Вебсик. История вторая. Мозаика на полу

Вебсик. История вторая. Мозаика на полу
Юрий Грум-Гржимайло

В центре второй истории фантастического сериала «Вебсик» – приключения Юрия Кивина и его друзей, среди которых есть информационно-энергетическое существо, само просившее себя называть Вебсиком. Прошел год с того дня, когда в доме на горе около руин старого замка поселился Юрий Кивин со своим любимцем цвергом Пусем. Загадки этих мест имеют давнюю, порой мистическую, историю. Наши герои стараются разобраться в хитросплетениях событий и самоотверженно пытаются помочь пострадавшим от аномалии…

Вебсик

История вторая. Мозаика на полу

Юрий Грум-Гржимайло

© Юрий Грум-Гржимайло, 2017

ISBN 978-5-4483-9537-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Старая рукопись

Я сидел за терминалом в кабинете, пытаясь противостоять нараставшему валу деловой переписки. Завтра будет год с того дня, как мы с Пусем переступили порог этого дома, коренным образом изменившего нашу жизнь. Бурное начало постепенно сменилось относительным штилем, который нарушали усердно насаждаемые извне мелкие неожиданности. Вот сейчас, к примеру, зачем, скажите мне, Межконтинентальная академия предлагает ехать снова выступать с докладом на конференцию? Никуда не поеду, но сижу, ломаю голову, как ответить так, чтобы они осознали мои весомые причины этого не делать…

Известность принесла нам много сложностей. Вот, например, только вчера пришлось выпроваживать инфразвуком группу «фантиков», которые поднялись до нас по серпантину и перед силовым барьером начали тянуть какие-то свои мантры. Ладно бы они, но с ними стал с другой стороны выть со скамейки Пусь. Получалось у них, конечно, складно, только мы с Владой этого долго не выдержали…

Затея с лечением пострадавших тогда у нас почти провалилась. Нет, не по нашей вине. Дело в том, что мы вовремя не сообразили, что для первого этапа лечения по технологии Вебсика нужно состояние, которое Володя Лещенко определил как «душа отлетела, но лапой держится за тело». У нас из всех пациентов, свезенных в санаторий Космофлота, данному критерию близко соответствовали только Саша-большой и Саша-маленький из ребячьей компании Влады. Остальных, помню, директор санатория в сердцах охарактеризовал «безголовыми курицами»: они в первую же ночь все разбежались, и, как никто из них не сломал себе в горах шею, мне до сих пор не ясно. Нам тогда тоже пришлось принимать активное участие в ночных поисках, а Ростиславу – поднимать по тревоге спасателей и освещать район поисков световыми бомбами. Тогда-то я и вспомнил высказывание Влады про двенадцать детей – у нас было двенадцать больших и совершенно беспомощных пациентов… Хотя, нет худа без добра, анализируя по карте их рассредоточение, Марта обнаружила, что беглецы распределялись по периметру некоего правильного четырехугольника. Этим вопросом занялись близнецы, и Ростислав его сразу засекретил своим распоряжением. Массовые побеги в санатории повторялись каждую ночь, и уже через неделю всех ходячих вернули на теплый юг, где они вели себя сонно и спокойно. Мы стойко выдержали потом набег психиатров всех рангов, пытавшихся силой своего индивидуального и коллективного разума объяснить данный феномен – выдвинули, по предложению Влады, своего официального представителя в виде Юли Лещенко, которая с коллегами работала так же успешно, как и со своими биомехами…

Мы с Сашей Ивиным и Вебсиком занялись исцелением двух лежачих. Их состояние, по оценке Ивина, было тяжелым, но стабильным. Наши пациенты-мальчишки все еще находились в состоянии «пассивного кокона», их энергетика нарастала, но жутко медленно. Мы пытались ускорить раскачку процесса регулярными перемещениями из палатки на полянке в дом и обратно.

Славе Ивин провел первые трансплантации, в частности, вернул глаз. Приборы показывали, что мозг наращивает активность, а нам оставалось только ждать и надеяться. С месяц назад Вебсик посоветовал начать его поднимать с постели, делали мы это несколько раз в день втроем – мы с Мартой поднимали и держали его тело вертикально, а Влада двигала-сгибала-разгибала его еще безжизненные руки-ноги. Сперва Ивин сделал для нас специальный тренажер, но Вебсик его забраковал: тут важны были наши, живые биотоки. Фантастика, но уже через две недели Слава мог сам несколько минут простоять на своих ногах! Как же мы потом отметили это достижение!!! У нас все собрались, Саша тогда впервые Валентину с Витькой с собой взял. Вечером между лапами тигра в нашей спальне трое замертво спали – Пусь, Джека и Витька.

Влада с помощью своего маленького разведчика методично готовила исследование башен. К ним она не пыталась соваться без полной уверенности в успехе. Не без влияния своего приобретенного деда она была зачислена в институт биокибернетики и ускоренными темпами одолевала сложный и объемный курс. Володя и Юля, следившие за этим процессом более пристально, чем я, при случае не стеснялись высказывать свои восторги ее способностями. Да я и сам в них уверовал, когда меня однажды утром разбудила огромная бенгальская тигрица, утробно мурлыкнула и пододвинула лапой столик с утренним кофе… Это была ее первая курсовая работа. В отличие от Володиных творений, наши псы-собакисы «оживление» своего тигра восприняли совершенно спокойно и так же продолжали спать на нем ночами.

– Опять бодают? – заглянула в кабинет Влада.

Я грустно кивнул головой. Они решительно подошла, повернула меня вместе с креслом к себе и устроилась на коленях. Я притворился, что изучаю ее лоб.

