Мой некоронованный принц, или Золушки не продаются

Мой некоронованный принц, или Золушки не продаются
Юлия Бузакина

Шикарные боссы и миллиардеры #9
Когда в твой мир, словно вихрь, внезапно вторгается дерзкий мужчина и переворачивает с ног на голову твою размеренную, серую жизнь, ты злишься. Потом злишься еще сильнее. И вдруг… Что-то резко щелкает, и ты понимаешь, что тебе это нравится. Настолько, что рядом с ним ты готова к любым приключениям. Даже если вы оба совершенно разные.

Юлия Бузакина

Мой некоронованный принц, или Золушки не продаются

Пролог

– Что отмечаем? – лукаво посматривая на полупустой бокал красного вина, к Анне за столик подсаживается мужчина.

Она удивленно поднимает на него глаза.

Три года подряд именно в этот день, четырнадцатого марта, девушка приходит в маленькое прибрежное кафе, чтобы окунуться в воспоминания. Она дорожит ими. Здесь, в дешевом кафе, за обычным пластиковым столиком с видом на море когда-то она сидела не одна. Она счастливо смеялась рядом с любимым мужчиной. Время притупило боль от разлуки, но воспоминания, такие яркие и красочные, так и не позволили ей снова почувствовать себя счастливой.

За три года в этот день еще ни разу никто не потревожил ее покой. Кто такой этот наглец, посмевший все разрушить?

Несколько секунд ее изумрудные глаза возмущенно оценивают его внешность. Привлекательный, даже очень. Светлые волосы коротко острижены. Квадратный, волевой подбородок гладко выбрит. Серо-голубые глаза настолько выразительны, что у нее по коже бегут мурашки. Высокий рост, широкие плечи, мягкий белоснежный пуловер и джинсы от известного бренда, начищенные до блеска кожаные туфли – красавец, не то слово. Просто глаз не оторвать. Его одежда и манера держаться кричат сами за себя. Несомненно, этот притягательный экземпляр мужской добродетели (вовсе не добродетели, судя по дерзкому взгляду) принадлежит к элитному сословию их процветающего городка. Если он не сын какого-нибудь министра, то точно из очень состоятельной семьи.

– Скорее, поминаем, – хмуро отзывается на беспардонный вопрос она. – А вы что, пастор?

– Нет, но я тоже на стороне правосудия.

Он усаживается напротив нее, и изучает ее внешность в ожидании своего заказа. Серо-голубые глаза внимательно скользят по ее лицу, не упуская ни одной детали. Цепкий взор останавливается на некрасивом шраме у основания левого запястья.

– А траур у вас, скорее всего, по поводу событий, отпечатавшихся на левой руке?

– А вам какое дело?

Она растерянно натягивает на запястье рукав пепельно-розового свитера, неловко оттирает несуществующую пыль на джинсах и инстинктивно тянется к сумочке. Ей не терпится поскорее оплатить счет и покинуть помещение.

– Никакого, я просто так спросил, – торопливо поясняет он и тут же откидывается назад на мягком потертом диванчике. Его губ касается дерзкая улыбка. В серо-голубых глазах пылает вызов.

– Просто я вас узнал, – чувствуя ее желание сбежать, поясняет он. – Вы работаете в маленьком сувенирном магазинчике, что расположен рядом с городской прокуратурой. Несколько дней назад я покупал у вас сувениры для моей тетушки из Москвы.

– Ах, да… – она вдруг тоже его вспоминает. Тогда он был в форме, а теперь в штатском. Вот она сразу и не узнала.

Девушка успокаивается и уже не так сильно торопится к выходу.

– Знаете, у вас глаза потрясающие! – с восторгом поглядывая на нее, признается он. – Я это еще в вашем магазине подметил. Никак не могу их забыть. А в кафе у окна я вас случайно увидел, когда шел мимо. Вот и решил зайти. Подумал, вдруг вы не откажетесь со мной поболтать?

Анна смотрит на него, и ей уже не хочется уходить. Теперь ей понятно, как великолепный принц оказался в затертом старом кафе. Он хотел с ней поговорить. От осознания, что она не безразлична такому привлекательному мужчине, в груди растекается бархатное, приятное тепло.

Она слушает его болтовню про цвет ее глаз, про очарование, и думает о том, что возможно, ей давно стоит закрыть трагическую страницу своей личной жизни, на которой она застряла на три года.

– Может, после того, как вы допьете свое вино, мы прогуляемся по набережной? – с надеждой спрашивает мужчина.

– Если вы соизволите назвать свое имя, то мы обязательно прогуляемся, – улыбается она.

– Павел, – слегка смутившись своей оплошности, смеется он.

– А я Анна, – беспечно отвечает она.

