Ложь без срока годности

– Я тоже «за», – улыбнувшись и сразу действительно став похожим на Гарри Поттера, сказал Эндрю. – Я так устал от простых решений, мне очень хочется сложных задач, я думаю, Савелий Сергеевич мне их устроит.

Остался только Алексей, шесть глаз повернулись к нему и впились как клинки, понимая, что от его решения сейчас зависит, будут ли приключения, деньги и выполнена последняя воля деда. Тот долго молчал, вздыхал, переводил взгляд с одного на другого и наконец решился:

– Я не знаю, о чём думал Савелий Сергеевич, собирая такую странную компанию, я вообще не верю, что мы способны хоть на что-то. Ещё год назад я плюнул бы всем вам в лицо и хохоча ушёл в закат, да что я говорю, я просто бы здесь не появился, но сейчас я в такой жизненной ситуации, когда у меня нет выбора. Поэтому я в деле, – и, схватившись за голову, закончил, – господи, только бы Савелий Сергеевич не сошёл с ума перед смертью.

– Его сбила машина, – тихо сказала Зинка, как бы успокаивая его.

– Что? – поднял на неё глаза Алексей, не понимая, о чём она.

– Ну, я о том, что он с мозгами до последнего дружил, – неловко защищала деда Зинка.

Сложное решение было принято, нотариус, выслушав всех, дал подписать каждому договор найма работника на разовые работы и включил запись вновь. На экране дед с кружкой дымящегося кофе вновь поприветствовал их.

– Ну что, друзья мои, я был уверен в вашем выборе, – и с гордостью сказал, – всё-таки я неплохой психолог и моя система работает. Ах да. Вы же не в курсе. Ну, тогда слушайте.

Эта история начиналась в далёком девяносто третьем году, страна разваливалась, а вместе с ней и вся система образования, милиция, медицина. Мы с моим другом детства Геннадием Петровым сидим и пьём на кухне. Зинки моей ещё и в проекте не было, а дочка с мужем живут в общаге. Я одинокий вдовец, с кучей регалий и научных степеней, перебиваюсь с хлеба на воду, и мне больно смотреть, как моя страна летит в тартарары. Генка тоже человек с историей, он служит в милиции начальником оперативного отдела и со страхом смотрит на то, как поднимается криминал. Под бутылочку белой и наши вздохи о погибающей стране я рассказываю Генке свою новейшую методику, которую разрабатывал последние десять лет и которую прикрыли за неимением финансирования. Не потому, что это ему было интересно, просто жалуюсь на судьбу, как принято у нас в России делать это на кухне под рюмку водки. Разработка моя называлась «Дилетанты», я рассчитывал такую теорию, что, если найти четырёх подходящих друг другу по психотипу людей, каждого своей направленности, и поставить им задачу в сфере, к которой они не имеют никакого отношения, они решат её на все сто процентов. В теории самое главное – это полная совместимость и дополняемость дилетантов. Естественно, если просто взять четырёх разных людей с улицы, ничего не выйдет, их необходимо тщательно подбирать. Вот именно такую систему подбора дилетантов я и разрабатывал десять лет с группой учёных. Мне уже показалось, что у нас стало получаться, как научный институт закрыли вместе со всеми наработками. Генка тогда посмеялся надо мной, но я попытался ему объяснить, что самое главное – это правильно подобрать людей в группу, как индивиды они ничего особенного не представляют, а вот в совокупности из дилетантов превращаются в профессионалов. Я искренне считал, что моя система может стоить миллионы в будущем, а открытие достойно Нобелевской премии. На том умные разговоры закончились и начались мужские разговоры о женщинах. Но через неделю история получила продолжение. Вечером и уже без бутылки заглянул ко мне Генка и сразу начал с места в карьер:

– А будет ли твоя теория работать на задаче расследования преступлений?

