Пленники солнца

Из-за выброса адреналина в кровь не могла восстановить дыхание, всё еще боясь услышать от него даже слово, зная, что всё, сказанное им, превратится в декларацию жалости. А я могла принять всё что угодно от Макса, только не жалость. Лучше презрение, ненависть, но не жалость. Нет ничего грустнее, когда тебя терпят лишь из сочувствия, и тем более, когда не прогоняют по той же причине.

– Отпусти! – закричала, дёргая плечами. – Отпусти сейчас же!

– Давай поговорим! Остынь немного!

– Отпусти! Я не хочу тебя слушать, – ощущала спиной его твёрдое тело, к которому так хотела прильнуть какие-то минуты назад, а теперь мечтала возвести между нами кирпичную стену.

– У тебя была возможность высказаться на парковке! Теперь поезд ушел. Я не хочу ни видеть тебя, ни слышать! Понял?! Отвали, – пнула его каблуком по коленке, но он так и не сдвинулся с места, лишь слегка напрягшись.

– Да что с тобой, чёрт возьми?! Дай мне несколько минут! – никогда раньше он не кричал на меня так сильно.

– Ни минуты, ни даже проклятой секунды тебе не получить от меня! – снова попыталась пнуть его, но на этот раз Макс, ожидая удара, переставил ногу.

Дверь, ведущая в кухню, распахнулась, и на пороге появился администратор клуба, испуганно смотря на Жёлтого.

– Макс! Срочно! У нас проблемы! – проговорила девушка, тяжело дыша.

– Не сейчас! – рявкнул на неё, не позволяя мне вырваться из его объятий.

– Прости, но это ЧП!

– Разберись без меня!

– Я бы с радостью, только полиция уже на пути к нам. Пожалуйста! Не заставляй меня разгребать это одной, – в отчаянии проговорила она.

– Что произошло?

– Какие-то пьяные малолетки, которых не пустили внутрь, напали на охрану с ножами.

– Ох***но ! – разжал руки, выпуская меня.

Услышав про полицию, перестала сопротивляться, врастая в пол. Чувство вины захлестнуло меня, как поток водопада, заставляя почувствовать себя ничтожеством. Как я могла сделать такое с Максом и превратить лучшую ночь в его жизни в беспроглядный кошмар? Мало ему неприятностей с ментами, так ещё я вмешалась со своими детскими истериками.

– Иди в мой кабинет и никуда оттуда не уходи, пока я не освобожусь. Поняла? – посмотрел мне в глаза, рассчитывая на понимание.

Молча кивнула. Сейчас ему требовалось сосредоточить внимание на более важной проблеме, а не пытаться разрешить одно, думая о другом. И наименьшее из того, что я могла сделать, это солгать. Создать видимость. А то, что последует дальше, уже не имело значения. Потом будет поздно о чём-то разговаривать.

Вернулась в зал, поднимаясь на балкон. Остановилась посреди лестницы, увидев, как сквозь толпу Жёлтый удалялся от меня в противоположном направлении. Проводив его взглядом, почувствовала опустошение, как только он скрылся из вида. Словно вместе с ним потерялась часть меня. Но дожидаться его по-прежнему не видела смысла. Подойдя к нашему столику, игнорируя вопросительные взгляды Лекса и остальной компании, забрала сумочку и ушла ,не прощаясь. Покидая здание также через второй выход, вызвала по пути такси, молясь о том, чтобы Макс не вернулся быстрее, чем я на то рассчитывала, отсчитывая секунды до приезда машины.

Запрыгнув на заднее сидение автомобиля, сползла по сидению так, чтобы меня не было видно из окна, ожидая в любое мгновение появления разгневанного Макса. Я должна исчезнуть как можно скорее. У него был шанс высказаться, но он позволил глазам рассказать все, что творилось в голове, пробуждая во мне такое же отвращение к себе, какое увидела во взгляде серых, как штормовое небо, глаз. И я не могла его винить. Мои чувства останутся моей проблемой и ничьей больше. А Жёлтому наконец-то не нужно будет ограждать меня от безумных девиц, по ошибке приревновавших его ко мне. Ведь он никогда не чувствовал ко мне ничего большего братской привязанности и ответственности, взятой на себя однажды, от которой почему-то до сих пор не мог избавиться. Но люди видели то, что хотели видеть. Тем более, обиженные девушки, пытающиеся найти причины его нежелания строить серьёзные отношения. И, конечно же, никому не приходило в голову ничего весомее, чем моё существование. Но теперь я не буду маячить на горизонте и, возможно, Жёлтый действительно сможет найти кого-то, кто изменит его взгляды на любовь.

