Мой роман – моя жизнь

Мой роман – моя жизнь
Юлия Александровна Столярова

Могла ли когда-нибудь подумать, что мои читатели проклянут меня? Нет. Человек, который посвящает свою жизнь трем работам и кучам подработок, никогда не поверит в такую ерунду. Итак, по порядку. Мое хобби – написание книг и стихов. К сожалению, в наше время на этом не заработаешь на хлеб, поэтому, взявшись за очередной проект по велению души, я распылялась на работе, и сил не хватало закончить книги. Единицы моих проектов были завершены, а остальные так и остались злополучными черновиками. И вот, последнее мое творение сыграло со мной злую шутку.

Юлия Столярова

Мой роман – моя жизнь

1

Однажды серьезно заболев, я заснула и проснулась в собственном романе. Как правило, даже смертельно больная я иду на работу. До полноценного, человеческого больничного, который будет полностью оплачиваться мне еще два года, поэтому приходится вертеться. Видимо, в этот раз мой организм дал сбой и отправил прохлаждаться в собственное творение. Не самое лучше, одно из….

– Ты тут вообще? – спрашивает меня девушка лет двадцати трех. Симпатичная на вид, зеленые глазки, белые волнистые волосы. Смотрю на нее, как дурочка и не понимаю, что от меня хотят и где я. Спиртным не злоупотребляю, в беспамятство никогда не впадала, здоровая рабочая пони, готовая ко всем трудностям жизни.

– Ты кто такая? Где я? – спрашиваю, чувствуя страшную сухость во рту, словно спала всю ночь в пустыне.

– Оля! Не шути так! – пищит возмущенно девушка.

– Я и не шучу, – серьезно говорю, – Я вовсе не Оля.

Девушка надувает расстроенно губки и грустно выдает:

– Ты снова издеваешься надо мной?!

– Девушка, объясните по нормальному, где я нахожусь и что тут делаю. С последним постараюсь разобраться сама, а вот первое очень интересно, – устало пытаюсь я понять, что происходит. Бегло оглядываюсь. Небольшая комната, по всей видимости девичья: грязно розовые обои, огромное светлое окно, занавешенное радужной тулью. Свет интенсивно пробивается через занавеси, значит, уже время близится к полудню. На работе сегодня меня потеряли. Что удивительно, чувствую я себя превосходно, нет ни насморка, ни удушливого кашля, температуры даже нет. Чудеса моей иммунной системы. Ищу свой телефон, чтоб позвонить начальству и сообщить о своем отсутствии сегодня. Мне нельзя терять работу, у меня ипотека!

– Девушка, вы случайно не знаете, где мой телефон? – решилась спросить я.

– Держи, – обиженно протягивает она розовый айфон. Никогда не была поклонницей бренда. С пренебрежением беру в руки и спрашиваю:

– Ты ничего не перепутала случайно?

– Оль, прекрати дурачиться! – притопнула ножкой блондинка и продолжает стоять с личиком обиженной малышки. Она очаровательна, но я еще больше перестаю что-либо понимать. Нажимаю на кнопку блокировки, мой отпечаток срабатывает, телефон разблокирован. На экране на меня смотрит мое же изображение, только в откровенном купальнике. Улыбка до ушей, кожа с хорошим загаром, на заднем фоне белоснежная яхта.

– Ничего не понятно, но очень интересно! – вырывается у меня.

– Оль, папа просил тебя спуститься вниз, он хочет нам сообщить что-то очень важное, – продолжает меня теребить блондинка.

– А папа у нас кто? – уточняю я на всякий случай.

– Оля! Если ты сейчас же не спустишься со мной, я ему расскажу, что ты всю ночь зависала в клубе и пришла пьяная в стельку! Прекрати издеваться надо мной! Мне не нравятся такие игры! Я знаю, что ты не воспринимаешь меня в серьез, но я, правда, волнуюсь о тебе! – высказалась девушка, которая все это время старательно капала мне на мозги. Что ж, будем разбираться по ходу дела.