Павел. Несколько секунд девушка внимательно смотрит на красивые, волевые черты лица собеседника. В голове всплывают обрывочные фразы из городских новостей, фото из криминальной хроники… В сознании щелкает: «Тихонов Павел Андреевич, прокурор». От страха язык прилипает к нёбу. Она только что согласилась на прогулку по набережной с самым опасным человеком в этом городе.

Глава 1

– Аня, ну, сколько можно ждать? Все самое интересное пропустим! – младший брат встал под дверью ванной комнаты и изо всех сил стукнул ладонью по стене.

– Подождешь, ничего с тобой не случится, – огрызнулась девушка в ответ. Отошла немного от зеркала и внимательно посмотрела на свое отражение. Нежные, чуть пухлые губки, щедро намазанные персиковой помадой, дрогнули в улыбке. Хороша, ничего не скажешь. Светло-русые волосы непослушной копной рассыпались по плечам, огромные зеленые глаза, тщательно подведенные черной подводкой для глаз и густо накрашенные самой дорогой тушью для объема, что есть в городке, горят, словно два драгоценных изумруда. Коротенькое оранжевое платье завершает сочный, радужный образ, приоткрывает колени, оставляя простор для воображения. Только вот, для чьего воображения?

Минутная радость от осознания собственной привлекательности тут же померкла. Тот, кто поведет ее этим вечером на званый ужин от самого известного бизнесмена в городе, конечно, великолепен. И семья от него в таком восторге, что Аня не находит в себе смелости признаться, что у нее не очень хорошо получается принимать его в роли своего нового мужчины. Еще бы! Павел Тихонов – прокурор, красавец, из состоятельной семьи, имеющей немалый вес в городе. Все это зашло слишком далеко, она окончательно запуталась и, кажется, выхода уже нет. Надо же было познакомиться с ним на свою бедную голову!

– Аня! – продолжал бушевать снаружи Артемка. – Все, я умываю руки! Маа-ам! Поехали без нее!

– Без нее нельзя! – фыркнула из гостиной Елена. – Аня, открытие нового торгового центра через пятнадцать минут! Нам еще добраться туда надо!

Девушка закатила глаза.

– Мам, ты так говоришь, словно у нас на каждом углу пробки! Никуда мы не опоздаем! Они еще на тридцать минут задержат открытие! – громко проговорила из-за закрытой двери она.

– Агван Ованесович не любит, когда кто-то опаздывает!

Мать нервно поправила тщательно уложенные стилистом короткие русые волосы и нахмурилась. Глаза, такие же изумрудные, как у дочери, сверкнули нетерпением. Красивое платье-футляр из струящейся ткани жалко смялось на округлой от любви к десертам фигуре.

При упоминании имени и отчества престарелого бизнесмена, открывающего в этот апрельский день новый торговый центр, у Ани на лбу пролегла глубокая складка.

«Нет. Я не хочу туда идти. Больше всего на свете не хочу видеть цветущего и лоснящегося Агвана Ованесовича Чубарова. А еще больше я не хочу глупо улыбаться рядом с Павлом на званом ужине в честь открытия торгового центра».

Аня зажмурилась на мгновение, пытаясь унять пульсирующую боль в висках. Сознание тут же перестало слушаться и словно провалилось во времени.

…Полумрак дешевого номера придорожного отеля. Огромная, смятая постель. Руки, мягкие, родные, любимые. Его руки. Руки Максима. Они с нежностью ласкают ее тело, заставляя выгибаться, комкать шелковые простыни, бессвязно шептать слова любви и нежности. Его губы с жадностью впиваются ей в шею, в плечи, опускаются ниже, терзают полную, округлую грудь.

– Еще… пожалуйста, еще… – срывается хриплый стон с ее губ.

– Какая же ты ненасытная, – выдыхает ей в шею он, а губы уже нащупывают крупные горошины сосков, поочередно втягивая каждый из них в рот, прикусывая зубами. Аня задыхается от нахлынувших чувств. Инстинктивно придвигается к нему ближе, желая впустить его, желанного, любимого и единственного. Рука Максима скользит вниз, туда, где у нее все сводит от зашкаливающей страсти. Пальцы сжимаются вокруг пульсирующей скользкой плоти.

– Ты моя… только моя… – хрипло шепчет он.

– Только твоя… – всхлипывает она и подается ему навстречу. Яркая, ослепительная разрядка наступает почти мгновенно.

– Эй, я ведь даже не успел в тебя войти… – обиженно смотрит в ее зеленые, горящие изумрудным огнем глаза Максим.

– А кто говорит о том, что это конец? Ночь еще не закончилась… – гладя короткие русые волосы любимого, тихо смеется она.

В его карих глазах вспыхивают искорки.