Группами и поодиночке из других сооружений выскочили и другие голые люди. Они скакали в волнах, кричали, и скоро невозможно было разобрать, где среди них Хренов, а где Семёнов.
– Не вижу наших эмиссаров, – волновался капитан. – Старпом, спускайте шлюпку.
Спустили шлюпку, в которую и погрузились старые, опытные открыватели новых островов: ну, лоцман, Пахомыч и мы с капитаном.
Голые джентльмены, гогоча, ухватились за наши вёсла.
– Раздевайтесь скорее! – кричали они.
Слабовольный Кацман скинул бушлат.
– Хренов-Семёнов! Хренов-Семёнов! – беспокойно взывал капитан.
К нашему изумлению, среди голых джентльменов оказалось несколько Семёновых и два, что ль, или три Хренова. Они подплывали на вечный зов капитана и глядели в шлюпку красными тюленьими глазами.
Какой-то липовый Хренов выставил из-под волны нос и закричал:
– Неужто это Суер? А я думал, тебя давно сожрали туземцы!
– Уйди в океан! – ревел старпом и отпихивал веслом неправильного Хренова.
– Так я же Хренов! – взвизгивал ложный Хренов. – Вначале зовут, а потом отпихивают.
– Тоже мне Хренов дерьмовый! – сердился старпом. – У нас уж Хренов так Хренов.
К сожалению, наш Хренов, который наконец появился, такого уж слишком мощного явления не представлял. Довольно скромный и худосочный Хренов, которого только в форме можно было принять за мичмана.
За Хреновым явился и Семёнов.
– Высаживайтесь, кэп, – красноносо хрюкал он, – не пожалеете. Здорово легчает!
– А нам пора на воблу, – объяснял Хренов.
– Пора на воблу! Пора на воблу! – подхватил и Семёнов, и, взмахивая лихими саженками, они дунули к берегу брассом.
Задумчиво мы глядели им вслед, и за нашею спиною грудью вздыхал океан.
Глава XVI
Остров неподдельного счастья
Могучий клич «Пора на воблу!» поддержали и другие голые люди этого острова.
– И на пиво! – добавляли некоторые другие раздетые.
Хренов и Семёнов, сверкающие задницами на берегу, чрезвычайно обрадовались, услыхавши такое добавление.
– Пора на воблу и на пиво! – восторгались они.
– Кажется, они продали нас, – сказал Пахомыч. – За воблу.
– И за пиво, – добавил Кацман.
Мы подплыли ближе и увидели, что все голые люди, а с ними и наши орлы подоставали откуда-то кружки с пивом.
Какой-то Хренов, кажется не наш, выскочил на берег, обвешанный гирляндами воблы. Эти гирлянды болтались на нём, как ожерелья на туземных таитянках. Он раздавал всем по вобле на брата, а остальные приплясывали вокруг него и кричали:
– Вобла оттягивает!
Наши Хренов с Семёновым, отплясав своё, костями воблы уже кидались в океан и носом сдували пену из пивных кружек.
– Оттягивает! Оттягивает! – ворковали они.
– Неужели это так? – говорил Суер. – Неужели стоит только раздеться – и тебе выдают пиво и воблу? Ни в одной стране мира я не встречал такого обычая. Иногда я задумываюсь: а не пора ли и мне на воблу?
– И на пиво, сэр, – пискнул Кацман.
Мы оглянулись и увидели, что лоцман сидит в шлюпке абсолютно голый. Он дрогнул под взглядом капитана, и синяя русалка, выколотая на его груди, нырнула под мышку.
– Ладно, раздевайтесь, хлопцы, – сказал капитан. – Мы ещё не едали воблы на отдалённых берегах.
И он снял свой капитанский френч.
Мы с Пахомычем не стали жеманиться, скинули жилеты и обнажили свои татуировки.
Шлюпка пристала к берегу. Тут же к нам подскочили Хренов и Семёнов и выдали каждому по кружке пива и по хорошей вобле. Славно провяленная, она пахла солью и свободой.
– Пиво в тень! – приказал капитан. – Вначале войдём в неведомое сооружение. Всё по порядку.
Мы прикрыли свои кружки воблой и поставили в тенёк, а рачительный Пахомыч накрыл всё это дело лопушком.
На ближайшем неведомом сооружении висела вывеска:
ВОРОНЦОВСКИЕ БАНИ
– Что за оказия? – удивился Суер. – Воронцовские бани в Москве, как раз у Ново-Спасского монастыря.
– И здесь тоже, сэр! – вскричал Хренов.
– Здесь и Семёновские есть! – добавил Семёнов. – А в Москве Семёновские ликвидировали!
Тут из Воронцовских бань выскочил сизорожий господин и крикнул:
– Скорее! Скорее! Я только что кинул!
И мы ворвались в предбанник, а оттуда прямо в парилку.
Чудовищный жар охватил наши татуировки.