Опера вызывали?!

Надо будет уточнить – его Синицына в общаге, наверное, живет? Вон как рванул!

Я встал за углом, прислушиваясь к голосам, которые мгновенно стихли, стоило только грозному преподу объявиться в поле зрения.

– Как интересно! – громыхнул голос Логинова. – Это что у нас тут? – грозно продолжал он.

– Прогулка перед сном, – зло прошипел девичий голос. – Встречный вопрос: Руслан Евгеньевич, а вы почему ночью по студенческому общежитию бродите?

– Не ваше дело, Синицына!

Ну, все понятно. Он не запал. Ни капельки! Так не запал, что зачем-то поперся туда. Диагноз ясен… Зовите санитаров, мозг и сердце моего друга нуждались в помощи.

– Руслан Евгеньевич, – послышался другой женский голос, – а давайте, никто никого не видел, а? Мы паука сейчас заберем, и вы его больше не увидите. И все дружно сделаем вид, что нас тут не было, а? Просто паук нервничает, а Даша собирается к нам переводиться и, наверное, станет жить в съемной квартире с двумя пауками…

Я, кажется, перепил! Какого паука она заберет? Прислушался и от любопытства хотел пойти следом.

– Ласточкина, – строго выплюнул Логинов, – статья сто шестьдесят три чем карается?

– Ничем, – так, опять включилась Синицына.

– Синицына, – рявкнул мой друг.

Твою ж налево, ну кто так ухаживает? Разучился, болезный!

– Состава преступления нет, шантажа как такового тоже. Вас, Руслан Евгеньевич, просто предупредили о возможном пополнении на первом курсе юридического со второго семестра.

А девчонка явно с характером! Мне она уже нравилась!

– Я спросил у Ласточкиной.

Топишь ты себя, Логинов! Топишь!

– Непрофессионально, – отбила Поля, – вы сначала научите, а потом спрашивайте. Или, как всегда, – если знаете вы, то и все должны знать, да?

– Синицына, задержитесь завтра после моих занятий, – прошипел Логинов. – У вас минута, чтобы испариться из коридора, и я сделаю вид, что никого не видел.

– Да пожалуйста, – фыркнула Полина.

Послышались шаги, я спрятался в темный мешок коридора и улыбался как сытый кот!

Цветочку букет принес, друга порадовал встречей с дамой сердца. Вот только друг обрадованным не выглядел. Он только что ядом не плевался, когда вернулся.

– Дыши, – посоветовал я. – И нафига ты вообще к ним поперся?

– Жека, я сейчас тебе в морду дам, – без обиняков предупредил меня Рус.

– Не влюбился он, ага, – продолжал я.

Дальше снова случился провал в памяти, а потом мой мозг выдал такое видение, что я протрезвел, кажется. Мгновенно!

Когда мы собрались выходить на улицу, по пути нам встретился друг Артура Аникей, с девицей. Но протрезвел я от вида пауков и крысы у нее в руках.

Потом снова была пустота. Отчетливо я помнил только то, что с того дня клялся себе завязывать пить!

В себя пришел только утром. Голова болела не по уставу, память моя решила сыграть со мной злую шутку, и помнил я со вчерашнего вечера только огромного паука в руках красивой девчонки…

Глава 6

Лиля

Утро было добрым – первые двадцать минут, пока я не полезла в свой телефон. Мы с родителями были на даче с пятницы. Мама с папой подрядили меня в аграрии и увезли копать картошку на все выходные. Но были в этом и плюсы – папа разрешил мне сесть за руль, когда мы возили картошку с дачи в гараж.

Летом я отучилась на права, с первой же попытки сдала экзамен, и папочка решил, что практика мне не помешает. Дал ключи, сел на пассажирское сидение, перекрестился, выдохнул и велел:

– Поехали.

Спустя час был приятно удивлен, а в субботу расслабился и купил себе бутылочку пива на обратном пути, вызвав негодование мамы.

– Я не для того дочери обучение оплачивал, чтобы ее права валялись в шкафу, – выдал папа железный аргумент, пряча бутылку под сидение от пристального взгляда мамы. – Расслабился чуток, перенервничал.

Мама умела выносить мозг папе одним взглядом, что она и сделала. Дождалась, пока папа выйдет из машины, выдала ему лопату и отправила трудиться. И все это молча!

За два дня мы выкопали весь наш небольшой огород, и утром воскресенья я собиралась домой. Мне нужно было к Полине. Девчонки собирались устроить небольшой «шабаш», и меня мучило любопытство, что из этого вышло.

А дело все в том, что два моих одногруппника, Артур Багров и Демид Мартынов, влюбились. В первокурсниц и соседок по комнате Полины в общежитии. Я девочек лично не знала, а вот Поля их активно защищала и взяла над ними негласное шефство. И когда в очередной раз боксерский фан-клуб оборзел в край, девочки решили действовать. Мне позвонила Полина, рассказала план и попросила позвонить моим подругам, дабы те организовали помощь и поддержку.

Наши с Багровым одногруппницы от души идею поддержали, потому что поклонницы боксеров уже в печенках сидели, и девчонкам помогли всем, чем смогли. Мне же пришлось трудиться в это время на полях, снедаемой любопытством.

Я достала из-под подушки телефон, разблокировала и… Мгновенно проснулась! Открыла соцсети, потерла глаза, очень надеясь, что мне привиделось. Но нет!

На меня подписался опер Чингачгук! Именно так это оперуполномоченное лицо себя подписало! И не просто подписался, а поставил «сердечки» на все фотографии! На все сто пятьдесят фото! И не поленился ведь листать!

Я вдохнула, дождалась, пока с глаз спадет красная пелена, и открыла сообщение. От опера!

«Привет, пельмешка!»

Я в тот момент сама себе напоминала кипящий чайник с дергающимся глазом, у которого вот-вот отлетит крышечка. Я думала, опер про меня забыл, а он, зараза злопамятная, не поленился себе страничку в соцсети создать!

Сжала зубы и молча добавила опера в черный список. Подскочила с кровати, умылась и вернулась в комнату, чтобы написать Полине.

Телефон брала со страхом, однако новых сообщений не было, и я выдохнула. Написала Полине, что приеду примерно к обеду, и отправилась на нашу летнюю кухню – помогать маме готовить завтрак.

– Ма, па, я завтракаю и уезжаю, – уведомила я расслабляющихся родителей.

Папа задумчиво курил, сидя в одних шортах, мама нарезала овощи.

– На чем? – спокойно уточнил папа.

– На автобусе двенадцатичасовом, – подумав, решила я, – картошку мы выкопали, а отдыхать мне некогда, я Полине обещала сегодня к ней зайти.