неотъемлемой частью общественной организации западных и восточных славян. Восточнославянские материалы (особенно Северо-Восточной Руси) говорят о развитии рамок «служебной организации» путём принудительного вовлечения в её сферу действия не только рабов, но и лично свободного населения и об улучшении социального положения служилых за счёт понижения социального статуса крестьян, превращавшихся в лично зависимых.[19 - Флоря Б. Н. «Служебная организация», ее роль в развитии феодального общества у восточных и западных славян // Отечественная история. 1992. №2. С. 57—61, 71.] У западных славян и в Юго-Западной Руси эта организация постепенно отмирает по мере развития частно-феодального землевладения. Но в Северо-Восточной Руси она хорошо известна и в XIV – XV и даже в XVI вв., что говорит об особом характере общественных отношений в ней, вызванном местными социально-экономическими и природными условиями, которые повлияли на государственное развитие не только Московского государства, но и всей России в дальнейшем.

Основную массу населения Древнерусского государства, естественно, составляли люди, занимавшиеся земледелием, животноводством и ремеслом. Среди них были свободные и зависимые от феодалов в различной степени. К широким слоям сельского населения относилось слово «смерд», однако в его понимании мнения исследователей сильно расходятся. Существуют следующие точки зрения на смердов: смерды – это лично свободные земледельцы-данники, подвергавшиеся эксплуатации со стороны раннефеодального государства, со временем часть из них оказалась в личной зависимости от князя-вотчинника; смерды – только лично свободные земледельцы; смерды – только феодально-зависимые земледельцы; смерды – это рабы, посаженные на землю; были «внешние» смерды – покоренные племена, обложенные данью и «внутренние» смерды – пленники-рабы, посаженные на княжеские земли; смерды – полукрестьянское феодально-зависимое население, обязанное князю данью и военной службой.

Трудность изучения положения смердов определяется скудостью известий о них, допускающих к тому же различное толкование, а также изменениями структуры древнерусского общества по мере его развития, когда менялось положение различных категорий населения и смысл их названий. Всё же можно утверждать, что по «Русской Правде», смерды были лично свободным сельским населением в противоположность холопам, полностью зависимым от своих хозяев и находившихся на положении рабов. Права лично свободных сохранялись у земледельческого населения вначале и в том случае, когда смерды сёлами и волостями попадали в господское хозяйство феодалов. Вопреки марксистским постулатам, постепенное превращение свободных людей в зависимых от феодалов жителей вотчин происходило в основном ненасильственным путём. Князь, передавая сёла и волости в распоряжение бояр и других феодалов для обеспечения их возможности нести военную службу, одновременно передавал своим феодалам и ряд своих прав и обязанностей – прежде всего судебных, полицейских, а также обязанность защищать жителей этих сёл и волостей от внешних врагов, воров и разбойников. Именно поэтому свободные смерды не сопротивлялись передачи их селений в вотчину феодалов.

Но такое положение дел не устраивало феодалов (так как они не имели вовсе или имели ограниченные возможности увеличивать повинности с жителей вотчин из-за их права свободного переселения на другие земли). Различными путями – через предоставление купы (ссуды) в случае неурожая, заключение ряда (договора) с поселившимися на земле феодала свободными смердами со временем феодалы устанавливали личную зависимость свободных смердов. И таким образом образовывались основные категории феодально-зависимого населения древнерусского государства – закупов и рядовичей, плативших феодалу оброк и выполнявших барщину, но сохранявших экономическую самостоятельность и имевшим своё хозяйство и семью.

Основной категорией полностью зависимого населения были холопы (рабы). Господину принадлежали их жизнь и имущество. В холопы попадали из разных социальных слоёв (лично свободные, экономически зависимые, пленники, дети холопов) и разными путями: насильственным – за невыплату ссуды, плен; через свободное поступление в холопы в результате самопродажи или поступления на службу; в результате женитьбы на «робе» без ряда и т. д.

К рабам относилась челядь – люди, занятые в домашнем хозяйстве феодалов и не имевшие земельных наделов.

О городских ремесленниках известно меньше. Но скорее всего и они делились на свободных и зависимых. По крайней мере все известные ремесленные мастерские Новгорода находились на усадьбах бояр и, следовательно, находились от них в зависимости, работали на них.