Такси затормозило у дома. Передав водителю деньги, открыла дверь, приготовившись выйти, когда кто-то потянул её снаружи, распахивая настежь. Я вздрогнула, инстинктивно отпрянув назад. Сжавшись, отодвинулась еще дальше, увидев мужскую фигуру, появившуюся в дверном проёме. Резкий, словно порыв весеннего ветра, он ворвался на заднее сидение, захлопывая дверь. На висках от страха проступил пот. Глаза Макса пылали яростью, на шее пульсировала вена. Я боялась пошевелиться, чтобы не разозлить его еще сильнее.

– Эй, парень! – возмутился таксист.

Но Жёлтый не слушал его. Не говоря ни слова, он придвинулся ко мне, обхватывая лицо двумя руками и накрывая мои губы своими. Сердце замерло в груди, тут же возобновив бег и заколотившись ещё быстрее. Мягкие, такие, какими я себе и представляла их, губы Макса поедали мои, сминая и не давая вдохнуть. Не дожидаясь разрешения, он протолкнул язык мне рот, дотрагиваясь до моего. Словно путник в пустыне, добравшийся до живительной влаги, я с жадностью ответила на его поцелуй, сплетая наши языки и утопая в его вкусе. Губы Макса пробудили каждый нерв в теле, оживляя его. Я не слышала ничего, кроме его дыхания и своего бешеного сердцебиения. Резкие, порывистые движения губ Жёлтого напоминали укусы, будто он пытался проглотить меня целиком, не в силах насытиться. Не сбавляя темпа, он засасывал верхнюю губу, тут же обхватывая мой рот полностью и снова сплетаясь с моим языком в безумной страстной схватке. Я положила руки ему на затылок, желая оказаться как можно ближе.

– Эй, молодёжь! Шли бы вы отсюда, – вмешался голос водителя. – Никакого секса в моей машине.

Макс прервал поцелуй, не отводя взгляда от моего, продолжая удерживать лицо горячими ладонями. Сверкающие похотью глаза обещали гораздо большее, посылая искры по всему моему телу.

– Улица мира, 91. Заплачу тройную цену, – хрипло проговорил он, снова накрывая мои губы.

Бормоча что-то себе под нос, таксист тронулся с места, делая музыку громче. А мне в тот момент было плевать, почему Макс назвал свой адрес, вместо того, чтобы подняться ко мне домой, как и было плевать на всё, что творилось вокруг нас. Мир мог полыхать, могла начаться бомбёжка, и это никак не повлияло бы на эмоции, владеющие мной в то мгновение. Не существовало никого, кроме Жёлтого и меня, и я хотела запечатлеть этот миг в своей памяти навечно, растворяясь в мужчине рядом со мной, в его прикосновениях, ласке и запахе.

Жёлтый положил руки мне на талию и, не разрывая поцелуя, приподнял меня, усаживая сверху себе на бёдра, задирая платье, чтобы я могла сидеть вплотную к нему. Требовательные губы, больше не отрывались от моих, а я не убирала своих ладоней с его шеи, зарываясь пальцами в длинные локоны так, как мечтала сделать сотни раз, прижималась к нему грудью, ощущая под собой твёрдые мышцы. Во мне всё горело. Внизу живота растекся жар и появилась знакомое напряжение, требующее высвобождения. Под его джинсами мне в лоно упиралось его возбуждение. Я непроизвольно начала ерзать по нему, понимая, что ещё немного – и взорвусь от необходимости почувствовать его всем телом.

