Волчьи пляски

Не успела! Это она поняла сразу, едва покинула подъезд, автоматически выхватив глазами в глубине двора двух новых соглядатаев. К счастью, те выбрали другое, более удаленное от ее местоположения место для наблюдения, так что появление Риты оказалось ими оставленным без внимания. Удачно! Воспользовавшись этим обстоятельством, она быстро прошла вдоль подъездов у стены здания и, свернув за ближайший угол, канула со двора. Перед тем, как окончательно удалиться, девушка еще раз покосилась на людей, ведущих негласное наблюдение. Надо предупредить Ваньку! Конечно, ребята могли вычислить слежку и сами, но все-таки, лишним не будет. Она сделает это обязательно. Сразу, как только немного разгребет свои неотложные дела на сегодня.

__________________________________________________________________

Село Кочубеевка. Данил Бельский. 5 августа 1996 года.

Сознание «плыло». Словно большая восковая свеча, растаявшая под лучами жаркого летнего солнца, разум Данила терял общность и целостность, расплываясь в неопределенное «нечто», пятная подсознательную его сторону отдельными фрагментами фактических событий и, наоборот, окрашивая налетом ирреальности все то, что происходило на самом деле. Та грань, что некогда позволяла разделить эти две стороны субъективного человеческого «я», начала теряться и пропадать.

«Папа, забери меня отсюда!!! Пожалуйста!!! – взмолилась внутри него маленькая недозрелая индивидуальность, в силу своего возраста не имеющая сил сопротивляться тому, что творила с ней чужая злая воля, – Забери меня назад!!! Я больше не хочу здесь оставаться!!! Здесь нехорошо!!! Темно, больно, страшно!!!

Возможно, что виной тому плачевному состоянию психики, в каком ныне находился сын олигарха Бельского, были те психотропные препараты, которыми его пичкали с самого момента похищения и до сих пор. Когда это началось? Давно ли? Ощущение времени отсутствовало. Оно давно стерлось, оставив лишь тягостное чувство изрядной давности. Может, именно благодаря воздействию этой «химии», сознание веселого и подвижного юного создания, отличавшееся ранее устойчивостью и равновесием, превратилось в мозаичную мешанину отсветов и впечатлений? Может именно поэтому накопило столько боли?

Быть может. А может и нет. Аналогичным дестабилизирующим фактором могли стать издевательства, которым подвергали похитители свою десятилетнюю жертву. В воспоминаниях осталась череда вспышек-эпизодов, в которых его, Данила, периодически избивали, особенно не стесняясь выбором мест приложения ударов, в которых его мучили разными, с каждым разом все более изощренными способами и методами. И, кажется, насиловали…

Детская память, слишком чувствительная и впечатлительная для подобной жестокости, оказалась не в состоянии это отразить. Она отказалась сделать это, предпочтя зыбкое небытие грязной реальности. Наверное, поэтому, Данил запомнил лишь россыпь отдельных зрительных картинок, да отзвуки той боли, что периодически терзала его изможденный организм.

«Спасите!!! Кто-нибудь!!! Заберите меня…!!!

Скорее всего, все-таки разрушительную роль сыграли все упомянутые факторы. Это если посудить здраво. И до сих пор регулярно вкалываемые препараты, и унижение, щедро перемешанное с издевательствами на фоне безысходности. Все вместе, они сделали из здорового мальчика беззащитную и безвольную жертву, способную лишь лежать на отведенном ей месте и ожидать хоть какого-нибудь конца. Ожидать как избавления.

Ему, раздавленному морально и физически, оставалось только это. Данил не знал, не ведал, как долго. Достаточно для того, чтобы притупить все нормальные чувства и реакции организма. Еду давали как собаке, однако чувство голода так и не появилось. Наверное, из-за каких-нибудь поливитаминных добавок во вкалываемых препаратах. Куски черствого хлеба и прочая скудная снедь, коей пытались с ним поделиться постоянно пьяные соглядатаи, валялись рядом, словно объедки рядом с собачьей конурой, нетронутые и подернутые свежим налетом плесени.

Впрочем, чем-то ему приходилось лучше, чем собаке. По крайней мере тем, что больше не связывали. Ни к чему. Под действием препаратов, тормозящих нормальные человеческие реакции, мальчик уже не был способен к побегу. Он либо пребывал в болезненном искусственном забытьи, либо спонтанно созерцал разнузданные оргии совершенно спившихся охранников, давно потерявших остатки стыда и приличий. Данилу было все равно. Кто-то из истязателей, в период очередного провала сознания сорвал с него одежду, оставив совершенно обнаженным, однако это уже не трогало. Его поруганное тело уже нельзя было оскорбить сильнее. Душу тем более. Оставалось лишь бороться за ускользающие остатки сознания. Цепляясь за них, мальчик немо взирал на продолжающуюся вакханалию, проходящую под его взглядом, болезненно жмурился от периодических избиений и временами проваливался куда-то в темноту бессознательности, уплывая туда мрачными тоннелями. Бесы!!!