– Раз уж надо спуститься, идем, – выдаю я свое решение в слух.

– Неужели ты пойдешь в таком виде? – ошарашенно спрашивает она, смотря на меня огромными испуганными глазками.

– В каком таком? – не понимаю я, обратив внимания на свою одежду. Кожаная мини юбка съехала на бок, тонкая полупрозрачная блуза болтается на руках, бюстгалтер слишком откровенный и практически ничего не скрывает.

– Охренеть! – выдыхаю я. Когда же я так стала одеваться? Доработалась, Маша! Пошла по наклонной…. Может, это особый вид психического расстройства личности, днем я примерный офисный планктон, а ближе к полуночи становлюсь ночным мотыльком? Упаси Боже. Подхожу к зеркалу. Вызывающая красная помада размазана по губам, тушь потекла тонкими черными кляксами по щекам. Минут пять пытаюсь вспомнить вечер накануне, но ничего не получается. Было плохо, поднялась температура, легла спать в свою кроватку. В какой момент из умирающего лебедя я могла превратиться в ТАКОЕ? Не понятно….

– Дай мне пять минут, – прошу я и со всех ног несусь в ванную. Когда ты опаздываешь на работу, где работает контрольно-пропускная система, учишься собираться за три минуты. Правда, на вечер я всегда смываю косметику, чтоб утром не возникало сложностей, но где наша пропадала? Минутой принимаю прохладный душ, смываю тонну размазавшейся косметики, сушу длинные волосы полотенцем. Возвращаюсь в комнату. Блондинка, как примерная школьница села на двуспальную кровать, с которой я только что вскочила, сложила ручки на коленочках и смотрит в окно. М-да, идеальная тихушница.

– Где мне найти одежду? – спрашиваю у блондинки, отвлекая ее от каких-то своих мыслей.

– В шкафу, – выдает она небрежно, показывая рукой напротив кровати. Там стоял большой шкаф – купе. Подлетаю к нему, открываю и восхищенно ахаю. Внутри комната, побольше, чем та, в которой стоит кровать. В ней по бокам многочисленные полочки, заполненные всевозможной одеждой, аксессуарами, сумочками, туфлями, платками, шарфами. Да это мечта любой женщины! Только ради этого «шкафа» я готова остаться в этом неизвестном мне доме. Мысленно одергиваю себя, хватаю первую попавшуюся одежду и выхожу к блондинке.

– Ну наконец-то! – наиграно вскидывает она руки и встает с кровати. Обуваю домашние тапочки на каблучке и с розовой пелеринкой. Мы идем вниз с блондинкой. Дом просто шикарный, огромный особняк в два этажа. На втором находятся спальни, а вот на первом просторный холл, гостиная с кухней и кабинет загадочного папы. Может, я в бордель угодила? Сейчас встречусь с папенькой, который пообещает мне красивую жизнь… Фу. Блондинка заходит первой, я следом. Внутри мрачная атмосфера. Рабочие кабинеты я себе представляла по-другому.

2

Испуганно озираюсь по сторонам. Тяжелые непроницаемые шторы закрывают окно. Вот попала, так попала! Всматриваюсь в фигуру, застывшую на небольшом диване в стороне от рабочего стола. Слишком грозно выглядит папенька. Медленно пячусь к двери, пока блондинка пытается привлечь внимание мужчины:

– Папа! Пап, мы пришли!

– Алина! – вдруг вскакивает слишком резво мужчина. Мысленно делаю себе пометку, что блондинку зовут Алиной, а до двери слишком большое расстояние. Убежать не успею. Блондинка подходит к тяжелым шторам, распахивает их резко. Глазам становится больно от яркого света, прищуриваюсь. Перед нами оказывается серьезный мужчина с крепким телосложением и военной выправкой. У мужчины был волевой подбородок, тонкие сжатые губы, красивый мощный нос. Глаза у него зеленые, внешне чем-то напоминали Алину, значит, родственная связь между ними имелась. Волосы светло-русые, коротко подстриженные. С одной стороны, внешний вид говорил о том, что мужчина шутить не умеет, и шутки с ними плохо заканчиваются. С другой, мне почему-то не внушал он страха или каких-то других дурных мыслей. В моих глазах этот серьезный мужчина был добродушным простаком, как бы я не пыталась заставить себя осторожнее относиться к незнакомым людям.

