Игры мажоров. Соблазнить училку

– Готово, – говорит Денис спустя какое-то время и подходит к моему столу, положив на него тест.

Я пробегаю глазами по его ответам, и меня удивляет то, насколько они точны. Большинство из них. И лишь последние, те самые, что он пропустил, остались нетронутыми.

– Вы не пытались самостоятельно разобраться с пробелами? – смотрю на него поверх очков.

Наши взгляды встречаются, и я чувствую, как кровь приливает к щекам, так пристально он смотрит на меня.

– Нет, – отвечает честно.

– Хорошо. Тогда сосредоточимся только на этих темах.

Денис возвращается на место, и в течение часа я рассказываю ему первую пропущенную тему. Он задает уточняющие вопросы и, кажется, полностью вовлечен в происходящее. Мне нравится подобное отношение к занятиям, и я искренне недоумеваю, почему он так халатно относился к моему предмету до этого.

– Я дам задание на дом, чтобы быть уверенной в том, что вы усвоили материал.

– Хорошо, – говорит Денис, не сводя с меня взора.

– Тогда на сегодня, думаю, хватит.

– Жаль, – произносит он.

– Почему?

– Мне нравится вас слушать.

Последняя реплика окончательно сбивает меня с толку.

– Денис, я искренне не понимаю вас, – тереблю в руках край листа с его работой. – У нас вроде не было конфликта, и мне даже казалось, что вам приятно мое общение, но вы просто прекратили посещать мои занятия, поставив тем самым и себя, и меня в неловкую ситуацию. А теперь говорите, что вам нравится меня слушать.

– Так и есть.

– Тогда почему вы допустили, чтобы все дошло до принудительных уроков?

– Вам не понравится то, что я отвечу, – говорит он спокойно.

– И все же?

В ответ он сверлит меня взглядом.

– После того как вы проигнорировали мою песню, мне было стыдно показываться вам на глаза.

– Вот как? – теперь я начинаю чувствовать себя еще более некомфортно. Не нужно было поднимать этот вопрос.

– Да. Я выставил себя посмешищем.

– Но это ведь всего лишь ваше творчество.

– Ольга Александровна, не притворяйтесь, что не поняли, о ком эта песня, – его радужка темнеет и теперь кажется практически черной бездной, и она утягивает меня.

– Давайте будем продолжать делать вид, что она о вымышленном персонаже, – я не должна давать ему напрасных надежд. Это неправильно.

– А я не хочу притворяться. Потому что это не так. И вы прекрасно это знаете, – говорит он с жаром, который передается мне учащенным сердцебиением.

– Вы же понимаете, что все равно это не меняет нашей ситуации. Я ваш преподаватель, а вы мой студент…

– Я не школьник! – перебивает он меня. – Мне уже двадцать один. И у нас с вами разница в возрасте сколько? Года три-четыре?

– Шесть, – в горле пересыхает от волнения. Я не могу поверить, что я всерьез обсуждаю со студентом возможность наших неуставных отношений.

– Шесть лет – это ерунда! Я не ощущаю их, понимаете? У меня рядом с вами крышу рвет. Я ведь никогда и ни к кому не чувствовал подобного. Поэтому я не ходил на занятия, ясно? Потому что не могу видеть ваше равнодушие или то, как вы флиртуете с Тимуром.

– Я что делаю? – от возмущения слова застревают в горле.

– А как это называется? С ним улыбаетесь, хохочете, а мне достается лишь строгое: “У вас большое будущее!” Но ведь я вас тоже волную, – говорит он уверенно, но без тени улыбки на губах. Похоже, что для него все это действительно серьезно. – Я вижу, как вы краснеете, когда видите меня.

– Потому что вы намеренно меня смущаете, Денис. Я, конечно, польщена, но не могу ответить вам взаимностью. Вы мой студент.

– Вы можете повторять себе это сколько угодно, Ольга Александровна. Вот только я вижу вас насквозь, – наклоняется он ближе, понижая голос, заставляя меня покраснеть до линии роста волос. – Увидимся завтра! – Руднев поднимается на ноги и, бросив на меня долгий взгляд, покидает аудиторию, оставляя меня с тахикардией и вспотевшими ладошками.

Глава 18

– Отлично потренировались, ты молодец! – говорит мне Женя.

– Спасибо, – удовлетворенно улыбаюсь я.

В последнее время моя тревожность усилилась, и, вспомнив советы психолога, я пошла в ближайший к дому фитнес-клуб, стараясь переключить мозг.

Признание Руднева окончательно лишило меня покоя. И в свете последних событий я не знала, как продолжать заниматься с ним. Второе репетиторство с ним прошло без объяснений в чувствах, и мы оба ощущали себя неловко. Но он не хотел отказываться от занятий, а я не могла. Оставалось лишь надеяться, что во время каникул Денис перебесится и тогда мы оба сможем забыть о его признании и жить параллельными жизнями.

Тяжелая круговая тренировка на какое-то время помогает мне отвлечься, и теперь я испытываю такую легкость во всем теле, что впервые не думаю ни о чем, кроме приятной усталости в мышцах.

– Придешь в понедельник? – открывает бутылку тренер и, не сводя с меня глаз, делает несколько глотков.

– Да, конечно, – это наша четвертая тренировка, и я получаю настоящее удовольствие от занятий с ним.

– У тебя как вообще, есть какие-то планы на вечер? – внезапно спрашивает Евгений.

– У меня? – этот вопрос от него звучит неожиданно, но не вызывает у меня диссонанса, потому что Женя – взрослый мужчина тридцати лет, разведенный и привлекательный. На фоне моих студентов, что развели нездоровую активность, он выглядит более надежным. – Смотреть “Ходячих”, а что?

– У моего друга сегодня открытие клуба. Будет крутая программа. Ну и сам клуб класса люкс, туда не так-то просто попасть. Может, сходим туда вместе?

– Приглашаешь на свидание? – губы трогает улыбка.

– Да. Ты мне нравишься, Оль. И я не вижу причин скрывать это.

Я смотрю на него, прислушиваясь к эмоциями, но не ощущаю ничего. Пытаюсь восхититься его атлетическим телосложением и брутальностью, но ничто внутри не екает. И я злюсь на себя за это.

Девушки в зале так и вьются вокруг Евгения, потому что он откровенно хорош. Но я не испытываю к нему тяги или трепета рядом с ним, зато со мной происходит что-то невероятное, когда я просто думаю о Денисе, а если мы оказываемся вблизи, то мое сердце сходит с ума, будто срываясь с места в обрыв. А случайные прикосновения вызывают дрожь и жар в теле.