Обыкновенная история моей жизни

Обыкновенная история моей жизни
Юлия Жердева

«Представленная Вашему вниманию книга уникальна тем, что не является вымыслом, а достоверно описывает жизнь моей родной бабушки. Меня зовут Юлия, я выросла на её рассказах, и однажды настало время объединить их и превратить в единое произведение, чтобы ничто не было забыто.

Книга написана от первого лица, чтобы можно было прожить заново жизнь, самую обыкновенную, как многие прожили свою, но в то же время самую индивидуальную и неповторимую. Я написала первый сокращённый вариант книги, подарив её на день рождения главной героине в 2013 году…»

Юлия Жердева

Обыкновенная история моей жизни

Добрый день, уважаемый читатель!

Представленная Вашему вниманию книга уникальна тем, что не является вымыслом, а достоверно описывает жизнь моей родной бабушки. Меня зовут Юлия, я выросла на её рассказах, и однажды настало время объединить их и превратить в единое произведение, чтобы ничто не было забыто.

Книга написана от первого лица, чтобы можно было прожить заново жизнь, самую обыкновенную, как многие прожили свою, но в то же время самую индивидуальную и неповторимую. Я написала первый сокращённый вариант книги, подарив её на день рождения главной героине в 2013 году.

– Всё правильно? – спросила я тогда.

– Да, всё, – ответила бабушка, – но некоторые события переставлены местами.

Она в ответ вдохновенно написала свою собственную историю, которую я оставляю без редакции, а свою книгу я потом ещё неоднократно редактировала, добавляя всё новые и новые эпизоды, о которых она рассказывала. Все описанные события были совсем недавно, но кажется, что прошла целая вечность, – настолько стремительно развивается история. Как меня согревали бабушкины рассказы, так и я хочу, чтобы они согрели каждого, кто держит в руках эту книгу, сотканную из интересных и захватывающих историй, как лоскутное одеяло.

Читая книгу, вспоминайте своих родных и близких, освежайте в памяти их рассказы и не забывайте достойно хранить память о старшем поколении, передавая её, как эстафету, детям и внукам. Тем же, кто не помнит своих бабушек, я предлагаю замечательную возможность услышать их рассказы, понять и осознать жизнь другого поколения, научиться ценить жизнь и восхититься Божественным промыслом, неотступно сопровождающим каждого человека. Итак:

Давным-давно, как чудо, зарождалась
Из света солнца, пламени огня,
В одной семье на счастье появлялась
Горячая весёлая душа.
Душа росла и трепетно сияла,
Любила и любила горячо,
И никогда она не унывала,
Летая над проблемами легко.
И жизнь её нисколько не сломила,
Хотя ломала очень хорошо,
А, как алмаз, в бриллиант преобразила,
Чтобы от света было всем светло.
А над бриллиантом время неподвластно —
Его цена растёт из года в год.
Без всяких споров, это просто классно —
Когда такой бриллиант устроит дом!
Любовь чтоб никогда не прекращалась,
Чтоб жизнь была всё так же хороша
И светом ярким снова наполнялась —
Для этого ниспослана душа.
Горит и не погаснет пламя,
Во мраке жизни светит горячо,
И улыбался Ангел, зная,
Что от души той будет всем тепло.

Обыкновенная история моей жизни

Эта книга не несёт в себе ни огонь, ни свет, но содержит частичку тепла, способного согреть душу.

Эта история – не вымысел, а самая обычная история моей жизни. Я хочу рассказать о ней в честь Божественного Промысла, который всю жизнь хранил меня, даже когда я была некрещёной, а также в память обо всех добрых людях, которые встретились на моём жизненном пути.

Начинается она ещё до дня моего рождения, когда в самом начале двадцатого века в одном из сёл Белгородской области под названием Триречное, основанном на пересечении трёх небольших речушек, умирала от неизвестной болезни молодая женщина по имени Анна, оставляя на попечение мужа двух малолетних детей – старшего Алексея и младшую Наталью. Перед смертью она позвала дочь, попрощалась с ней, надев на девочку свою единственную дорогую ценную вещь – серёжки. Видимо, украшение было достаточно дорогим, поскольку незнакомый мужчина в тот же день снял их с ребёнка, когда Наталья гуляла на улице.

Похоронив жену, вдовец Данила в скором времени женился на кареглазой красавице Марине. О, это была ещё та девушка – огонь, а не девушка! В своё время на ней страстно желал жениться богатый юноша, но ему не разрешили связывать судьбу с крестьянкой. Он так расстроился, что хотел даже свести счёты с жизнью, но и это ему не удалось.

Марина же родила Даниле ещё двух детей – добряка Трофима и красавицу Серафиму. Всё было бы хорошо, если б не начавшаяся Гражданская война. Сложно сказать, кто на какой был стороне: возможно, Данила поддержал белогвардейцев, но его жизнь оборвалась в самом расцвете сил, а выживший брат Никита рассказал, что он утонул на переправе, когда, раненый, переплывал реку. Прямо как Чапаев, но красавице Марине было от этого не легче. Жизнь в деревне и так трудна, а тут она одна должна справляться с четырьмя маленькими непоседами. Легко ли женщину в таком состоянии вывести из себя? Элементарно. Поэтому расшалившимся детям иногда крепко попадало. Оставшиеся родственники, узнав об этом, пришли забирать детей, но красавица-вдова не растерялась, а вырвала кол из ограды и с этим древним оружием гнала незваных гостей по всей деревне.

– Нашлись благодетели! – возмущалась Марина. – Когда я одна детей поднимала, никто не помог, а тут обидели ребёнка – так сразу налетели, как саранча!

Но жить становилось труднее, и пришлось Алексея устраивать на работу, а одиннадцатилетнюю Наталью Марина отдала в семью священника, где девочка работала за хлеб и одежду. Однажды, когда она колола дрова, топор соскочил и страшно распорол ногу. Наталью выгнали, и девочка отправилась умирать на могилу своей матери. Там её увидел кладбищенский сторож, пожалел и выходил. Наташа прожила у него зиму, а когда поправилась, вернулась в семью священника. Когда ей было лет семнадцать, священник вместе с семьёй переехал в один из красивейших и необыкновенных городов – Новороссийск. Там Наталья познакомилась с комсомолками, которые её «просветили», кто такие священники, заявив, что служить у них совсем не модно. Так моя будущая мать оказалась санитаркой при госпитале и на танцах познакомилась с парнем по имени Иосиф. Он был военным и охранял склад на окраине Новороссийска, тоже рано остался без отца, и его мать также в десятилетнем возрасте отдала мальчика работать пастухом. Вместе с остальными пастухами он уходил весной на луга, возвращаясь в деревню только под осень. Там они выбирали место для охоты и пастбища, строили укрытия на деревьях, где и ночевали. У Иосифа были сёстры Вера и Оля, а третья сестра исчезла, даже не попав в нашу семейную летопись. Просто она решила выйти замуж за турка и сообщила об этом матери. Та её погнала по всей деревне со словами, которые мне совсем не хочется передавать. В общем, больше её никто в родной деревне никогда не видел, а Наталья с Иосифом сыграли скромную свадьбу, молодая жена вскоре забеременела, и наконец-то, с этого момента я начинаю рассказывать свою собственную историю.

Итак, самым прекрасным днём своей жизни я считаю 2 августа 1930 года. Погода была просто великолепная, хотя, конечно, я совсем не помню, какой именно она была. Просто иначе и быть не могло – ведь этот день был днём моего рождения. Я оказалась первенцем и получила в подарок имя Ада. Вместе с отчеством и фамилией получилось «Ада Иосифовна Кравчук». Это сочетание доставляло мне немало проблем по жизни, хотя по национальности я была русской.

Это я собственной персоной

– Ну где ты такое имя выбрала? – нередко потом я спрашивала у мамы.

И мама всегда поясняла, что это было самое модное имя в 30-х годах. Но мода быстро прошла, а имя осталась навсегда. Что поделаешь – хорошо, что Даздрапермой не назвали. И на том спасибо.

