Властелин Подземелий

«Так это уже лучше! То есть как и что я буду делать, зависит только от меня, но должно быть во славу твою?» – немного напыщенно подумал я.

– Хоть ты и стараешься использовать термины фанатичного поклонения сущностям, но я вижу, что мыслишь ты более широко и не так догматично. Используя доступную тебе терминологию… да, во славу мою, – подтвердил Главный. – Но имей в виду, что и награда твоя будет по заслугам твоим.

«Согласен, – подумал я и, ещё раз прикинув всё, мысленно произнёс: – Я согласен на условия контракта, Великий».

После моих слов воздух мгновенно уплотнился и пространство вокруг прошло волнами, слегка искажая стены, потолок и сам воздух. Отступив на пару шагов назад, вся троица стала бледнеть, сливаться с окружающим мраком и постепенно исчезла.

Только когда они покинули меня, я смог наконец-то расслабиться. Чудовищное напряжение, которое до этого удерживало меня, теперь спало, и я, кое-как доковыляв до своей любимой кислотной ванны, буквально плюхнулся в неё. Единственное, что я сделал практически на последних силах, так это затащил череп Червя с новеньким выращенным мозгом внутри в лёжку, бросив его прямо около бассейна с кислотой.

«На сегодня хватит приключений, надо обдумать…» – с этой последней мыслью моё сознание отключилось, и я провалился в объятия Морфея.

Глава 4

Пробуждение после сна было мгновенным. Создавалось такое ощущение, что меня, словно лампочку, взяли и включили. Ещё секунду назад я не осознавал этого, а теперь… раз… и уже я не сплю.

Бодро выскочив из сернистой ванны и поблагодарив организм за отращённую заново левую лапу, я, отряхнувшись, вернулся к небрежно оставленному мною вчерашнему эксперименту. Настроение было боевое, на высоте, приподнятое, и в целом я излучал сплошной позитив.

«Не кочегары мы, не плотники,
Но сожалений горьких нет как нет,
А мы мутантики и монстрики мы
И сожрём вас на обед…»[1 - Вольная трактовка песни Н. Рыбникова.]

Немного приплясывая на ходу, я решил сначала подкрепиться и только затем вернуться к результату своего вчерашнего эксперимента. Присев около запасённой кучи припасов ранее пойманной мною пещерной живности и параллельно хрустя лапкой Паука, я размышлял:

«Ну вот теперь у меня есть глобальные задачи. Так что печали нет – словно бабка отшептала. Ну помер, да. Ну бывает… пфф… подумаешь. Но ведь нашлась альтернатива существования. Да и условия сделки более чем приемлемые. Правда, чую, помощи будет маловато от Великого, но и по Сеньке шапка. Справлюсь».

Окончив утренний перекус, я вернулся к оставленной черепушке Пещерного. Ещё только подойдя к нему, я с удивлением отметил, что мозг активен. Судя по излучению, исходящему от него, он активно питался и уже частично восстановил несколько рецепторов, ранее принадлежащих Червю.

Внимательно прислушавшись внутренним чувством, я с удивлением обнаружил эмоциональную составляющую этого мутанта – он, устроившись на новом для него месте, был рад и гаже горд доверенной ему миссией.

«Приветствую, Хозяин», – пронёсся лёгкий шёпот у меня в голове.

«Мать моя Роща! Обалдеть! Оно что, ещё и разговаривает?!» – от неожиданности я присел на пятую точку, так и не дойдя до него.

«Да, Хозяин. Спасибо, что создали меня. И ещё… – слегка замялся новоявленный мой слуга. – Хозяин, к сожалению, я потратил большую часть питательного запаса и теперь не смогу долго прослужить тебе. Хозяин, ты не мог бы покормить меня?»

«Обалдеть!» – заклинило меня. Мотнув головой пару раз, чтобы убедиться, что мне это не кажется, я мысленно обратился к нему:

«Так… э-э-э… Ладно, Мозг, будет тебе еда, только сначала придётся поработать. Надо будет обследовать все близлежащие туннели и пещеры на наличие полезных ископаемых. Кстати, кроме радиоактивной руды ты ещё что-нибудь можешь переваривать?»

«Спасибо, Хозяин!!!» – взорвался фейерверком у меня в голове его радостный голос.

«Да, собственно, не за что… – хмыкнул я и удивился: – А подскажи, что за радость-то?»

«Вы дали мне имя…» – скромно, словно зардевшись, произнёс Мозг.

«Что-то поглупел я, видать, долгое лежание в серной ванне не способствует умственной деятельности, – философски подумал я про себя. – Конечно, раз Мозг самодостаточное существо, то… ну почти самодостаточное, то и имя является очень важным элементом в его развитии. Решено, пусть останется Мозг».

Теперь, мысленно обратившись к своему новоявленному помощнику, я утвердил данное ему имя:

«Ладно, уболтал, языкастый. Нарекаю тебя Мозгом! Цени!» – подождав, пока радостные эмоции схлынут с подчинённого, я решительно взял его в оборот:

«Да-да… Хвала мне… и прочее… Заканчиваем праздновать и приступаем к работе», – намекнул я ему о том, что хлеб свой… то есть полоний, требуется и отработать.

После чего я подхватил в свои передние лапы черепушку Червя, которая, обретя новую жизнь, гордо носила имя Мозг, и двинулся сначала по отнорку до его пересечения с основным туннелем, а затем и уже непосредственно по туннелю, внимательно вслушиваясь и всматриваясь.

«Хозяин! – радостно обратился ко мне Мозг спустя пару часов блужданий по разветвлённой системе туннелей. – В радиусе двухсот метров живых Червей нет. Кстати, вот тут, на расстоянии пятнадцати метров, имеются неплохие залежи самородных рубинов».