Губы Макса целовали меня до боли, впиваясь сильнее, жарче, с каждой минутой он становился голоднее, вжимая меня ещё сильнее в себя. Сжав мои бёдра, начал помогать мне двигаться вдоль своей эрекции, задавая необходимый ритм. Я задыхалась, проклиная чёртово такси, его джинсы и мои трусики, промокшие насквозь от желания, разделяющие нас. Усиливая фрикции таза, я ощущала, как внутри меня нарастает фейерверк. Макс оторвался от губ, целуя мою шею, и, сжав одной рукой грудь, нащупал сквозь материю вершинку острого от возбуждения соска. Поглаживая его, он оставлял влажные горячие поцелуи на шее, тут же возвращаясь к губам, не в силах оторваться от них надолго. Я двигалась по нему, приближая себя к разрядке. Мне не хотелось прерывать этот момент, и в то же время не могла больше сдерживаться от напряжения. Губы Макса, руки, его твёрдое возбуждение у меня между ног, надавливающее на клитор с необходимой силой – и через мгновение я рассыпалась на кусочки, застонав. Макс заглушил стоны губами, проглатывая их. Долгожданное высвобождение пришло так же стремительно, как и Жёлтый, ворвавшийся в это такси. Отголоски удовольствия еще накатывали на меня, расслабляя тело. Макс оторвал губы от моих, прижавшись лбом к моему.

– Прости, – прошептала. Не зная точно, за что именно извиняюсь.

За испорченный ли вечер, поломанную дружбу или за оргазм, эгоистично накрывший меня на заднем сидении автомобиля.

– Ч-ш-ш-ш, – нежно поцеловал меня. – Ты не представляешь, как долго я мечтал об этом, Пчёлка! – хрипловато проговорил он. – Не представляешь.

Услышав его слова, почувствовала, как вмиг с моих плеч свалился груз, который, как оказалось, я несла на протяжении многих лет. И всё, что требовалось для его снятия – это такая простая и в то же время самая необходимая фраза. Всё, чего я хотела – это быть желанной Максом в ответ. И он преподнёс мне самый долгожданный подарок, позволивший на миг стать счастливой.

Мы добирались до его квартиры будто в тумане, сплетённые в одно целое. Весь путь Макс целовал меня так, словно от этого зависела его жизнь, а я пыталась насытиться его вкусом, компенсируя все годы голода по нему. Остановившись у дверей, он на мгновение отпрянул от меня лишь для того, чтобы открыть их. Я целовала его шею, гладила спину, боясь потерять контакт с ним и обнаружить, что всё это мне привиделось. Закончив возиться ключом в замке, он снова поймал мои губы своими. Пошатываясь, мы ввалились через порог.       Жёлтый захлопнул дверь ногой, прижимая меня спиной к холодному дереву. Его руки скользили по телу вверх-вниз, воспламеняя его ещё сильнее. Задирая платье, Макс обхватил меня за ягодицы, приподнимая и закидывая ноги себе на талию. Обхватив его за поясницу, вжалась в него, изнемогая от нестерпимого желания наконец-то оказаться без одежды. Лишь кожа к коже, и ничего лишнего. Я уже обнажила перед ним душу и теперь хотела, чтобы он узнал меня всю, не оставляя больше между нами никаких преград.

Вожделение, охватившее нас, ощущалось чем-то гораздо большим и важным, чем обычная похоть. Мне требовалось стать с ним единым целым и выразить чувства не только словами, но касаниями и поцелуями. Подарить ему всё, что пряталось далеко ото всех и дожидалось только моего Жёлтого. Я не задумывалась о том, что будет на утро и чем эта ночь станет для него. Мне нужно лишь прожить этот волшебный и окрыляющий момент, позволяющий забыть обо всех тревогах.

Обжигающие поцелуи спускались к подбородку и вниз по шее, оставляя влажные следы. Спустив бретельки платья, Макс целовал мои плечи, а я зарывалась пальцами ему в волосы, откинув голову назад, притягивая его ближе к себе. Во мне всё пылало от желания. Эмоции переполняли, я превратилась в один оголённый нерв, реагирующий на любое движение Макса и готовый взорваться от каждого его прикосновения. Каждый контакт с ним посылал по мне электрические разряды. Он пробудил моё тело от длительного сна. И несмотря на животное влечение, не испытываемое никогда и ни с кем прежде, и затуманенный желанием разум, я впервые с такой готовностью отдавалась инстинктам, ощущая при этом абсолютную гармонию с собой. Всё это: Макс, я, страсть -чувствовалось совершенно естественным, будто так должно было произойти давно, и словно мы всегда принадлежали друг другу.

