Потусторонний

Ведь для такой операции надо и человека найти и объяснить ему: что, куда, зачем. Цель назначить. Скоординировать. Чёрт, этот механизм был запущен давно и кто-то просто нажал на кнопку пуск. Кто?

Я принял протянутую ладонь патрульного и поднялся на ноги. Голова кружилась. Ох, как же меня вымотал такой простенький дистанционный удар. Как же стыдно перед собою прежним.

– Спасибо, – сказал я полицейскому и зашагал в сторону Елизаветы Андреевны.

Глава 3

– Смотрю, Артемьев, денёк у тебя задался что надо, – полицейский урядник смотрел с наглым и хитрым прищуром, едва умещаясь в роскошном кожаном кресле. Неплохой у него тут кабинетик, удобный. И покидает он его, судя по массе, нечасто.

На виске у заплывшего жиром урядника мигал зелёный огонёк. Тоже, значит, имплантированный человечек. Наверное, минимальный набор по доступу в сеть и к базам данных. Без сканеров и прочих улучшений. Это всё-таки провинция.

Хотя кто знает, что им в голову начальство вживляет. Может он сейчас в меня из пупка целится.

– Невероятно увлекательный. И мне хотелось бы завершить его как можно скорее. Мне надо в Пушкиногорский Приход на регистрацию, а…

– Ну, торопиться не стоит, Артемьев, – покачал головой урядник. – Не надо тебе уже торопиться. Ты уже всё успел. Убийство, закрытие зоны без лицензии. А ещё… Где твои друзья, Артемьев? Городовые роют землю вокруг твоего интерната и следов несчастных сироток как-то не очень много…

– Откуда мне знать, Посвистов? – фамилия урядника была написана на табличке на столе. Табличка сверкала, нарядная такая. Протирает, наверняка.

– Господин Посвистов, Артемьев.

– Господин Артемьев, Посвистов, – расслабленно отмахнулся я.

Он скрипнул зубами, коснулся воротника, ставшего вдруг тесным, но справился с собой. Вернулся в ядовитую елейность:

– Но даже те следы, что мои люди обнаружили – довольно громкоговорящие. Например, оккультные символы на месте обозначенном как возможное расположение портала, – урядник прищурился, толстые губы чуть побледнели от недовольства. – Штатный чародей уверяет, что это часть ритуала по поглощению души.

В мире за пределами этого такое зовется выдергиванием эссенции. И, как я уже говорил, является признаком слабости. Попыткой простых людей прикоснуться к возможностям одарённых. Возможно, ритуал моих одноклассников мог бы даже пройти с успехом, чего, слава всему хорошему, не случилось. И тогда бы сила одной души какое-то время могла бы быть использована тем, кто этот ритуал проводил. Но ничего серьезного с такой энергией не сделаешь. А если даже получится, то вероятнее всего придется потом проходить проверку на ведьма-не ведьма. Когда камень к шее привязывают и кидают в реку. Выплывет – значит можно карать как ведьму. Не выплывает – судебная ошибка и компенсация семье пострадавшей. Метод безошибочный. И единственно доступный, потому как сканеры сигнатур и возмущений дара не уловят одну чуждую душу. Точность приборов не та.

– Также мы нашли следы крови, – продолжил урядник. – Не вашей.

Наступила пауза. Он смотрел на меня победителем, я глядел на него внимательно, всем видом ожидая продолжения.

– И? – не выдержал я. – Кто-то шёл и пролил немного?

– Оставьте свои шутовские повадки, – урядник постучал указательным пальцем по столешнице, будто призывая к вниманию. – Речь идёт о серьёзных обвинениях. Вы можете отправиться на урановые рудники как минимум. А быть может и… петля, господин Артемьев.

– Так… – поднял я руку, останавливая полицейского, – так… Пулю в себя сегодня тоже я выпустил?

– Кстати, убийство человека с применением дара без регистрации оного тоже преступление.

– Самозащита!

– Убийство! – противно ухмыльнулся он.

В дверь постучали.

– Я занят, – рявкнул в ответ урядник.

– Ваше благородие, тут эта… К вама… – послышался глухой голос.

