Кривые треугольники – 2

– Я не мог! Прости меня!

– Я люблю тебя, папочка! – Она порывисто обняла его, словно прощаясь, в последний раз.

– Пообещай мне, что будешь счастлива, – несчастно взмолился он.

– Обещаю! – отвернувшись, бесцветно бросила она.

А потом они шумно и весело отправились в дом, который снял для них Орландо, и долго праздновали за богато накрытым столом.

– Орландо, я устала. – Сказала Лаура своему мужу, когда гости стали безобразно напиваться и непристойно шутить. – Можно, я поднимусь к себе?

– Ну, конечно, любимая. Тебе лучше отдохнуть немного, набраться сил перед нашей брачной ночью.

Одарив его ненавидящим взглядом, она спокойно ответила.

– Я так и сделаю, дорогой!

* * *

Освободившись, наконец, от свадебного платья, Лаура с хитрой улыбкой достала из потайного кармашка в грации свой маленький свадебный подарок для «любимого» мужа.

«Все равно, все будет так, как я хочу! И тебе этого не изменить, Орландо! Пусть эта ночь будет мучить тебя всю жизнь тайной беспамятства! – коварно подумала Лаура, с предосторожностью не выражая свои мысли вслух, – ведь у стен могут быть уши».

Насладившись вдоволь теплом ароматизированной ванны, Лаура облачилась в ласковый шелк пеньюара цвета морской волны, который Орландо приготовил для нее с такой любовью, о которой она даже не подозревала. И приготовив из вина, предусмотрительно оставленным Орландо, свой любовный напиток, стала ждать, когда он, наконец, набравшись горячей смелости за столом с друзьями, придет к ней. Ведь он не может не прийти, в этом она была уверена.

В ожидании она немного задремала, но звук шагов в коридоре мгновенно выбросил ее из сна. С легким трепетом она ждала, когда ручка двери затрепещет под его рукой, нервно задергается, не впуская его.

– Спектакль начинается! – с торжественной коварностью прошептала Лаура, – Поднимите занавес!

– Лаура! – рассерженно позвал он, когда обнаружил, что дверь заперта на ключ. – Лаура, открой сейчас же! – хмель придавал ему горячую настойчивость, и он ни за что не желал отступать.

– Превосходно! Шуми громче, Орландо. Ты превосходно играешь свою роль, – тихо позлорадствовала Лаура и с язвительной улыбкой испуганным голосом, – Орландо, пожалуйста, оставь меня. Я не хочу тебя видеть! – Лаура с замиранием сердца ждала его ответа. «О, только бы он был настолько пьян, чтобы не слушать меня!» – мысленно взмолилась Лаура, и Орландо не разочаровал ее ожидания, с яростной силой безжалостно навалившись на дверь, тараня ее с упрямством быка.

– Открой сейчас же! – кричал он в передышках набегов на дверь.

– Орландо, пожалуйста, перестань! – взмолилась Лаура, и голос ее дрожал от сдерживаемого смеха.

– Открой! Или я выбью дверь! – взревел Орландо, снова навалившись на несчастную дверь, которая оказалась очень прочной к ликованию Лауры.

– Хорошо, я открою! – несчастным голосом заявила Лаура, – Только успокойся, пожалуйста. Ты пугаешь меня!

– Я спокоен! – гневно ответил Орландо.

Лаура повернула ключ в двери и, метнувшись молнией, отбежала к постели. Бросив на себя мельком взгляд в большое овальное зеркало над тумбочкой, Лаура осталась очень довольной. Встав между импровизированным столиком-тумбочкой, накрытым для вечернего пиршества, и кроватью, Лаура одела очаровательную, немного испуганную растерянную улыбку.

