Затерянный мир

– Нет, пока не надо,– с трудом сдерживаясь,– процедил Чикатило,– мы его с собой возьмем. Ложные мухоморы на голос плохо влияют, охрипнуть можно.

– Тогда, конечно, не буду его есть,– внимательно выслушав объяснение, резюмировал Костя,– а то ж вы меня во Францию не возьмете, если я охрипну и петь не смогу.

– А как ты догадался, что я тебя во Францию хочу взять? – немного удивленно спросил Андрей.

– Захотите! – многообещающе произнес Семенко,– я вам отдамся, вы и захотите. Все артисты так делают.

– Как так? – Чикатило был совсем сбит с толку, в горле у него пересохло, а перед глазами поплыли розовые круги.

– Как мужчина мужчине,– пояснил Костя.

Андрей лишился дара речи. Впервые жертва сама предлагала ему то, чего он от нее хотел.

«Будет тебе Франция!» – подумал он, а его воображение уже рисовало самые радужные картины. Вслух он сказал:

– Отдашься, значит, ну-ну… А что очень во Францию хочется?

– Конечно, там машинки красивые делают, а я их ломать люблю,– ответил Семенко и подмигнул убийце с самым проститутским видом.

– Хм, хм,– пробурчал Андрей и некоторое время они шли молча. Потом как-то неожиданно деревья кончились, и появилась поляна, а на ней заброшенный домик.

– Пошли-ка дядя, погреемся чуть-чуть,– приказал Костя и побежал к джомику, подобрав по-бабьи полы своего ядовитого пальто.

Чикатило тихо зарычал, вынул нож и побежал следом. На небе появилась Луна. Костины сапоги грохотали уже внутри дома.

– Темно-то как! – крикнул Чикатило, лихорадочно шаря в лукошке, в поисках вазелина.

– Не промахнешься! – откликнулся бесстыжий Костин голос. Правда был какой-то жесткий и глуховатый. Андрей не обратил на это внимания, а зря. В лицо ему ударил луч света и тот же голос сказал:

– Вот, привел!

После этого сильные руки скрутили маньяка, повалили на пол, стали выкручивать суставы, и тяжелый сапог смачно вошел ему под ребра. В глазах замелькали милицейские звездочки…

В отделении Косте мощно пожали руку и сказали:

– Молодец, ты поступил, как настоящий пионер! Спасибо, иди.

Семенко отдал салют и пошел, потом вдруг остановился и спросил:

– А вы деньги мне не заплатите?

– Какие деньги? – удивились сотрудники органов.

– За поимку убийцы…

Сотрудники переглянулись, улыбнулись и главный негромко произнес:

– Родину мальчик, за деньги не купишь. Ясно?

– Так точно! – отрапортовал Костя и ушел, похотливо виляя задницей.

А Чикатило сидел в камере и по привычке пел тихие украинские песни. Неожиданно за дверью послышались шаги, не похожие на поступь конвоя и Андрей прислушался. Щелкнул замок и дверь приоткрылась. Никто не вошел, но из коридора донесся до боли знакомый голос:

– Дядя Мирей, бегите отсюда, я охрану мухоморами накормил… ложными.

Серийному убийце дважды повторять было не нужно, схватив томик Шевченко, он бросился на свободу.

Уже на улице он услышал за спиной топот ног. Андрей оглянулся и нехорошая улыбка исказила его лицо.

– А это опять ты, певец с зонтиком?

– А кто ж… – Костя запыхался,– давай быстрее, а то не успеем. Вам надо спрятаться и переодеться.

– Ну не помешало бы…

Они подошли к серой шестиэтажке и Костя толкнул дверь подъезда:

– Сюда!

– Опять фокус выкинешь? – поинтересовался маньяк.

– Ну что вы! – возмутился Костя,– я вас спасаю… Я многое понял!

– Смотри мне! – Чикатило погрозил ему пальцем, и вошел в подъезд.

– Та все будет нормально! – успокоил Семенко.

И что? Обманул Костя? Конечно, обманул. В доме этом ждали Андрея работники новой, недавно учрежденной коммерческой милиции, которые и выдали малолетнему помощнику один миллион украинских купонов. Правда старых, еще тех самых, ну кто получал, тот знает, а Косте-то какая разница? Главное же целый миллион!

ШЕРШЕ КУЛИКА

Холодало. Над Трипольем летели первые кулики, а маньяк-убийца с одноименной фамилией застенчиво улыбался с обложки журнала «Советская милиция».

Карлик мрачно пролистал журнал и подумал про себя:

«Хм, невинные жертвы! А такие ли они невинные? Вот в чем вопрос. Например, Сян. Тоже мог бы стать невинной жертвой, но не стал. Почему я такой невезучий? Где бы Кулика на него найти? Жертвочка под боком живет, и не польстится никто, обидно! А ведь по всем параметрам подходит, скотина. И старенький, и вонючий как бомж, ан нет, грохают всяких старушек инвалидных и никакой тебе радости.»

Буцефал от обиды даже пнул ногой проклятый никчемный журнальчик и поддернув клифт направился дальше по улице. Потом поразмыслив, вернулся, подобрал «Советскую милицию» и сунул за пазуху.

«Надо подкинуть книжонку эту нужному человечку, почитает, глядишь и мыслишки в башке зашевелятся нужные. Мне. Мол, а чем я хуже маньяка-кулика? А я ему насчет сяна намекну, и никуда он не денется.»

Карлик даже повеселел от этих мыслей.

«Да вот только кому подкинуть-то?»

Буцефал поднял голову и увидел, что чуть не врезался в Володю Якоря, известного книголюба, наполовину покрытого татуировками. От Володи шла устойчивая волна свежего перегара и хорошего настроения.

– Эй, Буцефаллос, ты че, совсем прибацаный? Не видишь куда прешься? Несешься, как сперматазоид…