Капкан. Роман о том, кто мы есть и как появились

Она сделала несколько шажков, обернулась и никого не увидела.

Округа вновь осветилась. Испуганно шевелилась молчаливая толпа паломников. Капитан стражи кинулся к распахнутому склепу. За ним последовал первосвященник.

Гробница была пуста…

Алексей пробудился, но глаз не открывал. То, что ему привиделось, не походило на сон. Больше напоминало цветную киноленту, и было продолжением картины про Понтия Пилата и осужденного на распятие Иешу. Снова генная память?..

Он открыл глаза. Солнце уже поднялось. Поезд давно миновал Чуйскую долину. Степь за окном была разбавлена островками низкорослой зелени, которая исчезнет, когда останется позади озеро Балхаш, и начнется пустыня.

Рысев тоже не спал, лежал на спине и глядел в потолок.

– Как нога, Игорь? – спросил Алексей.

– Нормально.

– Чего улегся вчера, не раздеваясь?

– У меня кровянка на исподнем.

Алексей достал из сумки чистые трусы и футболку.

– Сходи в туалет, смой кровь. И переоденься.

– А не застукают?

– Нет, я с проводником договорился. Потом в ресторане перекусим.

– У меня всего три тысячи тенге до Самары. Мне их спаситель подарил.

– Герман?

Рысев с подозрением поглядел на него.

– Ты сам назвал и Георгия, и Германа. Впрочем, не суть важно. Подарок пока держи при себе. Деньги у меня есть. Приводи себя в порядок – и завтракать.

Вернувшись из ресторана, Рысев спросил:

– Ну, что? Рассказывать, как я дошел до жизни такой? А то подумаете, что я ворюга.

– Если есть желание, исповедуйся.

Исповедь не стала для Алексея откровением. Такие истории случались на постсоветском пространстве сплошь и рядом. После развала Союза декларируемая демократия непостижимым образом сразу же превратилась во вседозволенность, и ценности свободного бытия стали восприниматься как свобода мошенничества и воровства. В России тоже финансовых пирамид хватало: «МММ», «Мальвина», какой-то «Хопер – «А-атличная кампания!», которую рекламировала супружеская пара: муж-коротышка и толстоногая жена, тёзка повешенной братками стриптизерши. Много было всяких фирм и кампаний, обиравших доверчивых простаков.

После того, как Рысев описал свою эпопею, Алексей раздумчиво проговорил:

– Н-да, не позавидуешь.

– Вот и бабаня моя купилась. Главное, чтобы она нормально добралась.

– Доберется, проводник прикроет.

– Потому и не стал брать билет. Фамилия у нее другая, не как у меня.

– А вот тебя запросто вычислить могут. Не знаешь, с кем Исмагилов контачит в Москве?

– Наверно, с толстяком, с которым был в сауне.

– С Юсупом?

– С ним.

– Одно тебе скажу, Игорь. С криминалом в прятки долго не поиграешь. Для него границ не существует. Со своим паспортом, как я понял, ты распрощался. Распрощайся и со своей фамилией. Возьми бабкину и выправь новые документы. За деньги все можно сделать, хоть в Казахстане, хоть в России.

– Мне бы лишь до Самары добраться. Там я сориентируюсь.

На шикарном вокзале Астаны, новой столицы Казахстана, в вагон вошли трое полицейских, майор и два младших чина. Рысев быстренько юркнул в постель, притворившись спящим. Майор зашел к усатому проводнику, подчиненные лениво пошли по вагонам, открывали двери купе и тут же их захлопывали. Глянули на лежавшего Рысева. Один из них спросил Алексея:

– Куда едем?

– В Курган.

– А сосед?

– В Боровое, на курорт.

Ответ удовлетворил стражей порядка. Они оставили дверь открытой и вернулись в купе проводника. Через минуту Алексей увидел их на перроне вместе с майором, который пожимал руку проводнику. Все понятно, плановый расчет произведен.

– В Боровом мне удобнее всего сойти, – сказал «проснувшийся» Рысев.

Алексей вспомнил, как трепали погранцы и таможенники Серого. Да, проскочить на поезде границу Рысеву не удастся. Тем более что на беглеца, всего скорее, пошла ориентировка. Но можно ведь доехать до Кокчетава и даже дальше и сойти перед Петропавловском! Так он и сказал новому знакомцу.

– Нет, – не согласился тот. – Заметут. Этот участок железки – все равно, что прииск для всех служивых. Старателей навалом, всех шерстят. А Боровое я знаю. Погранпосты и таможенники только на асфальте. Контрабанду возят по полевым дорогам. Сам однажды груз сопровождал. Найду попутку и завтра буду в России. А там и до тетки как-нибудь доберусь.

– «Как-нибудь» не надо, Игорь, – Алексей достал кошель, пошелестел купюрами, вытянул три тысячных российских ассигнации и двести долларов. – Это тебе! Добирайся до Самары попутками или междугородними автобусами, там паспорт не требуется. И купи себе дорожную сумку, чтобы подозрения не вызывать.

– Вот уж не думал, что столько добрых людей на свете осталось. Спасибо, конечно. Только дайте адрес. Как доберусь, сразу долг вышлю.

– Адреса пока не дам. Деньги можешь не высылать.

– Запишите теткин адрес в Самаре, Алексей Николаевич. Вдруг будете там в командировке?

– Говори, запомню.

Насчет «запомню» Рысев явно засомневался, но адрес продиктовал. И, желая быть до конца благодарным, спросил:

– Хотите, я покажу вам визитку, которую мне мой спаситель дал?

– Мне она ни к чему, Игорь…