Я не знал, как ему ответить, ведь такая задача просто не ставилась, но поработать согласился. Не буду, дорогие мои, сейчас вдаваться в подробности наших экспериментов, просто прошу поверить, что их было много. У Генки оказалось развито чутьё, и мы вдвоём довели программу до совершенства. Друга моего убили в девяносто пятом бандиты, и тогда я остался с программой один на один. Разработанная нами система могла подбирать людей, которые распутывали любые самые сложные преступления. Первым моим клиентом стал Генкин друг, на тот момент большой бизнесмен, он был в курсе наших разработок и попросил меня об одолжении. На его фирме кто-то воровал, причём очень профессионально – ни свидетелей, ни отпечатков, ни даже тени на камерах. Просто в магазинах пропадала выручка. Мои подопечные вычислили преступника за три дня, да там было несложно, но молва пошла. Нет ничего лучше, чем сарафанное радио, ко мне обращались по рекомендациям и только за большие деньги. Кстати, Зин, те деньги, на которые мы с тобой кутили всё время, – это выручка от моих успешных операций, твоя непутёвая мама никогда не присылала денег, кукушка она, – вздохнул дед, – хоть и дочь мне. Прошу, не будь никогда на неё похожа, это против человеческой природы, когда у тебя нет любви и нежности к своему ребёнку, это значит с человеком что-то не так, чего-то не хватает в его сборке, производственный брак, мне грустно от того, что этот брак мой.

Дед как-то стух, задумался, без его улыбок и ухмылок стало видно, как он сильно постарел, как много ему лет.

– Ну да ладно, я отвлёкся, это, ребята, была теория, переходим к практике. Ваша группа летит в портовый город Владивосток. М-м, завидую вам, крабов наедитесь от пуза, ну я, по крайней мере, на вашем месте так бы и поступил. Они там огромные, сочные и всегда свежие, таких вы в Москве не найдёте. Дело у вас такое: в этом славном городе проживает бизнесмен по фамилии Дрозд. В наши славные девяностые он приобрёл на чёрном рынке картину Рафаэля «Портрет молодого человека». Она по сей день считается утерянной: в 1939 году, после начала Второй мировой войны, портрет был спрятан в семейном поместье Чарторыйских в Сеняеве, но вскоре был обнаружен гестапо. Его отобрали для организуемого в Линце Музея фюрера, а в 1945 году немецкий генерал-губернатор Польши Ганс Франк вывез его в неизвестном направлении. На сегодняшний момент это одна из самых дорогих пропавших картин в мире, её оценивают в сто миллионов долларов.

– За картину? – выкрикнула Мотя. – Да вы гоните.

– Тише! – очень резко скомандовал Алексей, и она замолчала.

– Я думаю, сейчас должна была удивиться Матильда, – вдруг сказал дед с экрана, – скорее всего выкрикнуть что-то типа «вы гоните». Если это так, то поаплодируйте мне, я думаю, сидя на облаке, мне это зачтётся.

Все молча поаплодировали, глядя на потолок, никто бы сейчас не удивился, если бы там проплывало облако с сидящим на нём Савелием Сергеевичем.

– Спасибо, – сказал дед с экрана, видимо, даже не допустив и долю сомнения, что аплодисментов не будет.

– Так вот, о картине: в мае у хозяина дома был день рождения…

– Значит, Телец по гороскопу, – опять вставила Матильда.

– …приехали гости и во время торжества картина пропала, просто исчезла со стены, – продолжал буднично дед, словно читал очередную лекцию в институте. – Когда гости уезжали, их обыскали и ничего не нашли. По контуру здания камеры и охрана. Хозяин, как вы сами понимаете, в полицию пойти не мог, поэтому обратился ко мне. Он считает, что картина до сих пор в доме. Через три дня день рождения у его жены и соберутся те же гости, что были четыре месяца назад. Преступник, скорее всего думая, что скандал улёгся, попытается достать картину и вывезти. Ваша задача – найти преступника и вернуть картину хозяину.

Слушатели испуганно переглянусь, а Мотя сказала:

– Жена – Весы, так себе знак, не известно, что перетянет, плохое или хорошее.