И тут же в моей голове прорисовалась трёхмерная картина всего того, что мог засечь Мозг.

«Мозг, а какой максимальный радиус у твоих детекторов?» – решил я уточнить, заинтересованно приближаясь к указанной Мозгом стенке туннеля. С виду стена была ни лучше ни хуже других, но как только я приблизился к ней, в моей голове масштаб карты слегка подёрнулся рябью и увеличился. Теперь небольшая россыпь рубинов просматривалась в паре метров от стены туннеля. Геометрически жила представляла из себя вытянутую кривую нитку из красных рубинов, расположенных практически под прямым углом к туннелю. Длина жилы составляла порядка пяти метров, и её отклонение от горизонта составляло примерно не более пятидесяти сантиметров.

«Сейчас я способен видеть примерно в радиусе двухсот метров, Хозяин, – радостно ответил он мне и тут же, словно спохватившись, добавил: – Это в средней плотности грунта. Радиус зависит так же от крупности различных объектов, их плотности залегания, его специфики. Ну вот, к примеру, радиоактивную породу, такую как уран, при распаде которого, кхе-кхе, получается полоний, я смогу увидеть на расстоянии до пятисот метров, если процент содержания урана в ней составит порядка десяти процентов. Соответственно, чем ниже процент, тем меньше расстояние».

Не дав мне времени задать вопрос, он быстро продолжил: «Предвидя ваш вопрос, Хозяин, наиболее "вкусными" с точки зрения насыщенности являются коренные золотоносные породы, в которых можно встретить и платину, и иридий, и вольфрамовые соединения, и даже титановые руды. К которым, кстати, относятся и алмазы!» – с последними словами он даже вздохнул горестно.

«К сожалению, такие залежи я могу уловить на расстоянии не ближе чем в двадцать метров. Хозяин, это связано с…»

«Да понятно, – отмахнулся я от него, – это связано с малым размером твоих рецепторов».

«Ты мне вот что скажи, друг мой… – начал я проникновенно. – Ты откуда столько слов заумных-то знаешь? Вольфрамовые руды, иридий и, тьфу ты господи… алмазы?»

«Ой, Хозяин. Так это… – на секунду он замешкался с ответом, но быстро продолжил: – Да вроде бы знал с самого рождения. Вы в меня вложили эти знания!!!»

«Ага. Три раза, – скептически подумал я. – Сам я крайне далёк от геологии, так, поверхностно в институте проходили… мда-а-а… значит, это Троица постаралась… ну не Червь же, в самом деле, имел степень доктора геологических наук…»

Решив не развивать эту скользкую тему с моим только что приобретённым последователем, я перевёл разговор в другое русло и, обратившись непосредственно к нему, переспросил:

«Мозг, ты не ответил, что же подходит тебе в качестве пропитания, а? Кормить-то тебя полонием накладно, однако. И кстати, ты упомянул что-то про живых Червей… гм. Следуя твоей логике – а что, тут есть и мёртвые?»

«Хозяин, я очень стараюсь, – поспешил он ответить своему создателю, – но для качественного роста рецепторов мне необходима радиоактивная руда. Только благодаря ей я могу получить нужное количество излучения и энергии для преобразования своих рецепторов».

«А для функционирования, ну то есть в качестве питания я теперь могу потреблять и обычную породу, можно шлак… да в принципе что угодно. Правда, этого будет хватать ненадолго», – опять закручинился он, выдав себя грустными нотками в голосе.

«Ей-богу, как ребёнок, – хмыкнул я про себя. – Чистая душа. Грех такой не попользоваться по полной программе! Надо запрячь его максимально!»

Тем временем Мозг продолжал: «Извини, Хозяин, мне пришлось потратить почти все выданные тобой ранее запасы для восстановления и небольшого роста рецепторов, а также создания системы питания. В противном случае я был бы бесполезен тебе, так как радиус моих органов не превышал бы и двадцати метров, а питаться я мог бы только радиоактивной рудой. Прости, Хозяин, что без твоего спроса», – повинился Мозг жалобно, словно ожидая за своё самоуправство от меня плетей.

«Чёрт с тобой, крохобор, пользуешься моей добротой, – сварливо ответил я и даже взрыкнул: – В принципе, это необходимо было сделать. Но запомни: все последующие улучшения ты обязан согласовывать со мной в обязательном порядке. Всё-таки я твой создатель», – решил я сразу поставить ограничения.

«А то мало ли что ему взбредёт в голову, и пока я буду спать, вырастит себе огромную пасть да и схарчит меня ночью…» – паранойя усиленно стучалась мне в голову, распихивая локтями прочие мысли. Кроме того, активно заворчал собственник и эксплуататор, который требовал заковать моего последователя в цепи и пользовать, пользовать и ещё раз пользовать, пока не выжму из него все соки.

«Понял, Хозяин!» – как мне показалось, радостно ответил Мозг, видимо ожидая более серьёзного наказания за свою самодеятельность.

Всё-таки Мозг имел наивысшим приоритетом полезность своему Хозяину, то есть мне, и приказы, исходящие от моей всесторонне гениальной личности, он оспаривать не только не мог, но и не хотел. Для него любая инициатива была болезненной и пугающей, так как могла идти в разрез с мыслями Хозяина и тем самым причинить Мозгу боль.

«Хозяин. Что же касается мёртвых Червей, то вблизи буквально в восьмистах метрах имеется мёртвый Пещерный Червь, – и, видимо решив уточнить, добавил: – Крупная особь».