– Это… можно без протокола… на первый раз? – глядя в сторону, попросил он. – Что уж тут такого случилось? У вас тоже, наверное, лети…
– Мой сын в математической школе учится, – резко обернулся капитан. – Дома по вечерам с учебниками. На улицу не выгонишь – вот этих, – он мотнул головой в сторону дежурки, – боится… Воспитывать надо, старлей! Воспитывать! А то они уже вот здесь сидят! – Он ожесточенно постучал себя по шее и снова склонился над какими-то бумагами.
Николаев молча смотрел в его аккуратно подстриженный затылок с примятыми по кругу фуражкой волосами.
– Ладно, – не оборачиваясь, сказал капитан. – Забирай свою.
Николаев вышел в дежурку, кивнул дочери:
– Пошли!
– Не пойду! Пока всех не выпустят!
Николаев схватил ее за руку, выволок из отделения, толкнул с крыльца и замахнулся.
Валерка, вытянувшись, опустив напряженные руки, с такой ненавистью смотрела ему в глаза, что Николаев замер с поднятой ладонью.
– Ну? – сквозь зубы сказала она. – Только ударь…
– Садись, – Николаев подтолкнул ее к машине.
Сел за руль, со скрежетом врубил заедающую передачу. Когда отъехали, мрачно сказал:
– Дома будешь сидеть. Из школы – домой. Нагулялась, чучело!
На следующий день Николаев был свободен, он загодя подъехал к школе и стал ждать, облокотившись на крышу своего потрепанного жигуленка.
Прогремел звонок, из дверей школы толпой повалили младшие классы, разбегаясь на две стороны, к метро и на троллейбус. Вскоре появилась Валерка с компанией одноклассников. Они потусовались у крыльца, ребята закуривали прямо под школьными окнами. Мимо прошел учитель, с ним попрощались, не вынимая сигарету изо рта.
Николаев покачал головой – в его время курили в дальнем углу школьного двора, выставляя кого-нибудь «на стрему».
Валерка повела глазами в сторону, заметила отца, зло сжала губы и отвернулась. Деловито стрельнула у ребят сигарету и картинно, так, чтобы видел отец, прикурила. Курить она явно не умела, набирала дыму в рот и выпускала тонкой струйкой, потом случайно вдохнула и закашлялась.
Николаев невольно улыбнулся.
Компания двинулась через улицу к метро, Валерка помахала им и пошла по тротуару.
– Садись, – кивнул Николаев, когда дочь поравнялась с ним.
Валерка, не удостоив его взглядом, прошла мимо.
Николаев сел в машину и на первой скорости покатил за дочерью. Она мельком оглянулась на него и преувеличенно-радостно бросилась навстречу двум подружкам. Из сумки появился журнал мод, началось обсуждение последних моделей. Валерка через плечо ехидно глянула на отца. Тот терпеливо ждал.
Вскоре разговор Валерке наскучил, и она двинулась дальше. Николаев поехал следом.
Дочь неторопливо шагала по тротуару, короткая голубая юбка раскачивалась в такт шагам. Николаев заметил, что многие мужчины обращают на дочь внимание, кое-кто оборачивается, поглядывает на ноги. Он занервничал в машине, испепеляя взглядом похотливых негодяев. А Валерка спокойно шла впереди, придерживая у бедра сумку. И вдруг сорвалась с места, метнулась за угол.
Николаев среагировал с опозданием, рванул так, что прокрутились колеса и машину занесло на повороте. Поперечная улица была пуста. Николаев обернулся: Валерка, остановившись сразу за углом, невозмутимо подтягивала гольфы. Николаев ударил по тормозам. Водитель встречного «запорожца» выразительно постучал себя пальцем по лбу.
Валерка выпрямилась, прикусив губу, чтобы удержать злорадную ухмылку, и как ни в чем не бывало направилась к дому.
Она прошла через двор. Николаев ехал в трех метрах сзади. Запер машину и следом за дочерью вошел в подъезд.
Мать, открывшая дверь, подозрительно повела носом.
– А ну, погоди… – она придвинулась вплотную к дочери. – Ты что, куришь?
– Нет, только пью и колюсь, – спокойно ответила Валерка и скрылась в своей комнате.
– Как ты со мной разговариваешь?
– Ну что ты с порога начинаешь? – негромко сказал Николаев. – Дверь не успела открыть…
Обедали все вместе, что случалось редко. Мать сновала между столом и плитой, дед вдумчиво ел суп, Валерка скучно жевала бутерброд, глядя в окно. Николаев искоса поглядывал на нее.
– Как в школе? – наконец спросил он.
– Чего это ты вдруг?
– Ну… интересно все-таки, как учится моя дочь.
– Нормально, – пожала плечами Валерка.
За столом снова стало тихо. Дед расправился с супом и аккуратно положил ложку на кусочек хлеба.
– Заказы завтра дают, – сообщил он.
– Для участников Куликовской битвы, – вставила Валерка.
– Помолчи, – прикрикнула на нее мать. – А что будет?
– Сервелат обещали и гречку. Ну и как обычно…
– Слышь, дед, – сказала Валерка. – Знаешь, для ветеранов новые льготы ввели?
– Какие? – настороженно спросил дед.
– Вам теперь можно улицу переходить на красный свет и заплывать за буйки. – Валерка заржала.
– Ты замолчишь или нет? – крикнула мать.
– Спасибо! Спасибо! – закивал дед. – Чему вас только в школе учат? Смешно, да? Ну, посмейся.
– А кстати, – мирно сказал Николаев. – Что проходите?
– Всего понемножку.
– Ну, например? – все пытался завязать разговор Николаев.