Её глубокая мысль осталась без комментариев, потому как Савелий Сергеевич продолжал:

– Естественно, я описал вам ситуацию очень кратко, дома Зина найдёт все документы и даст вам прочитать, а лучше, чтоб вы сделали это все вместе и вслух. Сейчас же задача такая: вы звоните домой и на работу и решаете все проблемы, чтоб вас не потеряли. Берёте у нотариуса билеты, деньги на одежду и распределение ролей и едете по магазинам, потом к Зинке домой. Во-первых, вместе удобнее завтра добираться в аэропорт, во-вторых, прочитаете задание подробнее, ну а в-третьих, подружитесь, вы теперь команда. Зинка моя дорогая, документы и следующие флешки в сейфе, шифр – твой день рождения.

– Да знаю я, – тихо ответила Зинка. Она ещё не разбирала сейф деда, постоянно оставляя на потом, слишком это было болезненное для неё занятие.

– Удачи, мои дорогие, флешку под номером три включите только во Владивостоке.

Экран погас, и всем стало сразу очень страшно, до этого всё воспринималось как приключение, и лишь сейчас пришло понимание, что всё всерьез. Есть картина, которая стоит миллионы, есть преступник, и его надо вычислить, но вот смогут ли четыре дилетанта это сделать? В данный момент в это не верил никто. Казалось, что на последней секунде перед выключением камеры даже у деда в глазах промелькнул ужас недоверия к людям, сидящим перед экраном.

– Только бы это не был его внезапно наступивший маразм, – опять вздохнул Алексей. – Ну что, мушкетёры, пойдёмте спасать мир.

– А кто из нас д’Артаньян? – весело спросила Мотя, будто это была самая важная информация на данный момент.

– Вы, госпожа Портнягина, – устало сказал он, – исключительно только вы, и мне очень страшно от этого.

Турин 1798

Князь Адам Чарторыйский, совсем ещё молодой образованный аристократ, вынужден был безвыездно скучать в Турине, столице Сардинского королевства. Виной тому была его дружба с великим русским князем Александром Павловичем. Он как-то совершенно случайно стал поверенным в душевных тайнах молодого Александра. Скорее всего, прекрасное образование, что так стремилась дать сыновьям его мать Изабелла, компенсировав своё нежелание заниматься детьми, прельстило великого князя. Но именно эта симпатия вызвала подозрение его отца Павла, который и отправил с глаз долой Адама, назначив послом в Сардинском государстве.

Выпросив небольшой отпуск, он решил прокатиться на родину, в Польшу. Бродя по улочкам Турина, Адам безуспешно пытался найти подарок для своей матери, которая испытывала особую любовь к искусству. Ничего достойного его матушки не попадалось. Она, первая светская львица Польши, меценатка и патриотка, основательница нескольких музеев, не могла обходиться малым, ей нужно было всё самое лучшее. В одну из таких прогулок, не принесших как всегда никакого результата, когда Адам уже решил ехать домой без подарка, он попал в переделку.

– Спасите… – услышал слабый женский крик Адам и, не медля ни секунды, рванул в подворотню.

Двое негодяев схватили молодую девушку, пытаясь сотворить неслыханную гадость. Служба при русском дворе многому научила молодого Адама, в том числе и искусству боя. Он растолкал негодяев в стороны, попутно сломав кому-то нос, а кому-то челюсть, схватил молодую растерянную девушку и рванул бежать что есть сил, не дожидаясь, пока разбойники придут в себя и решат отомстить.

Девушку звали Анна Мария, и она была дочерью богатого вельможи.

– Спасибо, – произнесло невинное создание, – вы обязательно должны зайти, папенька отблагодарит вас.

За спасение Анны Марии Адам был осыпан дарами, в том числе картиной, принадлежавшей кисти великого Рафаэля. Это был прекрасный подарок матушке, Адам уже представлял, как небольшая картина, написанная на дереве маслом, достойно займёт место в коллекции князей Чарторыйских.

– Только помните, молодой человек, – сказал отец спасённой девушки, – эту картину нельзя продавать, её можно только дарить, – и, как показалось Адаму, облегчённо вздохнул, вручая ему портрет.