Не осталось ничего. Ни жажды, ни голода, ни радости, ни рассудка. Осталась боль и пустота.

__________________________________________________________________

Омск. Маргарита Корнеева. Полдень 5 августа 1996 года.

Общественный транспорт ходил с перебоями. Но все же ходил, так что Рита добралась до пригородного поселка Александровка приблизительно через час после того, как в телефонном разговоре с Бельским получила необходимые инструкции. Именно здесь, по имеющейся на нынешний момент информации, проживала заинтересовавшая Корнееву Нелл Барцева.

– Корыто, а не автобус, – презрительно буркнула она в адрес проржавленного транспортного средства грязно оранжевого цвета, что доставило ее на нужную остановку, – И как только люди на таком свиновозе ездят?

Добираясь сюда, она уже раз десять укоряла себя за то, что не воспользовалась автомашиной. Уже могла бы, минимум, с полчаса, как быть на месте и осматривать территорию. А так, пешеходом, попробуй провернуть задуманное со всей необходимой тщательностью.

«Ладно, – сама себя урезонила девушка, усилием воли подавляя раздражение, – Хватит плакаться. Нужно делом заниматься.

Адрес, по которому до сих пор значилась прописка Нелл Барцевой, был занесен на «форму номер один» паспортного стола давно. Лет этак пять назад. И, по сути, не мог являться ее нынешним местом проживания. Хотя бы потому, что дом, к которому соотносились данные регистрации, принадлежал ее родителям и по какой-то причине властям неизвестной, уже пару лет как пустовал, постепенно превращаясь в развалины. Так что, когда Рита начала разработку заинтересовавшей ее персоны, пришлось напрячь воображение, с чего же начать.

«Одна из загадочных личностей славного города Омска, – машинально съязвила Корнеева, в очередной раз, прогоняя в уме череду разрозненных фактов о Барцевой, которые едва сумели накопать аналитики Всеволода Артемьевича, – Если таких личностей станет больше, то мне туго придется.

Кое-какие имевшиеся данные об Ангелине Барцевой наводили на размышления, имевшие двойственную природу. Согласно официальным данным, эта особа имела довольно яркое спортивное прошлое, благодаря которому вполне могла бы претендовать на титул звезды спорта конца восьмидесятых. Мастер спорта по спортивной стрельбе из лука и арбалета, призер многих международных соревнований. Это то, что можно было почерпнуть в официальной прессе. О том, что осталось за кулисами официального спорта, оставалось только гадать. Ангелина являлась гордостью большого города и большой страны ровно до тех пор, пока не получила травму, несовместимую с дальнейшим пребыванием в большом спорте. А потому и канула без следа в самом начале девяностых. В те времена, как известно, каждый боролся за себя. И никому не было дела до других. Так что, оставалось только предполагать, с чем пришлось столкнуться бывшей знаменитости стрелкового спорта, вернувшейся на родину и столкнувшейся с суровой действительностью.

«Неудивительно, что Ангелина исчезла для всего мира, обошедшегося с ней бездушно и не протянувшего руку помощи в трудную минуту – подумала Корнеева, – Сколько было тогда случаев суицида среди подобных отчаявшихся людей. Пресса упорно молчала об этом, однако все всё, как водится, знали.

Нет, Ангелина не исчезла совсем. Не наложила на себя руки и не сдалась. Она просто исчезла для тех, кто когда-то восхищался ею, и кто так быстро о ней забыл, как о сломанной игрушке. И теперь Рита догадывалась, куда именно.

«В самом деле, – девушка испытала некое подобие жалости, когда подумала об этом, – Куда было податься человеку, испытавшему унижение после славы и известности?

Кажется, до сих пор ее логика шла по правильному пути. Ангелина вполне могла стать сообщницей Козина. Мстя человечеству, она вполне могла применить свои спортивные навыки для его нужд. Так и появилась женщина с характерным прищуром, метающая дротики с точностью снайпера.

Каких-либо характерных зацепок, которые позволили бы определить нынешнее местопребывание Барцевой, Рита так и не нашла. Никаких официальных следов в виде изменения места проживания, данных о работе и возможных судимостей. Ангелина будто испарилась на семь с лишних лет, не проявляясь нигде. Человек – невидимка со специфическими навыками. Лишь учтя это, можно не удивляться тому, что настоящее местопребывание такого человека остается тайной за семью печатями.

«Но, – добавила девушка про себя, – Ни одна из тайн не может оставаться тайной вечно. Должен иметься кончик ниточки, который приведет к искомому.

Такой кончик, верилось, она нашла. Нелли Барцева, сестра-близнец. Адрес ее нынешнего проживания оказался реально существующим. Оставалось только попробовать дернуть за эту ниточку.

«Интересно, – мелькнула в голове Корнеевой несколько отвлеченная мысль, – Насколько они похожи? Не только внешностью. Насколько схож их образ жизни?