Он вошел и закрыл за собой дверь на ключ. Он пытался держать себя в руках и сдерживать свою ярость. Его дыхание было горячим от выпитого вина, и тяжелым от загоревшейся страсти и урагана гнева, который она заставила его пережить. Даже испытывая ненависть, такую же яростную, как его гнев, Лаура, вопреки своему желанию, не могла не заметить, как он великолепен. На секунду ей захотелось забыть о мести и ненависти и припасть к его сильному красивому телу. Забыться в его поцелуях, подчиниться его страсти, горящей желтым пламенем глаз. Ведь она знала, помнила, хотя все происходящее было как в тумане, какими нежными могут быть его сильные руки, какими сладкими были его страстные губы. Желание, горячим пламенем опалило ее. Она внутренне испугалась и с рвением отогнала это желание. Эту безумную, ненавистную мысль и уверено продолжила играть свою пьесу.

Со смущенной улыбкой она протянула ему бокал вина.

– Ты думаешь, это поможет нам понять друг друга? – насмешливо спросил он, беря из ее рук бокал.

Лаура лишь молча кивнула и взяла в руки свой бокал. Она старательно разыгрывала смущение, потупив взор в свой бокал. Затем она с жадностью, залпом выпила его. Чем привела Орландо в восторг. Хотя ей совсем не хотелось. Но она знала, что ей нужны будут силы. Она невольно поморщилась от терпкой крепости вина.

– Ну что ж, я настолько пьян, что еще один бокал мне не повредит, – как бы размышляя вслух, сказал Орландо. Легонько стукнувшись с ее бокалом, он быстро осушил свой бокал. Поставив его на тумбочку, он забрал у нее лишь слегка пригубленный бокал. Решительно, неумолимо, твердой рукой Орландо заставил ее обойти стол и приблизиться к нему. Он страстно обнял ее, немного резко привлекая к себе. Зарывшись теплыми ладонями в пьянящий водопад ее волос, Орландо нежно, с мягкой осторожностью покрывал ее лицо поцелуями.

– Ты сводишь меня с ума, – хрипло прошептал он. Подняв на руки, он опустил Лауру на постель, и почти упал рядом из-за охватившей слабости во всем теле.

– Я слишком много выпил, – пожаловался он и, будто боясь отключиться, прежде чем успеет познать ее сладость, яростно стал целовать и ласкать ее. Но она не желала спешить и ожесточенно пыталась отбиться, надеясь, что снотворное вскоре подействует. Наконец, Лаура почувствовала, как силы Орландо тают.

– Ну, слава богу! – с облегчением, Лаура скинула с себя бесчувственное тело Орландо. – Фу, какая мерзость! – с отвращением сказала Лаура, почти не кривя душой. Ее тошнило от запаха перегара, исходящего от него. Первым ее желанием было броситься в ванную, и смыть с себя прикосновения его рук и губ, но она сдержала себя и продолжила свой спектакль. Приведя комнату в ужасный беспорядок, побив имеющуюся посуду, создавая впечатление ужасной драки, Лаура изорвала костюм Орландо, который он так и не снял, так, как она могла бы порвать его, сопротивляясь. Не удержавшись, она расцарапала его грудь, как бы мстя за то влечение, которое он пробуждал в ней, вопреки ее желанию. Ее пеньюар последовал той же участи, создавая впечатление насилия. И последний штрих. Кровь, которую она приносила в бутылочке, Лаура правдоподобно разбрызгала на постели. Приведя брюки Орландо в нужный хаос, Лаура запачкала его бедра кровью. Чтобы наверняка не возникло сомнений в том, что «это», случилось.

«Не хотела бы я проснуться в такой ситуации и с пустой разбитой головой», – позлорадствовала Лаура, довольная результатом. Теперь она могла искупаться и смыть с себя всю эту мерзость.

Забрав одеяло и подушку, Лаура устроилась на полу в ванной, тщательно заперевшись.

Засыпала она с довольной улыбкой, укутавшись в теплое пушистое одеяло, мечтательно представив нежное тепло Ника.

* * *

Орландо проснулся от холода, сковавшего его тело. Голова раскалывалась на части от невыносимой боли, во рту был неприятный горький привкус. Все тело казалось разбитым. Грудь горела острой саднящей болью. С тяжелым стоном Орландо заставил себя встать с кровати с мыслью об аспирине и теплой ванной. Чертыхаясь и обо что-то спотыкаясь в темноте, Орландо добрался, наконец, до выключателя, наступив на что-то, хрустящее под ногами. Вспыхнув, свет ослепил его на мгновение, зажмурившись, он сонно огляделся. От шока он сразу же проснулся, даже хмель слетел с него. Изумленно оглядывая бедлам, творившийся в комнате, он невольно сполз по стене на пол. Вновь и вновь оглядывая неверящим, ошарашенным взглядом комнату, он силился, но никак не мог понять: «Какой Мамай прошелся здесь?!»

