«Наполни смыслом каждое мгновенье…». О творчестве Ефрема Подгайца

– Отделить пшеницу от плевел может не только Время, но и Мастер, тем более, Содружество Мастеров.

Такова «планка», которую ставят себе музыканты, таково их культурное самоопределение.

Творческое ядро ассоциации – Татьяна Ларина и Святослав Липс. С ними достаточно устойчивый круг исполнителей: Дмитрий Татаркин (гитара), Владимир Серов (флейта), Петр Кондрашин (виолончель), Иван Аленцев (кларнет), Александр Посикера (фагот), Дмитрий Синьковский (скрипка), другие музыканты. Они не образуют некий фиксированный исполнительский состав, но являют собой что-то вроде «конструктора», на основе которого могут быть «собраны» самые разнообразные исполнительские составы – дуэты, трио, квартеты, квинтеты…

Другая аналогия – театральная труппа, где одни и те же актеры выступают в разных ролевых составах и комбинациях. Аналогия не случайна. Театральность – ни в коем случае не театрализация – тонко пронизывает собой творчество ассоциации в целом. Проявляется это многообразно, хотя и мягко, без акцентирования внимания на этом. Так, постоянный калейдоскоп исполнительских составов создает эффект смены мизансцен и подчеркивает игровой характер действия. Поведение музыкантов становится более раскованным и внутренне разнообразным. Взаимодействие приобретает черты сценического общения. Программа концерта обретает свою «интригу», сквозную сюжетную логику. Исполнение музыкального произведения превращается в презентацию, представление конкретного и значимого явления музыкальной культуры. Игра на инструменте становится инструментом игры с культурой. Это усиливается тем, что музыканты на своих концертах свободно обращаются к разным типам музыки – от старинной до джаза, – демонстрируя поразительную естественность и органичность исполнительского поведения во всех мирах музыкальной культуры. Сценический костюм солистки – Татьяны Лариной, как правило, подчеркивает характер исполняемой музыки и может меняться на протяжении концерта. К этому едва заметно добавляется некий дух карнавальности. Так рождается своего рода «театр музыки», точнее, – «театр музыкальной культуры».

Все сказанное определенным образом связано с исполнительским почерком музыкантов. Наиболее ясно и отчетливо он просматривается в игре Святослава Липса (фортепиано) и Татьяны Лариной (флейта). Оставим в стороне вопрос об их технических возможностях. Они кажутся безграничными, и потому внимание на этом просто не фиксируется. Так забываем мы о воздухе, которым дышим, пока не ощутим его нехватку. «Смысл – Образ – Чувство» – вот та триада, которая составляет главное содержание их общения со слушателем. Трюизм? Само собой разумеющиеся вещи? Но согласитесь, как они драгоценны эти «само собой разумеющиеся вещи» и как редко они встречаются на практике в достаточно чистом виде. Здесь же мы сталкиваемся с концентрированной осмысленностью, концентрированной образностью, концентрированной прочувствованностью каждого звука.

На этом основании вырастает еще одно важное качество исполнительской концепции музыкантов: их исполнение не просто оригинально и «интересно», оно адекватно и рельефно выражает дух культуры и времени, к которым относится произведение. Этот дух становится персонажем, действующим лицом музыкального спектакля. Подобная установка помогает точнее угадать замысел автора, почувствовать его как личность. Такого рода «понимающее» исполнительство также, казалось бы, должно быть вещью очевидной и необходимой, однако на практике оказывается большой редкостью.

На уровне звука начинает проявляться это качество, переливается в живую интонацию и запечатлевается в рельефной вылепленности фраз. Но здесь флейта и фортепиано идут каждый своим путем. Рояль Липса демонстрирует искусство музыкального лицедейства, трансформаций, переодеваний и перевоплощений. Этот музыкальный инструмент сам как бы заключает в себе целый театр с его разнообразием голосов, костюмов, масок и, следовательно, характеров. Его «магический» арсенал раскрывается как волшебство фокуса, чудесного превращения, совершающегося на наших глазах.