– Алина, Ольга, – проговорил мужчина строго.

И он туда же. Не Ольга я! Закатываю глаза от раздражения.

– Оля! Прекрати строить рожицы! – ругает меня мужчина, еще и указательным пальцем грозит в воздухе, показываю руки ладошками, мол сдаюсь, – У меня серьезный разговор. Завтра к нам приедут Золотовы.

Золотовы, Золотовы…. Фамилия какая-то смутно знакомая. Пытаюсь вспомнить, где мне эти Золотовы могли попадаться. Мужчина тем временем продолжает:

– Если повезет, то одна из вас станет женой одному из сыновей Золотова. Младший – Андрей, старший – Артем, сейчас именно он занимает пост генерального директора в компании отца.

– Екараный бабай! – вырывается у меня против воли, – Это я что, в книге что ли?! Почему именно в этой?!

– Оля! – в очередной раз летит в мою сторону, но уже от родителя и блондинки. Сговорились что ли? Значит, я Ольга Сергеевна Карпова, второстепенный персонаж, который всячески вредил главной героине. А главная героиня у нас – это та самая добродушная, миленькая блондинка Алина. Моя сестра. Будучи единственным ребенком в семье вряд ли, я смогу ей стать хорошей сестрой. Остается только наблюдать что и как будет происходить, а по возвращению обязательно закончу книгу, чтоб смягчить гнев читателей….

– Папенька, вы решили выгодно сбагрить дочерей? – выдаю я, блондинка кидает в меня взгляд со смесью благодарности и отчаяния. Отец недовольно стреляет зелеными глазами:

– Оля, тебе уже тридцать, а ты ведешь себя, как избалованный ребенок. Пора взять на себя ответственность.

– Хороша ответственность, ничего не скажешь. Мы же не в восемнадцатом веке, чтоб решать такие вопросы за своих детей, – во мне проснулась волна негодования. Да, я прекрасно помню, что именно Алине грозит брак с главным героем Золотовым, но почему-то резко захотелось отстоять свои права. Меня вообще тут быть не должно, между прочим.

– Ты тоже так считаешь? – приподнимает густую бровь отец, смотря недовольным взглядом на младшую дочь. Алина – божий одуванчик стушевалась под этим взглядом, посмотрела на меня полными мольбы глазами. Конечно, ты сейчас будешь противиться этому браку, ведь влюблена в своего охранника. Ну хоть поддержи меня в этой бесполезной борьбе, пытаюсь сказать глазами новоиспеченной сестре.

– Я не смею, – мямлит героиня вопреки сюжету. Что?! Да он души не чает в своих дочерях, не убьет же он тебя за то, что скажешь ему нет! Идиотизм какой-то.

– Вот и славно, – довольно заключает отец семейства.

– Нет! Нет! Стойте, я против! – пытаюсь я остановить этого упрямца, силясь найти весомый аргумент, но приходит на ум только, – Она тоже!

– Алина не против, не выдумывай, – добродушно заключает Сергей Николаевич, – Идите в свои комнаты и готовьтесь быть завтра на ужине в надлежащем виде. Я уже привык, Оля, к твоему взбалмошному характеру, но всему есть пределы, не испытывай моего терпения.

– И что ты мне сделаешь? – с вызовом бросаю я. Отец мгновенно выходит из себя, багровеет. Похоже черту я все-таки перешла, надо реабилитироваться, – Готова добровольно принять домашний арест.

– Вон! – кричит громко отец, что стены вздрогнули и Алина вместе с ними. Она подбегает ко мне, как маленький ребенок, дергает за рукав кофты, и просит: