GROND II: Вся Королевская Рать

Двигатели на пару секунд разгоняют окутавшую Левиафан южную ночь, транспорт освобождает стартовую площадку, на которую через двести сорок секунд приземлится следующий корабль. Факел в небе постепенно затухает, пробивая нависшие над искусственным островом низкие облака, снова наступает тьма, в которой то тут, то там поблескивают сварочные огни – в промежутках между стартами Ольга продолжает латать палубу Левиафана, заделывая многочисленные пробоины.

Сейчас на погрузке только она одна, словно уборщик на опустевшем стадионе – Владимир Ильич рулит транспортами, остальные большевики дистанционно трудятся на других объектах или свободны от вахты. Левиафан по-прежнему плывет на восток, благополучно разминувшись с Грондом, продолжающим движение на север. В отблесках его молний иногда видны суденышки беженцев, держащихся на почтительном расстоянии за кормой. За морским табором присматривают разведчики, но Ольга не беспокоится на их счет – после вечерней показательной акции она уверена, что желающих грабануть Левиафан в ближайшее время не возникнет.

– Трус – сто тридцать.

Три часа ночи. Ветер усиливается, корабельная метеостанция выдает прогноз на ближайший час, согласно которому через семь минут начнется дождь. Старшина сталкивает за борт обломки последней самоходной огневой точки, когда срабатывает аварийная сигнализация – в реакторном отсеке Филиппа взрыв и сильный пожар. В последней попытке спасти корабль, Владимир Ильич пытается катапультировать реактор, чтобы затем аварийно приводнить транспорт, но неуправляемая цепная реакция быстрее.

В семидесяти девяти километрах над ночным океаном восходит новое солнце, облака над Левиафаном сияют, словно пропитанные горящим бензином, эфир разрывается оглушающим треском. Четыре с половиной тысячи тонн груза плюс сам Филипп – все это только что превратилось в горячее фосфоресцирующее облако, начинающее медленно оседать обратно в океан. Ольга поднимает все камеры в зенит, любуясь высотным атомным взрывом, одновременно начав нагрев забортной воды в бойлерных – часть этого сияющего облака радиоактивной пыли непременно выпадет на палубу Левиафана, так что к генеральной уборке струями водяного пара надо готовиться заранее.

– Владимир Ильич, есть мысли, с чего это он?

– Дед представит отчет о катастрофе через минуту. Думаю, в графе причина будет указано «критический износ силовой установки». Сама знаешь, реактор на старике Филиппе был на последнем дыхании, чтобы мы не делали. Я вообще удивляюсь, как он столько выдержал.

– К нам претензии будут?

– Отобьемся, – рассмеялся Ильич. – За последние сутки это уже четырнадцатый потерянный корабль только в нашей группе, так что трибунала никто созывать не станет.

Девушка раз за разом просматривает сделанные с диспетчерских спутников записи гибели транспорта, словно пытаясь найти в них ответ на возможную причину произошедшего. Напоминает школьные фильмы про катастрофу Челленджера, классическая авария на старте – здесь корабль еще уверенно набирает высоту, а несколькими мгновениями и кадрами спустя исчезает в бело-оранжевой вспышке и клубах дыма. Хорошо, что мы не нанялись в пассажирские перевозчики, решает старшина, одновременно с работами на платформе начав составлять персональный отчет о случившемся, который будет подшит к докладу старшего механика. Отношения к катастрофе не имею, ответственности не несу, согласна с выводами старшего специалиста – таков общий смысл данного документа.

– Трус – ноль.

Снова начинается погрузка, только теперь она длится в два раза дольше положенного по нормативу – для защиты от частиц радиоактивной пыли Ольга должна обдать каждый контейнер мощными струями водяного пара, перед тем, как его поднимут в трюмы транспорта. Дед к тому времени уже подготовил свой доклад: Ольга ставит под документом электронный автограф, как и все остальные большевики, после чего отчет уходит в штаб третьей транспортной.

Кружащий над табором беженцев разведчик делает очередной разворот: в объективы камер попадает далекая стена молний, Ольга отдает машине приказ сбросить скорость, чтобы рассмотреть Гронд внимательнее. Еще раз сверяется с навигационной системой Большевика. И вызывает на связь Ильича, установив самый высокий приоритет защиты данных из всех возможных.

– Владимир Ильич, координаты верны? Может, это ошибка в пределах допустимой погрешности?!

– Нет, никакой ошибки, все верно. Наш друг меняет курс, отклоняясь к востоку. Скорость прежняя.

– Надо бы сообщить…

– Уже. Не ты одна такая глазастая, первые признаки изменения курса замечены сорок одну минуту тому назад, подтверждение получено еще до взрыва транспорта. Теперь надо постараться удержать новость в секрете так долго, как только возможно, выиграть хоть несколько часов. За Грондом следит множество глаз, так что мир в любом случае скоро узнает. Но возможность еще немного поработать спокойно упускать нельзя.

Главный компьютер отключается, Ольга продолжает палубные работы. Двумя минутами спустя капитан Климов назначает общий сбор: