7,5 снов Мечтателя

Винсент стоял у входа в больницу и нервно курил. У здания были припаркованы две пустые полицейские машины. Это означало, что палата оцеплена и попасть туда будет тяжело. Молодой человек пригладил взъерошенные волосы и, держа в руках сетку с апельсинами, вошел в здание. В нос тут же ударил больничный запах, а голову вскружили воспоминания: темные коридоры западного крыла Королевской больницы, холодные ночи и море недоброжелателей. Пройдя по стандартным для городской больницы коридорам, он подошел к первой попавшейся стойке и спросил, где он может найти героя сегодняшних газет.

– Третий этаж, палата номер семь, но вы туда вряд ли попадете – полисмены не пускают никого. Даже врачи проходят туда с переменным успехом – полиция подозревает всех, – сказала миловидная санитарка азиатской наружности.

Ее слова натолкнули молодого человека на очередную авантюру. Он спустился на цокольный этаж, временно не охраняемый, потому что тут проводились ремонтные работы по замене вентиляции. Пока охранник следил за добросовестной работой бригады, Винсент проскочил в прачечную, которую он нашел по указателям на стенах подвального помещения. Тут никого не было. Большие стиральные машины обрабатывали кучи грязного постельного белья, костюмы санитаров и врачебные халаты. В углу, неподалеку от входа, Винсент приметил стопку постиранных и выглаженных халатов.

Спустя пять минут псевдодоктор уже стоял у палаты.

– Разрешите, я пройду, – произнес Винсент, смотря в глаза двум огромным полисменам.

Один недовольно посмотрел на другого, а тот утвердительно кивнул. Дыша как бык перед корридой, он смиренно отошел в сторону, пропустив обманщика.

На кровати лежал бледный Роберт. Он держал в руках утреннюю газету, уже знакомую Винсенту. На столе стояли цветы в стеклянной вазе, рядом лежала маленькая Библия. Молодой человек ничего не ощущал: ни сострадания, ни чувства гордости или вины. Для него это был просто человек, которого он знает.

– Здравствуйте, меня зовут доктор Гилл. Вам тут передали презент. – Он положил на прикроватный столик сетку с апельсинами.

Голос показался Роберту знакомым, он вздрогнул и с некоторой опаской отложил газету, но, узнав в докторе спасителя, протянул холодную руку.

– Спасибо, что нашел меня. Пришел бы ты на несколько минут позже, я был бы уже труп, так сказали врачи, – больной едва сдерживал слезы.

– Ты им сказал, что тебя нашел я? Все же смотрят на меня! Все они! Люди! – Молодой человек насторожился и бесшумно прикрыл дверь. «Я ведь тебе доверял, а ты!» – хотел сказать он, но промолчал.

– Нет, что ты. Даже в отчете написано, что меня нашел полисмен, ты вне подозрений. – Роберт хотел немного подняться и присесть, но тут же рухнул на кровать из-за нехватки сил. – Ступай, мне нужно еще поспать. Ты такой же, как и все, не нагнетай. Старушка с сиреневыми волосами и то привлечет больше внимания.

– Какой номер управления, которое занимается расследованием?

– Ты ведь не хочешь… – Роберт поймал на себе тяжелый взгляд псевдодоктора и тут же отвел глаза. – Скотленд-Ярд. Я думаю, ты знаешь, где это.

– Спасибо.

Винсент покинул палату, столкнувшись в дверях с инспектором Доплом, который вел дело Роберта. Это был юркий мужчина среднего роста лет тридцати с черными, как уголь, волосами и острым носом.

Инспектор оценивающе посмотрел на псевдоврача.

– А где ваш бейдж, доктор… эм-м?..

– Доктор Чапман, рад встрече! Ах, кажется, я забыл его в ординаторской. Пойду возьму. Всего хорошего.

Молодой человек ускорил шаг, стараясь не оглядываться, и скрылся за углом.

Инспектор что-то пробурчал и сел подле Роберта.

– Знакомый? – Инспектор достал ручку и пару листов.

– Нет, что вы. Он передачку принес – от жены. Вот, апельсины, угощайтесь, – больной вытащил из сетки апельсин и протянул его инспектору.

– У меня аллергия на цитрусовые, но спасибо. Что-нибудь еще вспомнили?

Серые тучи спрятали яркое солнце. Все шло своим чередом, и ничто не отвлекало Винсента. Он сидел в кафе, попивая запрещенный при его недуге кофе. Запах, исходивший из заведения, растворялся в городском воздухе, заманивая новых посетителей. Винсент сидел в окружении парочек и шумных компаний, распивающих вино. «Управление находится через улицу. Завтра я просто возьму и заберу улики. Ничего сложного», – размышлял он.

В кафе кто-то вошел, все посетители посмотрели в сторону входа. Кто-то привстал, двое мужчин даже подскочили и направились к посетителю, которого Винсент, сидящий спиной ко входу, не видел. Но он и не проявлял интереса, ведь пил кофе, который был для него чем-то вроде яблока для Евы; он ничего вокруг не замечал. Перед столом прошел официант с блестящим чайничком и тремя чайными парами. Молодой человек, взглянув на чайник, осмотрел посетителей, сидящих сзади. У окна за небольшими столами, украшенными свечами, сидели парочки и о чем-то беседовали, у стены стояло три стола: один был пуст, другой был виден нечетко из-за загрязненной поверхности чайника, а за последним сидела девушка с русыми волосами. Она отложила меню, оставив его на странице с десертами, и смотрела в сторону Винсента. «Может… нет. Она просто смотрит на него», – подумал он, поднял взгляд на телевизор, где шел прогноз погоды. Спустя пять минут молодой человек опустошил свою чашку и собрался уходить, но, сделав неловкое движение рукой, поставил лежащий на столе нож на ребро и увидел ее. Она все так же смотрела в его сторону. «Да что это такое? В конце концов, хуже не будет», – подумал Винсент, встал из-за стола и быстрым шагом подошел к наблюдательной девушке. Она смущенно опустила глаза и стала смотреть вглубь кружки чая.

