Пес гавкнул, завиляв хвостом.
– Здрасти, дядя Сев, – крикнул я, подойдя к подъезду.
Дядя Сева как обычно был весел и нетвердо стоял на ногах.
– Здорово, Гарик. Из школы?
– Ага.
– Как учеба продвигается?
– Так себе, – я скривился.
– Это ты зря. Учиться надо. Вот я в свое время не послушал родителей, закончил девятилетку и привет. А доучился бы, в институт поступил. Эх, – он зевнул. – Чего теперь говорить, упустил я свой шанс. Котелок-то у меня варил. Мог физиком стать. Веришь?
– Верю. Дядь Сев, а почему Гарик на переднюю лапу хромает?
– Сам виноват. Мешался ночью под ногами, не заметил я его.
– Понятно.
Заметив стайку голубей, Гарик рванул в их сторону.
– Гарик, место! – крикнул дядя Сева.
Куда там! Гарику доставляло огромное удовольствие гонять голубей.
– Никак не отучу на птиц внимания не обращать. Что характерно, на кошек не реагирует, а птиц гоняет.
Улыбнувшись, я поднялся на крыльцо и вдруг меня осенило. Птицы. Утка со сломанной головой! Отца ждут в школе.
Понимая, что это не совсем удачная мысль, вернее, она совсем неудачная, я, тем не менее, подбежал к дяде Севе.
– Дядь Сев, нужна ваша помощь.
– Дома что-то сломалось?
– Не, там порядок. У меня в школе небольшая проблемка нарисовалась.
– Валяй.
– Короче, есть у нас в классе биологии чучело утки…
Десять минут дядя Сева внимательно меня слушал, кивал и хмурил брови. А когда я предложил ему пойти в школу и выдать себя за отца, округлил глаза.
– Они что, отца твоего ни разу не видели?
– В школу всегда мама ходит.
– Раскусят, – с сомнением сказал дядя Сева.
– Не должны. Вы представитесь моим отцом, биологичка с вами переговорит и отпустит. Поддакивайте ей, потом скажите, что обязательно проведете со мной воспитательную беседу. Выручите, дядя Сев.
– Уговорил. Когда идти?
– Можно завтра.
– Завтра не могу, у Семеныча день рождения. А послезавтра, так и быть, сгоняю в школу.
– Договорились. Я забегу к вам завтра, скажу точное время. Только, дядя Сев, – я замялся. – Вы это… побрейтесь и…
– Не боись, Гарик, все путем будет. Лучший костюм надену, туфли новые есть. Не подведу.
Воодушевленный, я пришел домой. Вечером мне позвонил Мотька, просил зайти. Я рванул в коридор, но мама запротестовала.
– Уже поздно. Завтра увидитесь.
– Мам, здесь иди полторы минуты.
– Все равно.
Я обиделся.
– Почему я не могу сходить к Мотьке? Что со мной случится, украдут, что ли?
– Не дорос ты еще, чтобы по ночам по улицам шляться, – хмыкнул Пашка.
– Можно подумать, ты дорос, – огрызнулся я.
– Мне шестнадцать, – продолжал издеваться старший брат. – А ты еще мелкий.
– Конечно, раз Пашке шестнадцать и он учится в колледже, ему все можно, – негодовал я. – Он и домой возвращается, когда захочет, и с Алкой целуется в подъезде, а я…
– Что ты сказал? – насторожилась мама.
– Ма, не слушай его, – Пашка затолкал меня в мою комнату.
– Целуется, – крикнул я. – Сам видел.
– Кто такая Алла? – спросила мама. – Насколько я знаю, ты дружишь с Леной.
– Во-во, – поддакивал я. – А целуется с Алкой. Она учится не в колледже, а в соседней школе, в одиннадцатом классе.
Пашка хлопнул дверью перед самым моим носом. Я слышал, как они разговаривают с мамой, и в конце разговора она сказала:
– Нагуляешься еще. А по вечерам налегай на учебу.
Пашка возмутился, но мама была непреклонна.