Жёлтый резко дернул корсаж платья, оголяя грудь и вбирая в рот стянутый в тугую бусинку сосок. Я застонала, прижав его ногами сильнее к себе.

– Макс, – проговорила, не в силах больше ждать ни мгновения.

Горячий язык рисовал круги вокруг соска, заставляя выгибаться ему на встречу. Жёлтый то посасывал его, то слегка прикусывал, сводя с ума лаской. У меня между ног всё пульсировало от неистовой страсти, перерастающей в боль неудовлетворённости. Я старалась прижаться к нему лоном так плотно, чтобы хоть как-то унять её, но только сильнее чувствовала необходимость почувствовать его в себе.

– Пожалуйста, – умоляла, царапая ногтями его шею и плечи. – Возьми меня. Я больше не могу ждать.

– Пчёлка, – прорычал он, снова поднимаясь к моему лицу и впиваясь мне в рот, – хочу целовать каждый миллиметр твоего тела.

Подхватив меня под ягодицы, Жёлтый пошёл в глубину квартиры, жадно целуя. Было совершенно неважно, куда он направляется, единственное, что волновало – неистовая потребность наконец-то прекратить эту невыносимую боль между ног, которую сможет унять только Макс. Опустив меня на кровать, он не отрывался от меня, продолжая терзать мои губы и тело, оставляя следы страстных поцелуев. Обхватив рукой грудь, сжал сосок между пальцев, покручивая его и тут же поглаживая подушечкой пальца. Я схватила низ его футболки, задирая её вверх и касаясь упругих мышц. Приподнимаясь вместе с ним, стянула с него ненужную тряпку, покрывая поцелуями широкую грудь, алчно скользя руками по его спине, изучая каждую линию. Руки Жёлтого расстегнули молнию у меня на платье. Помогая ему снять с меня наряд, сразу же схватилась за пряжку его ремня, нетерпеливо расстегивая её и пуговицу на джинсах. Даже через плотную материю я видела, насколько сильно он возбужден, и не могла дождаться момента, когда смогу наконец-то провести рукой по всей его длине. Потянув за бегунок на ширинке, сразу же спустила с его бёдер джинсы, оставив Макса лишь в боксерах. Он осторожно толкнул меня на спину, стягивая носки и вышагивая из денима. Руки Макса продолжали исследовать моё тело, блуждая от груди к талии, к ягодицам. Он проводил ладонью по моим ногам, словно слепой, впервые коснувшийся меня и пытающийся узнать, как я выгляжу. Я вторила ему, лаская его кожу подушечками пальцев.

Целуя меня рвано, лаская и царапая зубами, будто стараясь сразу же охватить все тело, он спускался губами ниже. Я задыхалась, понимая, что не могу дольше ждать, и мне требуется почувствовать его внутри себя немедленно, наплевав на ласки.

– Пожалуйста, Ма-а-а-акс, – захныкала, поднимая бёдра выше в поисках контакта с его телом.

– Ты мне кружишь голову, – проговорил он, подцепляя промокшее чёрное кружево трусиков, стягивая его вниз и оставляя поцелуи у меня на животе.

Я присела, взявшись за резинку боксеров и спуская их по его ногам, освобождая длинную эрекцию. Увидев большой, покрытый толстыми венами и слегка изогнутый влево член Макса, я сглотнула, захотев попробовать его на вкус. Обхватив его ладонью, обвела большим пальцем гладкую головку, проводя рукой вниз и снова вверх по всей длине.

– Мая, – хрипло проговорил он. – Что ты творишь?

– Я хочу попробовать тебя, Жёлтый. Хочу узнать, какой ты на вкус здесь, – продолжила водить рукой вверх вниз, встав на колени и придвигаясь к краю кровати.

Твёрдая как сталь эрекция с выступившей на вершине каплей, оказалась перед лицом. Смочила губы языком, осторожно обхватила член ртом. Обвела языком гладкую головку, застонав, как только почувствовала его вкус у себя во рту. Провела языком по всей эрекции, ощущая каждую вену.