И в заключение о понятиях «лично свободный общинник», «свободный человек» применительно к человеку племенного общества (локального мира того времени) и раннефеодального государства. Полноправие и равноправие всех свободных мужчин, членов племени[20 - История крестьянства СССР: С древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции. Т.2. С. 19.] – миф, этого никогда не было. В первобытном, родо-племенном коллективе нет свободного человека, нет самого понятия индивида, трудности выживания делали выпавшего из родовой общины обречённым, в этих условиях человек был полностью подчинён неукоснительным требованиям традиций, обычаев, табу, находился в полной зависимости от вождей и жрецов, составлявших верхушку рода и племени. При разложении родо-племенного строя и возникновении государства (или по иному – при переходе от локального замкнутого мира к большому обществу) меняются только формы зависимости, они становятся более явными, более непосредственными и индивидуальными в том смысле, что человек теперь зависит не от всего племени, не опосредованно через традиции и обычаи от вождей и жрецов, а более непосредственно и прямо («индивидуально») попадает в зависимость от конкретного лица – князя, боярина и пр. Таким образом происходит как бы индивидуализация человека, его выделение из общей массы. К тому же на этой стадии развития человечества происходит перемешивание представителей различных племен – варяги поступают на службу славянским князьям, образуют значительную часть феодальной знати, словене, кривичи, поляне, древляне и другие оказываются вместе с княжеской дружиной и ополчением в самых разных местах государства, переселяются князем исходя из потребностей государства и т. д.

И оказывается, что различные формы зависимости – это пусть небольшой, но шаг к освобождению человека, шаг от традиций локального мира к правилам большого общества, где действует уже индивид, личность, хотя и зависимая ещё от кого-то. И естественно, что переход к новым формам экономической и внеэкономической зависимости везде и всюду сопровождался появлением писаных законов, юридического оформления отношений между людьми, осознанием необходимости правового оформления правил поведения, деятельности, взаимоотношений между индивидами и сообществами.

Очень часто, только поступив на службу к боярину или князю, продав себя тем самым в рабы-холопы, человек низкого происхождения мог проявить себя, свои таланты воина, дипломата, хозяйственника, администратора и т.д., сделать карьеру, стать личностью. Необходимо иметь в виду, что многие административные и военные должности могли выполнять только холопы, например, ключника, ведавшего всем хозяйством вотчинника, военные слуги-холопы могли выполнять самые ответственные поручения своего хозяина и тем самым проявить себя, выделиться и заслужить со временем и земельное пожалование. Именно поэтому многие феодальные роды берут своё начало от холопов и таким образом холопство было одним из способов повышения социального статуса в сословном феодальном обществе, где все делились на сословия по рождению.

Ещё большую свободу, конечно, получали члены верхушки формирующегося большого общества и государства и это очень важно, так как эта верхушка (элита) выполняет не только политические функции управления, регулирования большого общества и государства, но в её среде идёт развитие многих форм духовной жизни – литературы, искусства, философии, науки. Только дифференциация, расслоение общества и усиление таким образом разнообразия людей позволяет вырасти количественно и качественно элите и создаёт условия для развития всего человечества, всех людей, в том числе и зависимых. Прогресс свободы может совершаться только таким путем – через выдвижение немногих за счёт массы других и затем распространение достижений культуры среди всей массы людей.

2. 3. Крещение Руси. Превращение христианства в государственную религию

Крещение Руси в 988 г. киевским князем Владимиром явилось важнейшим событием не только древней истории, но повлияло на всё дальнейшее развитие Руси-России. В этом событии отразились процессы внутреннего развития Руси, становления её государственности, перехода от локального мира с его языческим мировоззрением к большому обществу с совершенно другой мировоззренческой системой. Христианизация Руси также способствовала росту международного авторитета Киевского государства.

Язычество и мировые религии отражают разные стороны бытия человека. Язычество прежде всего соотносит человека с природой, определяет его место в мире природы, мировые религии (христианство в том числе) – отражают социальную сущность человека и место человека среди людей. Языческое мировоззрение и взгляды на человека и природу не выделяют человека из природы, они являются глубоко пантеистическими и по своей сути выражают изначальное отношение человека к миру, сравнимое с непосредственной психологией ребёнка. Нерасторжимость с миром вечного круговращения природы, обожествление её стихий и поклонение многим богам, неразличение духовной и материальной сторон бытия, преклонение перед тотемами и культ предков как принципы социального самоопределения людей – таковы основы языческого мировоззрения. Поклонение конкретным природным объектам (деревьям, рощам, родникам, холмам и пр.) вместе с культом предков носило ярко выраженный родо-племенной характер, способствовало сплочению родов и племён и, соответственно, мешало преодолению родо-племенной разобщённости при становлении большого общества и государства.