Нелли Барцева, ныне носившая фамилию Ивашова, согласно имевшимся сведениям, проживала в пригородном поселке Омского конгломерата, работала учительницей русского языка и литературы в местной школе и воспитывала десятилетнюю дочь. Муж ее, по тем же данным, предоставленным источником информации Бельского, работал где-то на заводе простым рабочим. Простая семья, каких много в России. Рите осталось вторгнуться в этот устоявшийся быт и взбаламутить его, словно омут, подняв на поверхность грязь семейных тайн, тщательно скрываемых ото всех посторонних.

«Хотя бы попробую это сделать, – немного урезонила она сама себя.

Выйдя на автобусной остановке, Корнеева огляделась. Затем попыталась разобраться в расположении улиц, что оказалось непростым делом. Лишь потратив на это около пятнадцати минут, она выяснила у прохожих направление, в котором следовало двигаться, после чего направилась на поиски дома по тому адресу, что имелся в наличии.

Вела себя Рита спокойно, без суеты, понимая, что внешностью и рядовым одеянием нисколько не выделяется среди рядовых граждан. Размашистым деловым шагом она прошла по улицам селения полугородского типа, где этажность зданий варьировала от одного до пяти, минула несколько перекрестков, прежде чем оказалась в той части Александровки, которая была нужна.

«Кажется, я на месте, – сделала вывод девушка, после затянувшегося поиска разглядев на старом трехэтажном доме сталинских времен табличку с указанием улицы и порядкового номера, – Осталось найти квартиру и поболтать с хозяйкой.

Рассчитав приблизительное расположение квартир в здании, она вошла во второй подъезд и остановилась, прислушиваясь и присматриваясь. Торопиться не следовало.

«Вот она, эта квартира, – определила Корнеева по полустершемуся номеру, когда-то, может быть еще полвека назад начертанному на дверях масляной краской, – По самой двери можно определить, что хозяева живут просто.

Оглядевшись, девушка приметила узел телефонной разводки, вычленила из него взглядом тот провод, что шел в нужную ей квартиру, а затем аккуратно приладила к нему клипсу беспроводной «прослушки».

«Надо бы проверить работоспособность аппарата, – чертыхнулась она с неудовольствием, – Но делать это прямо здесь…слишком много шума на глазах у возможных свидетелей. Могу привлечь внимание. Лучше сделаю потом.

Рита подошла к квартирной двери и с усилием нажала на кнопку электрического звонка старинной конструкции. По виду, едва ли не начала двадцатого столетия.

Дверь распахнулась сразу, будто за ней Корнееву давно поджидали. Настолько быстро, что та невольно заподозрила открывшую ей женщину в том, что она все это время подглядывала в дверной глазок.

«Даже если так, – поспешила успокоить сама себя, – Она не смогла бы ничего толком заметить. А если бы заметила, то ничего бы не поняла. Успокойся!

В принципе так оно и было. Опасаться нечего. Клипсу «прослушки» девушка поставила в нужное место со всей возможной точностью и быстротой. Одним движением. Словно смахнула паутинку с плохо выбеленной стены. И, хотя опаска все равно оставалась, Рита взглянула в глаза Нелли Барцевой с уверенностью человека, не сделавшего ничего незаконного и предосудительного.

– Кто вы и что вам нужно? – строгим голосом с повелительными нотками поинтересовалась женщина, рассматривая ее без особого дружелюбия.

«Повезло мне, – как бы мимоходом прикинула девушка, в свою очередь рассматривая собеседницу, – На ловца и зверь, как говорится… Не нужно будет ждать и тратить время.

Внешность почти аналогичная той, которую она увидела на фотографии. Тот же овал лица, почти правильный, но все же чуть удлиненный. Те же очертания капризно припухлых губ. Только прическа светло-русых стриженых волос в пику фото строгая и почти монашеская. Следовало отметить, что Нелли могла выглядеть почти красивой, если бы не глубокая складка-морщинка прямо между ее бровей. Такая возникает в случае, если человек привык сдвигать брови во время мимических проявлений каких-либо собственных эмоций. Интересно, а точно ли это Нелли? От близняшек, частенько пользующихся своим сходством в глазах окружающих, можно ожидать всего на свете…

– Здравствуйте, – со всем дружелюбием, которое следовало проявить в данный момент без риска переиграть, улыбнулась Рита, – Вы Нелли Барцева будете?

– Именно, – подтвердила собеседница с краткостью, говорившей о том, что она не зря подвизалась на ниве русского языка и литературы, – А в чем, собственно, дело?

– Ой, – опять улыбнулась Корнеева, вполне натурально изобразив дружелюбие характера, – Дело-то, в общем и целом приятное. Видите ли, я являюсь штатным специалистом общественной ассоциации «Ветераны спорта Российской Федерации». Вот, кстати, мое удостоверение, – она энергично махнула перед носом женщины еще утром наспех сотворенной ею пластиковой карточкой, несшей на себе набор броских надписей с аббревиатурой «ВС РФ» и оттиск большой круглой печати, наискось пересекавший ее собственную фотографию, сделанную из рук вон плохо в местной фотостудии.

Если не приглядываться, то вполне сойдет.