– Чем могу помочь?

Она вздрогнула, мило улыбаясь, медленно подняла голову и посмотрела на него. Возникла неловкая пауза.

– Можно я присяду? – Он отодвинул стул и, получив в ответ утвердительный кивок, присел. Сзади послышались переговоры, смешки, удаляющиеся шаги. Последние издавали официанты, подумавшие, что Винсент уходит, не заплатив, и собирались требовать с него оплату. – Как вас зовут?

Девушка, сделав над собой огромное усилие, избавилась от комка в горле и ответила:

– Мария де Морч. Для вас просто Мария, – ее ясные голубые глаза сверкнули, лицо с высокими скулами порозовело.

Молодой человек улыбнулся в ответ.

– Чего-нибудь желаете? – Винсент взмахнул рукой, подозвал официанта, отодвинул букет искусственных цветов к краю стола.

– Нет, спасибо. Хотя… – она прикусила нижнюю губу и едва слышно спросила: – Чаю?

Через пару минут блестящий чайничек стоял на столе.

– Вы ради меня сюда пришли? – спросил молодой человек. – Просто, понимаете, вы сами начали этот диалог глазами, а чай можно и дома в одиночестве попить. Верно? – Девушка кивнула, отвела взгляд. – Просто посмотрите вокруг. Если бы вы пришли не ко мне, вы были бы как они, – Винсент указал на посетителей, подавляющее большинство которых сидело в гаджетах. – В железках нет души, – взяв со стола чайную ложку, он стал сжимать ее в руке, складывая пополам: – Видите? Ей не больно. Глупо. С другой стороны, ни меньшинству, ни большинству я особо не нужен, чего не могу сказать о вас.

– Расслабьтесь. Я… видела вас на улице, решила зайти выпить кофе, и тут вы подошли.

Конечно же, она врала: завидев его на улице, она прождала у входа двадцать минут, потом нерешительно вошла, сейчас решила исправить ошибку: она робко положила свою нежную руку на его и освободила согнутую чайную ложку.

– Вечереет, и тут уже все достаточно пьяны, чтобы скоро началась потасовка. Может, прогуляемся? – Недолго промолчав, она тихо добавила: – Боже, какая глупость! – и улыбнулась.

Они долго шли по набережной. Мимо них по каналам проходили прогулочные лодки, украшенные яркими огнями. На палубах звучала обычная умиротворяющая музыка. Винсент и Мария сели неподалеку от Биг-Бена. Молодой человек молчал, не зная, что сказать; все это было так ново, и ему хотелось просто убежать, скрыться и вернуться в свой однотипный день, но он не делал этого. Винсент боялся обидеть девушку, которая просто говорила с ним. Он был уверен, что если расскажет всю правду, то больше никогда ее не увидит. Она тоже молчала, но не потому, что боялась, а просто стеснялась. Легкий ветер раздувал ее волосы. Она набрала полную грудь воздуха и сказала:

– Как же все-таки тут красиво. Не правда ли? Я бы, кажется, могла остаться здесь навсегда и любоваться.

– Может быть, я не разделяю, – почти шепотом ответил он, откашлялся. – Большинство симпатизируют окружению, а нужно атмосфере. Мне так кажется.

– Но окружение создает атмосферу, разве не так? – она немного задумалась, нахмурив лоб.

– Атмосферу создает человек, не хочу, конечно, разрушать твои видения. Но какая разница, тонешь ты в лодке иль корабле? Главное – кого ты боишься потерять в этот момент, и было бы бесконечно грустно, если бы ты боялся потерять себя. – Девушка приблизилась к Винсенту, едва коснувшись плечом. Он невольно дернулся, но не отодвинулся от нее. – Люди в последнее время все чаще боятся потерять себя, держась на плаву спасательными кругами социальных сетей: лайками и прочим. – Девушка убрала в сумку телефон, который она держала в руке все время прогулки, потому что чувствовала вес в словах собеседника. – Главное – это то, что останется здесь, – он ткнул в сердце себя, – и здесь, – а затем и Марию.

– Не боишься, что сбегу от такой напористости?

– Не боюсь открываться людям. Иначе они могут разочароваться в тебе из-за своих же мечтаний.

Часы Большого Бена показывали 21:55, Винсент спешил вернуться домой, чтобы избежать неприятностей. Спустя пятнадцать минут Мария и Винсент уже стояли у дома девушки. Окна соседних домов гасли одно за другим. Ветер безмятежно раскидывал пожелтевшую листву.

– Спасибо за вечер. Порой этого так не хватает. А как тебя зовут? – спросила девушка и посмотрела Винсенту в глаза, блестящие при лунном свете. Она протянула к нему свои руки и хотела обнять. Он, чтобы не обидеть ее, подался вперед, но руки для объятий не поднял.

– Тебе это не нужно. Вряд ли мы еще когда-нибудь встретимся, Мария де Морч. Доброй ночи.

Девушка нахмурила брови, и спустя десять секунд ее темный стройный силуэт скрылся за дверью.