Гардемарин Ее Величества. Инкарнация

«…тяжелая утрата, – услужливо отпечатывала речь Келлера бегущая строка. – И сегодня я от лица Государственной думы и Совета имперской безопасности обещаю, что виновные в этом и всех предыдущих терактах непременно будут найдены и наказаны по всей строгости…»

А не много ли ты на себя берешь, Алешенька? Десять лет назад таких, как ты, к Совету не подпустили бы и на пушечный выстрел. Я не просто так создал орган с чрезвычайными полномочиями, способный фактически автономно действовать в любой, даже самой критической из всех критических ситуаций. Две с половиной сотни Одаренных не ниже четвертого ранга, назначенных на свои посты лично мною. Амбициозные, хитрые и опасные, зато самые крепкие и преданные сукины сыны во всей Империи. Каждого из них я знал лично, и все до единого шли за мной, когда мы с Александром под пулями вскрывали Конструкты Зимнего дворца.

За прошедшие годы многие одряхлели и успели уйти на покой, уступив место сыновьям. И уж точно все до единого обзавелись немыслимыми капиталами: я не просто так раздаривал щедрой рукой государственную собственность. Не только земли – заводы, фабрики, судоходные компании… Тогда, в две тысячи четвертом, старики поднялись бы по одному моему слову. И снова пошли бы за мной, хоть против целой армии, хоть на штурм Зимнего, хоть к самому черту на рога! Но сейчас от их имени почему-то вещал вислопузый бездарь… Впрочем, болтовня всегда была уделом политиканов.

А мои парни делали дело. Молча.

«… предпримем меры по обеспечению безопасности ее императорского высочества Елизаветы Александровны, – продолжал молчаливо распинаться на экране Келлер. – К охране дворца подключены не только гвардейские полки, но и рота гардемаринов, а также…

Дальше можно было не слушать… то есть не смотреть – его высокопревосходительство скатился в дежурную болтовню. Впрочем, как две тысячи с лишним лет назад говорили латиняне, – sapienti sat. Мудрому достаточно. И все необходимые выводы я уже сделал.

Первое и самое главное – Елизавета жива. Двоюродная племянница, которую я помнил еще шестилетней девчонкой со смешными белокурыми косичками, каким-то чудом избежала смерти.

Хорошая новость. С одной стороны. А с другой… Если налет на больницу и взрыв на приеме во дворце еще могли каким-то непостижимым образом оказаться совпадением, то вместе с другими терактами, о которых упомянул Келлер, уже создавали систему. А значит, я не так уж и плохо заметал следы: схему ковыряли целых десять лет и все равно не смогли вскрыть целиком. Поэтому и работали в спешке, допуская ошибку за ошибкой. К примеру, так и не смогли отправить меня на тот свет во второй раз.

И больше такой возможности у них не будет.

– Что-то мы с тобой засиделись, Владимир. – Оля взглянула на часы на экране телефоне. – Тебя нужно проводить домой?

– Вот еще, – буркнул я. – Как-нибудь доберусь… А ты?

– И я – как-нибудь доберусь. – Оля улыбнулась, поднялась и уже через плечо закончила: – Обзаведешься телефоном – пиши.

Ушла. Я хотел было окликнуть и поинтересоваться, куда, собственно, мне следует писать, но взгляд уже наткнулся на клочок бумаги на столе. Самую обычную сложенную вдвое салфетку, на которой остались одиннадцать циферок. И какая-то неуклюжая закорючка сразу за ними, будто моя новая знакомая начала рисовать крохотное сердечко, но в самый последний момент передумала.

Странно, но это почему-то показалось очень важным.

* * *

Ворота на ночь тут, похоже, вообще не запирали. Да и, собственно, зачем? Воровать у здешней публики уже давно нечего, а для посиделок с гитарой и теплым дешевым пивом любители подобных развлечений наверняка выбирали другие места – разве что кроме совсем уж идейных неформалов. Нехорошо шуметь, когда люди спят… да и обстановка не вполне подходящая.

Невеселая.

За время моего вынужденного отсутствия Краснослободское кладбище разрослось, но пока еще не до такой степени, чтобы я перестал здесь ориентироваться. Прошагав полторы сотни метров от ворот, я свернул направо и через пару минут уже спускался по ступенькам к колумбарию.

В этой части почти ничего не изменилось. Разве что добавилось каменных стенок, рядами уходящих в ночную темноту. Но мне была нужна та, которая уже стояла десять лет назад – прямо здесь. Второй поворот от центральной аллеи, четвертая по счету, в самой середине…

Кажется, нашел.

Постояв пару секунд, я на всякий случай огляделся, шагнул к стене и провел кончиками пальцев по запылившейся мраморной плите.

«Острогорский Владимир Федорович. 1997–2004».

Безликий номер, кодовое обозначение из файлов проекта, обрело плоть и кровь. Я даже несколько раз прочитал вслух, как следует покатав новую фамилию на языке. Острогорский… Неплохо, кстати, звучит. А к имени и привыкать не придется.

Рядом виднелись еще одна плита: «Острогорский Федор Иванович», «Острогорская Мария Викторовна». Тоже две тысячи четвертый – у обоих. Поездка семейства на горячие источники закончилась… в общем, закончилась. Родители упокоились навек, соединившись в посмертии в стене колумбария.

А сыну пора восстать из мертвых.

Размахнувшись, я одним ударом развалил плиту на куски и запустил руку в ячейку. Осторожно вытащил квадратную урну, открыл крышку… Есть. Все на месте.

Я разорвал плотный пакет и достал из него несколько пачек купюр, перетянутых резинкой. Небольшая «заначка» на тот случай, если что-то пойдет не так и мое новое тело откроет глаза не в окружении Конфигураторов, целителей, ликующей родни и доверенных членов Совета, уже готовых представить всем сомневающимся данные проекта и явить миру обновленную и улучшенную версию генерала Градова. Видимо, я еще тогда подозревал, догадывался…

И, как выяснилось, не зря.

Белые с зеленоватым оттенком сторублевки, восемь пачек по пятьдесят штук в каждой – итого сорок тысяч. В моей прошлой жизни на эти деньги можно было купить четверть Пятигорска. Судя по ценам на хинкали, инфляция успела изрядно подъесть мои капиталы, однако сумма все еще оставалась внушительной.

На первое время хватит.

Я сложил пачки вдвое, кое-как распихал по карманам и бодрым шагом двинулся на выход. Здесь мне больше делать нечего. Теперь самое время вернуться в город и привести себя в порядок. Умыться, постричься, дождаться, пока откроются магазины, и… Но первым делом – избавиться от дурацкого пушка над верхней губой.

Сбрить к чертовой матери.

Глава 4

– Доброе утро!

Девушка в белой блузке и юбке-карандаше, открывающей стройные ножки, встрепенулась и бросилась навстречу. Но, разглядев меня как следует, поумерила пыл. Широкая дежурная улыбка потускнела, а в глазах тут же засквозило презрительно-скучающее выражение.

Впрочем, неудивительно: даже с новой прической и в более-менее сносной одежде я вряд ли выглядел так уж солидно. Десять лет назад юнцы частенько заходили в салоны электронной техники только поглазеть, и с тех пор вряд ли что-то изменилось. Видимо, барышня-консультант увидела во мне как раз такого клиента – праздного, небогатого в силу возраста и, как следствие, абсолютно бесполезного.

Зря ты так, милая, зря… Встречают, как известно, по одежке, но порой жизнь подкидывает те еще сюрпризы.

Подойдя к стеклянному стеллажу, я остановился, озадаченно взирая на ровные ряды почти одинаковых черных прямоугольников. Половину производителей я помнил, однако вторая, похоже, появилась недавно… относительно, конечно же. За пропущенные мною годы карманная техника не просто шагнула, а прыгнула вперед. И простенькие кнопочные модели теперь стыдливо прятались в углу на самой нижней полке, куда их беспощадно вытеснили младшие братья с сенсорными экранами. Которые если чем и отличались между собой, то разве что размерами, цветом корпуса… И ценами – от самых демократичных до весьма внушительных, в три-четыре средних столичных зарплаты.

М-да… И как же разбираться во всем этом великолепии?

– Вам что-то подсказать?

Совсем уж прикидываться мебелью барышне не полагалось по чину, хотя было видно, что больше всего ей хочется, чтобы очередной безденежный зевака поскорее покинул салон, не отвлекая важную госпожу от куда как более важных дел в ее собственном телефоне.

– Было бы неплохо, – улыбнулся я. – Мне нужен телефон. Хороший.

– Да, конечно. – Девушка подошла к прилавку. – Вот, смотрите, очень неплохая модель. Их у нас часто берут. Большая батарея, интернет, мобильные игры, развлечения – все потянет.

Наманикюренный пальчик ткнул в модель на полке внизу – одну из самых дешевых, чуть ли не по соседству с кнопочным антиквариатом. Я попытался прочитать название, и поморщился. Китайский, что ли? Такое и не выговоришь… Хм. Развлечения – это, конечно, хорошо, но одному богу известно, какие задачи в скором времени придется выполнять этой игрушке.

Для моих игр явно нужна производительность посерьезнее.

– Неплохое предложение, но… – Я покачал головой. – А какой бы вы взяли себе, например?

Брови девушки вспорхнули вверх.

– Вот этот. – Сделав шаг в сторону, она оказалась перед другим стеллажом. – Совсем новая модель, презентация только недавно прошла, еще даже не во всех магазинах есть… Но…

Глянув на ценник, я понял, что она хочет сказать. Солидно… Впрочем, не для меня. И если уж Владимиру Острогорскому суждено войти в высший свет Петербурга, полумерами ограничиваться не стоит. Даже в мое время телефоны были не только средством связи, но и неким элементом имиджа. А уж у молодежи…

– Отлично. Я возьму.