Одно немного смущало Адама: молодой человек очень грустно смотрел со старого портрета, будто жалел его или что-то знал про Адама и не мог сказать. Стряхнув глупые мысли, молодой князь пошёл собираться в дорогу, но не выдержал и вернулся для того, чтоб накинуть на портрет кусок ткани, как на клетку с безостановочно разговаривающим попугаем для того, чтобы тот замолчал.

Глава 5

Костюм горничной

У Зинки голова шла кругом, сегодняшний день, такой долгий и странный, всё никак не хотел заканчиваться. Сейчас она сидела в гостиной собственной квартиры, вокруг неё стояла куча пакетов с одеждой и ходили незнакомые ей ещё несколько часов назад люди. Всё смахивало на какой-то розыгрыш, который неприлично затянулся.

– Боже мой, – Алексей залетел в гостиную, выпучив глаза, вообще, Зина поняла, что он очень рано взял на себя руководство группы на правах старшего, как выяснилось в магазине, руководить придётся ей, – Зинаида, всё пропало, наши деньги под угрозой! – истерично кричал бывший руководитель.

– Что еще?

Она очень устала, и сейчас безмерно хотелось одного – лечь и уснуть. Но нельзя, самолёт завтра с утра и ещё много дел. Около трёх часов было потрачено на магазины, ещё два – на парикмахерскую, всё бы ничего, но Матильда и Алексей постоянно ругались и препирались. Мотя периодически обижалась на него, но в силу своего характера через пять минут уже всех прощала. Алексей же был упрям в их общении и задирал её по любому поводу. Зинка была регулировщиком в их обоюдных уколах друг другу и с ужасом представляла, как они будут играть супружескую пару. Но выхода не было, доктор, к которому они тоже зашли, ужаснулся, увидев состояние разбитого ногтя Моти, и вынес неутешительный вердикт – ноготь надо срывать. Сделав все неприятные и болезненные для Матильды процедуры, он обязал ходить на перевязки каждый день. Естественно, и здесь Зинка всё уладила, объяснив доктору, что они улетают, и пообещала делать перевязки со всеми тонкостями данного мероприятия. Для этого ей пришлось выслушать подробную лекцию и купить в аптеке по списку все необходимые приспособления. Как это будет происходить на самом деле, она с трудом представляла, так как с детства не переносила вид крови.

Когда всего на минуту почудилось, что все трудности позади, выяснилось, что они где-то потеряли Эндрю. В итоге они нашли свою пропажу в салоне красоты на банкетке. Молодой человек, тихий и бесконфликтный, постоянно что-то делал в своём гаджете, сразу теряясь в пространстве. Роль ему досталась лёгкая, он будет изображать программиста, который устанавливает сигнализацию на собрание картин, коих в доме заказчика было много – это было замечательно, потому что и играть-то по большому счёту не придётся, он будет самим собой. Алексей тоже вроде как в своей тарелке, он будет играть роль друга хозяина дома, такого же богатея, – дело знакомое и простое. Зинке же дед поручил роль его молодой жены, задача для неё вполне выполнимая. Сложности поджидали их с Мотей. По замыслу деда она должна быть горничной, но какая горничная с разбитым в хлам пальцем и кучей бинтов и повязок на нём? Эта версия сразу выпадала, тогда Зинка решила взять ответственность на себя и приняла решение – горничной будет она, а Мотя станет играть жену Алексея. По указанному мессенджеру они сообщили заказчику об изменении ролей, ведь он должен подготовить для горничной рекомендательные письма. Всё бы ничего, но, видимо, Зинка напрочь забыла, что дед запретил что-то менять в его сценарии.

– Мы провалимся, – паниковал Алексей, мельтеша по гостиной из угла в угол. Он протягивал свои руки с красивыми интеллигентными пальцами к небу, будто ища защиты и хотя бы поддержки у бога, хотя, возможно, он обращался к виновнику всех этих событий, к деду.

– Не истери, что опять?