– Ты чего? – спросила она.

– Морщины на лбу – это трещины от знаний, – сообщил я ей. – У тебя их нет. Значит, не все выучила.

Она улыбнулась и чмокнула меня в нос.

– А знаешь, как интересно, хотя и сложно, – мечтательно произнесла она. – Я только сейчас начала догадываться, что такое наш Вебсик.

Я вопросительно поднял бровь. Тему «что такое Вебсик» мы с ней за этот год не раз жевали. Что, что-то новенькое?

– Это отражение, – продолжила Влада свою мысль. – Отражение информационно-энергетического существа в наших цифровых технологиях.

– Философия, – заметил я. – Ковыряние в носу, а он реален и помогает нам. Отражение в зеркале нам может помочь?

– Конечно, – последовал ответ. – Твое отражение поможет тебе увидеть прыщ, который ты сам не собираешься лечить, а мне некогда.

Я засмеялся.

– Учти, что не всякий прыщ удостоен чести вскочить на мне, как и не всякая наша информационная технология достойна Вебсика. И не всякий человек – его Круга. Тут все избирательно.

– А ты знаешь, что мы с Володей и Юлей провели серию тестов маленького разведчика, из которых следует, что структура его мозга динамична и адаптивна к ситуации? Думаем, что и режим супермозга ему по силам, – переменила она тему нашего «душевного трепа».

Этого они мне не говорили. Но, если это и в самом деле так, то малыш сделает переворот во многих сферах. Но вот кто его самого-то сделал?

– Я уже год пытаюсь найти, какой андроид слепил этого малыша, – пробормотал я. – И никаких концов пока.

Володя при содействии Ростислава Петровича перевез в свою лабораторию шасси и остатки головной части большого разведчика и ковырял их там, время от времени появляясь у нас и пытаясь поймать резонанс башен на разные серии сигналов. Я понимал, что с тем же успехом можно было искать иголку в стогу сена, но мой друг упорно продолжал свои попытки. А динамичность структуры мозга этого малыша – ну, в природе тоже эволюция и изменения, только они растянуты во времени, сам принцип естественен.

Когда близнецы под гипнозом дали полную картину того, как ими в детстве был найден этот малыш и осуществлен перехват управления на большом разведчике, мы с Володей поняли, что Вебсик вмешался в их попытки не сразу, а лишь тогда, когда разведчик попытался диктовать детям свою волю. Вебсик это сразу пресек и перевел управление на себя – так он защищал детей. Я боялся, что Влада рискует попасть под влияние малыша, но тут ситуация была совершенно иной. По всем признакам это была очень дружественная человеку машина. Меня такое состояние дел несколько успокоило, я представил Владе и ребятам полную свободу действий. Думаю, что Вебсик не упускал их из виду.

Трудно поверить, но живя в одном доме, мы с Владой порой днем виделись только в столовой. Дом тщательно соблюдал тут традиции совместной трапезы и поодиночке никого не кормил. Вот и сейчас мы с ней инстинктивно ждали гонга на ужин, но его пока не было.

– У тебя вечер как? – спросил я.

– Свободен, – сладко потянулась Влада. – И я хочу быть с тобой. Да, – вспомнила она, – с Луны прислали приглашение на памятную церемонию, они там мемориал открывают, мои родители тоже в него попали.

– Я бы слетал, – сказал я. По нашему молчаливому согласию, стереофото Эльзы и Смита в тонкой деревянной рамке висело у нас в спальне. Я его сам повесил, сделав копию со снимка у Марты. Влада тогда ничего не сказала, но поцеловала меня особенно тепло. – Когда открывают?

– Через месяц. И у меня как раз каникулы между сессиями.

– Подтверди согласие, хорошо? Думаю, что тут ничего не перевернется за неделю нашего отсутствия, и все нас поймут правильно. Пуся тоже оформи, он еще на Луне не был. Джеку не берем – ждет потомство.

– А Дебби?

Дебби – это ее тигр, точнее – тигрица, та самая бенгальская, ныне уже биомех. Ну, Володя же со своими летает. А Влада с тигром у ноги – да вся Луна в нее влюбится.

– Если есть там место, то бери. Приставать побоятся. Парад-алле только отрепетируйте, а то споткнешься об ее хвост на трапе… Или верхом на ней выезжай, тоже красиво. Но не забудь перепрограммировать, там же сила тяжести меньше, а то вон она тут как у тебя скачет…

Влада оценила мою практичность.

– Нет, она пойдет рядом, а на ней поедет Пусь. А ты сам на Луне был?

– Был, конечно. Порт Тихо, кажется. Уже не помню. Деловая поездка была. Я больше по орбитальным городам помотался в свое время.

Гонг на ужин – это повод прижать к себе любимую крепко-крепко перед тем, как отпустить на потребление калорий… Ух, раздавлю!

В столовой с Мартой уже сидел гость – Ростислав Петрович. Хотя формально он был нашим начальником в СБ, но сам он, как мы уже поняли, иерархические отношения не особо любил. Для Марты он уже стал родным человеком. Владу, как мы тоже заметили, он вообще баловал, хотя всячески старался это скрыть. Вот и сейчас – с деловым видом передает ей дорогущий нейротестер, я вчера такой смотрел по сети – жутко сложная и редкая штука.

– Мы через месяц улетаем на Луну с официальным визитом, – сообщил я, усаживаясь за стол.

– Мемориал открывают, – кивнул Ростислав. – Это надо.

Пусь под столом поскреб лапой мою ногу.

– Ты тоже едешь, – сказал я ему. – Вместе с тигром.