На белый свет мне было суждено появиться в Новороссийске – очаровательном городе с нелёгкой судьбой, расположенном на берегу Чёрного моря. Правда, я родилась не в центре города, а в рабочем районе на Рабочей улице в маленькой комнате в одном из частных домиков, неподалёку от цементного завода и элеватора. Именно за неё мои родители платили арендную плату, а у наших соседей Софьи и Петра родился сын Андрей. Когда мы подросли, то попали в ясли, и дядя Петя часто забирал нас, а мы с Андреем играли по дороге. С той поры считалось, что мы жених и невеста, но мне в тот момент было всё равно.

У отца была небольшая лодка, он часто рыбачил и привозил рыбу – в общем, мы не бедствовали.

Я и мои родители Наталья Даниловна и Иосиф Силеверстович Кравчук (я, как всегда, в центре событий)

Я росла счастливым и любимым ребёнком. Одно из первых моих воспоминаний связано с чудом моего выздоровления. Я тогда лежала в больнице, рядом со мной неотлучно находилась моя красавица-мама. Она была печальна и тревожилась обо мне. Помню, мною овладела слабость, было трудно дышать, мама уговаривает меня поспать, я послушно закрываю глаза, но из-за тяжёлого дыхания заснуть довольно сложно. Я почти засыпаю, но слышу, как кто-то ещё входит в нашу палату и склоняется надо мной.

– Спит? – раздаётся голос врача и через несколько секунд продолжает полушёпотом: – Ребёнок обречён. Готовьтесь к худшему. Нарыв в горле становится всё больше, она скоро не сможет дышать, а прокол будет смертелен – слишком далеко расположен нарыв. Мужайтесь.

Я засыпала, так ничего и не поняв из его речи. И что за непонятное слово «мужайтесь»? Разве моя мама мужчина? День прошёл без изменений, мамочка по-прежнему была со мной и только изредка на короткое время выходила из палаты. Когда она в очередной раз вышла, я увидела на стене неестественно огромного паука и от ужаса закричала, насколько хватило моих сил, – нарыв прорвался, гной хлынул из горла. На мой крик прибежали врачи и мама.

– Воистину, произошло чудо! – развели они руками и вскоре выписали нас домой.

Когда мне было четыре с половиной года, папа служил в Киеве и пригласил нас с мамой к себе. Мы приехали на выходные, отец подарил мне деревянного крокодила: я его возила, а он шевелил лапами. Мы погуляли, зашли в ресторан, а потом папа проводил нас на вокзал, где меня с моим крокодилом тут же обступила детвора.

Другое моё яркое воспоминание тоже было связано с болезнью, но на этот раз заболела не я, а мои родители – малярией, – когда мы гостили в гостях у бабушки в станице Холмской Краснодарского края. Болезнь была редкой, но очень тяжёлой. Мама потеряла сознание и упала на улице, откуда её и увезли в больницу. Вскоре отца тоже забрали с этим же диагнозом, а мама просила бабушку за мной присмотреть, но та сразу ушла в гости.

Так я осталась одна жить в доме моей бабушки по папиной линии, а у неё имелся главный жизненный принцип, который она время от времени сообщала моим родителям:

– Нарожали детей – теперь сами и воспитывайте, я своих уже воспитала!

У бабушки были свои неотложные дела: она ходила по гостям, переходя из дома в дом, а я была предоставлена сама себе. У неё был свой домик с огородом, и это хозяйство поступило полностью в моё распоряжение. Я подружилась с соседскими ребятами – братом и сестрой, – и мой огород удвоился. Дома на участках были расположены близко, а рядом с забором, и с нашей стороны, и с их, стояли скамейки, поэтому мы спокойно переходили с участка на участок, на скамейку, потом через забор и на другую скамейку. Их мать, уходя на работу (а работала она с утра до позднего вечера), оставляла хлеб, молоко и картошку. Остальное мы добывали сами: рвали крупные сочные помидоры, лазили по деревьям за сливами, шелковицей и грецкими орехами. Думаете, что мы что-то мыли? Конечно нет. В лучшем случае потрём об одежду, если помидор окажется слишком грязным. А грецкие орехи были всем хороши, только от них становились чёрные руки, и не только они. Моё хорошенькое светлое платье быстро приобрело непонятную расцветку, но другой одежды не было, и я продолжала ходить в этой тряпке.

– Идём на шелковицу? – предлагали ребята.