Игры мажоров. Соблазнить училку

– На самом деле я жутко люблю фестивали, выставки и вообще всякие разные творческие мероприятия.

– Правда? А хобби у вас есть? – с любопытством смотрит на меня девушка, а вместе с ней и остальные её приятели.

– Хобби? – на мгновение задумываюсь над вопросом, вспоминая ощущение скорости, ветра, бьющего в лицо, и гудящего между ногами мотора. – Наверное, нет.

– Чем вы занимаетесь в свободное время?

– Смотрю “Ходячих мертвецов”, – стараюсь не думать о том, как сижу за гончарным станком и формирую из глины вазу.

– Да ладно! – удивленно восклицает Герасимов. – Вы любите “Ходячих”?

– Это так странно? – удивленно смотрю на него.

– Не поймите неправильно, но вы не похожи не человека, который смотрит такое…

– А на какого человека я похожа? – мне правда становится интересно.

Потому что от разных людей я ловлю противоречивые сигналы и хочется раз и навсегда понять, какой видят меня окружающие.

– На такую утонченную натуру, посещающую выставки современной живописи и экономические форумы.

– Ну я на самом деле хожу на выставки и форумы, – усмехаюсь, когда мы проходим с ребятами в зал.

– Еще концерт джазовой музыки, – добавляет Филиппова.

– Обожаю, – улыбаюсь еще шире и ни в коем случае стараюсь не вспоминать ту песню, что прошлой ночью заслушала до дыр.

– Я же говорил, – смеется Герасимов.

– Похоже, больше никто не придет, – оглядываю шестерых ребят и окидываю взглядом толпу людей.

– Так вроде никто больше и не собирался, – говорит Соня.

– А вы ждете кого-то еще? – слышу у себя над головой голос Залесского, и плечи осыпает мурашками.

Меня смущает его близость.

– Нет, никого. Просто думала, это станет неплохим мероприятием по сплочению коллектива, – пожимаю плечами и наконец-то прохожу в зал.

– Ваш парень не против, что вы проводите выходной день с толпой студентов, вместо того чтобы радовать его своим присутствием? – спрашивает он так, чтобы слышала только я.

– Моя личная жизнь, Тимур, вас не касается, – стараюсь игнорировать то самое чувство, что не дает мне покоя несколько дней.

– Я бы абсолютно точно расстроился, если бы моя девушка предпочла мне каких-то сопляков.

– А ваша девушка разве не расстраивается, что вы ее не позвали?

– У меня нет девушки, – говорит он, улыбаясь.

А я ругаю себя, что поддалась на его провокацию.

– Кстати, – парень протягивает мне программу фестиваля, – это вам.

– Спасибо, Тимур, – успеваю осмотреть обложку буклета. И вроде нет в действиях Залесского ничего предосудительного, но я все равно смущаюсь.

Мы рассаживаемся по местам, а я не могу отделаться от чувства, будто совершила оплошность.

– О! Привет! – слышу голоса девочек и оборачиваюсь, чтобы посмотреть, не один ли это из моих студентов.

Но только оборачиваюсь и встречаюсь с внимательным взглядом кофейных глаз. Руднев смотрит на меня, не отводя взгляда в сторону, а я на мгновение теряюсь. Всматриваюсь в его лицо и стараюсь увидеть все те эмоции, которые вложил он в песню.

– Здравствуйте, Ольга Александровна, – говорит он, не моргая.

– Здравствуйте, Денис. Мне казалось, вы не сможете к нам присоединиться.

– Мне удалось вырваться на пару часиков, – все еще не сводит с меня глаз, а я не выдерживаю пристального внимания и отворачиваюсь, ощущая себя трусихой.

Я ведь никак не отреагировала на его послание. Видела, что он сидит онлайн, но не смогла ничего ответить, так сильно меня потрясло услышанное. И если честно, я и шла сюда с мыслью отвлечься, зная, что не увижу Руднева.

Но вот он здесь и садится прямо позади меня. Затылок жжет от его взгляда, но я стараюсь сосредоточить внимание на чем угодно, только не на своих ощущениях.

– Вам нехорошо? – садится рядом Залесский. – Может, принести воды?

– Да, буду благодарна, – едва заметно киваю.

Зал заполняется людьми. Студенты будто забывают о моем существовании. Все, кроме того, который сидит сзади и гипнотизирует меня взглядом.

– Держите, – возвращается Тимур, протягивая мне пластиковую бутылку.

– Благодарю, – забираю воду и, открутив колпачок, делаю несколько жадных глотков.

Но тут начинает играть музыка и на сцену, расположенную перед киноэкраном, выходит ведущий. Пока идет вводная часть, мне даже удается на время отвлечься от непрерывного ощущения, будто за мной наблюдают.

Но когда выключают свет и начинается первая картина, я особенно остро чувствую внимание Руднева, как и близость Залесского, что то и дело наклоняется ко мне, комментируя происходящее.

Фильм заканчивается, и соседи слева исчезают. Не успевают закончиться титры картины, как на соседнем от меня месте оказывается Руднев. Я не вижу его, но узнаю по энергетике, идущей от его тела, по запаху и по тому, как сбивается мое собственное сердцебиение рядом с ним.

Начинается следующая кинокартина, и мои щеки заливает краской. На экране показана доска в аудитории и слышатся стоны. А затем камера выцепляет парочку, что предается животной страсти прямо на учительском столе.

Я каменею и сгораю со стыда, не зная, куда себя деть.

– Фильм моего приятеля, – шепчет мне Залесский. – Того самого, про которого я рассказывал, – говорит он, а я даже пошевелиться не могу, желая сбежать немедленно.

– Хотите уйти, Ольга Александровна? – спрашивает с другой стороны Денис.

А я стараюсь найти другой, более достойный выход из сложившейся ситуации.

Глава 13