Обманщик с соседней парты

Появился сиюминутный порыв, зайти в кабинет, но я вовремя взял себя в руки. А зачем, собственно, мне это надо?

На улице меня точила упрямая мысль дождаться появления Дениса. Я уже отошёл на значительное расстояние, как вдруг развернулся и ринулся к входу. Потянулись минуты ожидания. Я прокручивал наше знакомство, первые слова, представлял его реакцию, был готов к негативу. Придя к выводу, что во мне говорит обида, иначе невозможно объяснить моё поведение, я облокотился о перила.

С другой стороны, нет ничего противоестественного в моем желании познакомиться с Денисом. Банальный интерес. Просто представлюсь, перекинусь парой фраз и уйду. Зато он будет не только знать о моём существовании, но и увидит меня воочию.

Прошло минут двадцать. Денис вышел, на ходу разговаривая по телефону. Я окрикнул его.

– Перезвоню, – сказал он и отсоединился.

Какое-то время мы молча стояли друг против друга. Наконец, он протянул руку.

– Давай познакомимся по-человечески. Денис.

– Ким.

Я ожидал реакции. Любой. Но её не последовало.

– Тамара Георгиевна сказала, это был ты, – признался он.

– И как ты отреагировал?

– Нормально отреагировал. И ты правильно сделал, что дождался меня. Нам давно стоило познакомиться.

– Для чего?

– Ну… – Денис пожал плечами. – Во всяком случае, не вижу в этом преступления. Мы не враги.

– Отец рассказывал о нас? – именно этот вопрос почему-то волновал меня больше всего.

– Довольно часто.

– Как твоя мать реагировала на его рассказы?

– Нормально реагировала. Я тебя понимаю, мою мать ты ненавидишь. Фиг знает, как бы я себя чувствовал, окажись на твоём месте. Но поверь, в том, что отец ушёл от вас к моей матери, я не виноват. Это их косяки.

– Отчасти с тобой согласен. В одном ты ошибаешься, твою мать я не ненавижу. Я её вообще никак не воспринимаю.

Денис сделал вид, что пропустил мои слова мимо ушей.

– Слушай, у тебя как со временем? – спросил он.

Я показал пакет.

– Надо отвезти.

– Срочно?

– Да нет.

– Давай зайдём куда-нибудь, посидим.

Я осмотрелся. Взгляд наткнулся на чебуречную.

– Пошли, – я начал переходить дорогу, Денис шёл сзади.

– Куда так гонишь, подожди.

Мы заказали по два чебурека и чай. Первый чебурек ели молча, каждый собирался с мыслями, о чём-то размышлял, прикидывал. Взявшись за второй чебурек, я сказал:

– Вкусные.

– Да, – согласился Денис. И после короткой паузы, добавил: – Я просил его нас познакомить.

– Кого? – мне требовалось услышать, как он называет отца.

– Его.

– Ты так к нему и обращаешься?

– Не считаю его отцом, – признался Денис. – Тебя ведь это интересует? Он для меня дядя Серёжа.

От его признаний сделалось спокойней. Что это, вскричал внутренний голос, неужели ревность к отцу? Нет, успокоил я себя, скорее, эгоизм.

– Что он ответил?

– Ничего. Сказал неопределённо, может быть, потом.

– Но Вовку с Линкой ты видел.

– Нет.

– Отец несколько раз забирал их на выходные.

– Они не были у нас дома. Гуляли или ехали на дачу.

Получается, Вовка не соврал. Помню, я как-то пристал к нему с расспросами. Брат говорил, что в новом доме отца не был, упомянул дачу. Я решил, обманывает, а выходит, Вовка говорил правду.

– Ким, я был бы не против нашего общения, – Денис допил чай и обтёр салфеткой руки. – Хочешь – верь, хочешь – нет, но это правда. Делить нам нечего.

По моему взгляду Денис понял, что сказал что-то не то.

– Пусть они напрягаются, – быстро поправился он. – Я не вмешиваюсь.

Я тоже уже давно перестал вмешиваться в отношения родителей. Поначалу да, не отрицаю, был зол на отца, защищал маму, так как считал её жертвой. Даже думал, что никогда больше не смогу его видеть. Но нет. Прошло время, всё более-менее улеглось для меня, а вот мама до сих пор не может отойти от предательства отца.

Влюбившись, у меня на многое открылись глаза. Я попытался встать на место отца. Он же тоже, типа влюбился. Я не верил в это. Теперь задаюсь вопросом, почему он не мог влюбиться? Конечно, мог. И было у него два пути: страдать, оставаясь со старой семьёй, или уйти и быть счастливым с новой. Он выбрал счастье. В первой семье остались жена и трое детей, во второй – счастье. Судить его я перестал, неблагодарное это дело. Обида осталась, и никуда она не денется, но былой ненависти уже нет.

– Тогда предлагаю обменяться телефонами, – сказал я.