Дверь тут же распахнулась, пропуская наружу сухопарого седовласого мужчину в деловом костюме. Лицо высушенное, нос крючком, а из-под густых белых бровей смотрят хитрые и умные глаза. За порогом остался городовой с вытянутой физиономией. Увидев взгляд начальника, нерадивый страж торопливо закрыл дверь.

– Вы… – тестом в кадке начал приподниматься из кресла урядник.

– Вольтке Исаак Моисеевич – адвокат, – представился гость. – Я представляю интересы Ильи Александровича Артемьева.

Он моментально оказался у стола урядника, уверенно положил перед полицейским свою визитку, а затем и пару бумаг.

– Прошу расписаться о задержании несовершеннолетнего и препятствии в регистрации одарённого.

– Опять вы… – Посвистов аж позеленел глядя на адвоката.

– Волею государя нашего обязан нести службу по первому зову права, – вежливо поклонился Вольтке. – Ваша подпись.

– Он не задержан, – урядник дёрнулся так, будто ему на стол змею бросили.

– В таком случае мы можем идти! Спасибо за сотрудничество, господин Посвистов. Всего хорошего. Господин Артемьев, прошу.

Я поднялся, посмотрев на бело-зелёного урядника с усмешкой победителя.

– Спасибо, – сказал я спасителю, когда оказался на улице. От участка к парковке вела каменная улица, а на стоянке застыл представительский автомобиль «Стремительный».

– О, не стоит благодарностей, молодой человек. Благодарите Елизавету Весельникову. Вы готовы незамедлительно отправиться в Приход для регистрации? Я бы настойчиво рекомендовал вам завершить эту ступень как можно скорее. В вашей ситуации это может немного упростить дело по вашей защите.

– Защите?! – это, конечно, новость. Даже две. Елизавета Андреевна лихо реабилитировалась за то представление во время покушения. Боюсь что иначе мне пришлось бы покидать полицейский участок по трупам.

– Я приложу все усилия, чтобы не пускать ситуацию в плохое русло, но мы должны быть готовы. Инцидент на дороге и сложившееся положение дел в закрытии носовской зоны особых забот нам не доставят. А вот пропажа ваших одноклассников произошла очень некстати.

– Я…

– Конечно вы не при чём, – закивал Исаак Моисеевич. – Несомненно.

Водитель «Стремительного» открыл перед адвокатом заднюю дверь.

– Прошу, молодой человек, – пригласил меня Вольтке. Я забрался в приятно пахнущий салон, протиснулся в середину. Следом сел адвокат. Положил на колени кожаный чёрный кейс.

– Антоша, давай к поповскому приходу, – приказал адвокат. – Илья Александрович, в другой момент я бы даже не подумал беспокоиться о том, какая ситуация сложилась вокруг вас. Люди пропадают. Переезжают. Бегут. Случается разное, знаете ли. Но по моей информации на месте преступления найдена кровь господина Красавина, и недвусмысленные следы волочения тела. И здесь закрытие портала может оказаться не героическим поступком, а попыткой избавиться от улик. Прискорбно, но увы.

Вот ведь… Это же сколько людей мне придётся завалить, чтобы выбраться из сложившейся ситуации? Да, Илюшенька, привык решать вопросы смертью оппонента – встречай российскую цивилизацию. Это тебе не вотчины Князей Падали да Тёмных Лордов. Здесь прикончив одного ущербного и нарушив закон – будешь вынужден бороться со всей машиной. Проблемы будут расти в геометрической прогрессии. Как-то это всё нужно прекратить и быстро. Пока я не готов принимать такие вызовы. Вон, паршивое метание энергии меня чуть не вырубило.

– Уверен, Исаак Моисеевич, вы знаете, что мы должны предпринять.

Стекло между нами и водителем поползло наверх. Старик блаженно улыбался мыслям, дожидаясь, пока оно не отрежет нашу половину салона. И как только это случилось Вольтке проговорил:

– Несомненно, Илья Александрович, я знаю. Сложившуюся ситуацию бы упростили некоторые финансовые вливания. Разумеется, они не погасят вашу обязанность явиться в Приход Первой Церкви, ибо здесь я бессилен. Однако ретивость господина урядника смогли бы нивелировать полностью.

Ах, нивелировать. А не является ли это всё частью большого шоу, господин Вольтке? Не работаете ли вы и полицейский урядник вместе? Один добрый, второй злой и оба хотят денег.