Венецианский купец

Суда придут за тридцать дней до срока.

(Уходят.)

Акт II

Сцена 1

Бельмонт. Покой в доме Порции.

Входят принц Мароккский со свитой, Порция, Нерисса и другие ее приближенные.

Роговая музыка.

Принц Мароккский

Не презирай меня за черноту
Ливреи темной пышущего солнца;
Я с ним сосед, я вскормлен рядом с ним.
Зови белейшего из северян
Из края, где под солнцем льды не тают,
Надрежем кожу из любви к тебе,
Чтоб посмотреть, чья кровь краснее будет. —
Синьора, верь: мой вид страшил храбрейших,
Но, я клянусь тебе моей любовью,
Страны моей прекраснейшие девы
Его любили. Цвет мой изменил бы,
Лишь чтоб пленить тебя, моя царица!

Порция

Я в выборе руковожусь не только
Взыскательным советом глаз девичьих;
Притом моя судьба, как лотерея,
Мне запрещает добровольный выбор.
Но если б мой отец не ограничил
Меня своею мудростью, назначив
Женой тому, кто угадает ларчик,
Вы, славный принц, темнее б не казались
Для чувств моих, чем все, кого встречала
Доныне.

Принц Мароккский

Благодарен и за это!
Ведите же меня к ларцам, чтоб счастье
Мне попытать. Клянусь мечом, которым
Убит был Софи[5 - Софи (или Сефевиды) – династия персидских шахов, правившая с 1499 по 1732 год.] и персидский принц,
Что победил в трех битвах Сулеймана[6 - Султан Сулейман II Великолепный (1495–1566), завоевавший Венгрию и едва не взявший Вену в 1529 году.], —
Я взглядом самый грозный взгляд сразил бы,
Померялся б с храбрейшим сердцем в мире,
Сосущих медвежат у матки б вырвал
И посмеялся б над голодным львом, —
Чтоб завладеть тобой. Но ах! Когда
Лихас и Геркулес играют в кости,
Решая, кто сильней, случайно может
Слабейшего рука удачней кинуть —
И победит Алкида паж его![7 - Лихас – раб Геркулеса («паж» его). – Алкид – потомок Алкея, т. е. Геркулес.]
Так я могу, ведом слепой судьбою,
Утратить, что получит недостойный,
И умереть от горя.

Порция

Вы должны
Решиться иль совсем не выбирать,
Иль раньше клятву дать – коль ошибетесь,
Не говорить о браке никогда
И ни одной из женщин. Обсудите ж.

Принц Мароккский

На все согласен; ну, ведите ж к счастью.

Порция

Сначала в храм[8 - Для принесения клятвы. Храм – домашняя часовня Порции.]; а после, пообедав,
Дерзните.

Принц Мароккский

Пусть судьба пошлет успех!
Быть мне счастливей иль несчастней всех!

Роговая музыка.

(Уходят.)

Сцена 2

Венеция. Улица.

Входит Ланчелот.

Ланчелот. Конечно, совесть моя позволит мне сбежать от этого жида, моего хозяина. Бес меня так вот и толкает, так вот и искушает; говорит: «Гоббо, Ланчелот Гоббо, добрый Ланчелот», или: «Добрый Гоббо», или: «Добрый Ланчелот Гоббо, пусти ноги в ход, беги во все тяжкие, удирай отсюда». А совесть говорит: «Нет, постой, честный Ланчелот, постой, честный Гоббо», или, как выше сказано: «Честнейший Ланчелот Гоббо, не удирай, топни ногой на эти мысли». Ладно; а храбрый дьявол велит мне складывать пожитки: «В путь!» – говорит бес; «Марш!» – говорит бес; «Ради Бога, соберись с духом, – говорит бес, – и лупи!». Ладно; а совесть моя вешается на шею к моему сердцу и мудро говорит: «Мой честный друг Ланчелот, ведь ты сын честного отца…», или, скорее, сын честной матери, потому что, сказать правду, отец-то мой несколько… как бы это выразиться… отдавал чем-то… был у него этакий привкус…[9 - Ланчелот не договаривает свои мысли: его законный отец смахивал на рогоносца.] Ладно; совесть мне говорит: «Ланчелот, не шевелись!..» – «Пошевеливайся», – говорит бес. «Ни с места!» – говорит совесть. «Совесть, – говорю, – правильно ты советуешь!» Если повиноваться совести, надо мне остаться у жида, моего хозяина; а он-то – прости меня, Господи! – сам вроде дьявола; а чтобы удрать от жида, придется повиноваться лукавому, а ведь он-то, с вашего позволения, и есть сам дьявол. И то правда, что жид – воплощенный дьявол; и, по совести говоря, совесть моя – жестокосердная совесть, если она мне советует остаться у жида. Бес мне дает более дружеский совет; я таки удеру, дьявол; мои пятки к твоим услугам; удеру.

Входит старый Гоббо с корзинкой.

Гоббо. Молодой синьор, скажите, пожалуйста, как тут пройти к синьору жиду?