Встав, наконец, он дошел до кровати, прихрамывая от непонятной боли в ноге, забыв напрочь об аспирине и ванной, он с еще большим ужасом и непониманием смотрел на запачканные кровью смятые простыни. Не в силах что-либо понять, он посмотрел на свое отражение в зеркале, словно ища ответов, но оно не только не дало их, а напрочь, основательно запутало все, отразив ему его жалкий, оборванный, потрепанный вид.

«Лаура!» – вдруг вспомнил он и растеряно оглянулся в ее поисках, но нашел лишь жалкие обрывки нежной материи цвета морской волны, бывшие совсем недавно прозрачным облаком, изящно обрисовывающим аппетитное тело Лауры. Сев на краешек кровати и вдыхая тонкий аромат шелкового лоскуточка, он пытался вспомнить, восстановить в памяти, что же все-таки случилось. Ему удалось выудить из памяти туманные, неясные воспоминания. Перед ним встали картины, где он безудержно, суматошно целует и ласкает бьющуюся в его руках, отчаянно протестующую Лауру.

– Вот и кубики сложились. – С горечью сказал он, – Господи, и зачем я так напился?!

Что случилось после поцелуев, он не помнил, но это было настолько очевидно, что ему было тошно от самого себя. «Бедная Лаура! – подумал он и тут же встревожился, – Где же она?!»

Он бросился к двери и остановился на полпути, вспомнив, что на нем лохмотья. Грудь в глубоких царапинах. А то, что творится ниже пояса вообще не поддается никакому описанию. Нетерпеливо сорвав с себя остатки одежды, Орландо направился в ванную.

– Какого черта! – вне себя от гнева вскричал он, обнаружив, что дверь в ванную наглухо закрыта. – Ну, замечательно! Теперь моя ванная стала политическим убежищем для моей собственной жены! Ну, по крайней мере, на этот раз, она хотя бы не сбежала.

Он надел на себя халат и спустился вниз. Ребята из охраны сидели за столом. Покер был в самом разгаре в сопровождении шуточек и расслабленного смеха. Увидев Орландо, мрачного как грозовая туча, они сразу же притихли. Он бросил на них злой, недовольный взгляд, будто искал, на ком сорвать свою ярость, и прошел на кухню, где все еще возились две служанки, имен которых он не помнил, что злило его еще больше.

– Ты, котенок! – обратился он к совсем молоденькой девушке, – Давай-ка, брось все и пойди, приготовь мне комнату под спальню.

– Хорошо, сэр! Сию минуту, сэр!

– Если не справишься сама, возьми подружку, а посуда подождет. Я хочу комнату возле кабинета. Возьмите этих олухов, – он указал в сторону гостиной, где довольные ребята тем, что гнев хозяина их не задел, снова начали шутить и веселиться, – Пусть помогут вам с перестановкой мебели. И приготовьте мне ванную, теплую и обалденно пахнущую. Давайте, убирайтесь! – он сделал нетерпеливый, прогоняющий жест руками, будто хотел спугнуть птиц.

Оставшись один, Орландо достал из шкафчика бутылку Мадеры и наполнил себе бокал. Потягивая терпкое вино, он сказал сам себе с ироничной горечью, наблюдая, как за окном поднимается рассвет, окрашивая нежную, молодую весеннюю листву в малиновый цвет.

– Если так и будет дальше, приятель, ты станешь женатым холостяком. Надо срочно что-то с этим делать! Вот только знать бы еще что…

– Мистер Орландо, Ваша комната готова. Ванная наполнена, – прервал ее грустные размышления звонкий, немного запыхавшийся голосок.

– Так быстро? – Орландо удивленно вскинул бровь, – Да ты просто умница, крошка!