When every private widow well may keep,
By children's eyes, her husband's shape in mind:
Look what an unthrift in the world doth spend
Shifts but his place, for still the world enjoys it,
But beauty's waste hath in the world an end,
And kept unused the user so destroys it:
No love toward others in that bosom sits
That on himself such murd'rous shame commits.
9
Боишься увлажнить глаза вдовы,
Поэтому живёшь ты одиноко?
О! Оправданья эти не новы,
Бездетностью накажешь мир жестоко.
Он будет вечно скорбною вдовой,
Ему твой образ возрождённым нужен,
Обычная вдова, блеснув слезой,
Утешится, увидев, в сыне мужа.
Когда богатство предков тратит мот,
Оно живёт, попав в другие руки,
Кто детям красоту не раздаёт
Тот, её смертью, множит миру муки.
Не полюбив ни женщин, ни детей
Свой облик убивает, как злодей,
10
For shame deny that thou bear'st love to any,
Who for thyself art so unprovident.
Grant, if thou wilt, thou art beloved of many,
But that thou none lov'st is most evident;
For thou art so possess'd with murd'rous hate,
That 'gainst thyself thou stick'st not to conspire,
Seeking that beauteous roof to ruinate
Which to repair should be thy chief desire:
O change thy thought, that I may change my mind!
Shall hate be fairer lodged than gentle love?
Be as thy presence is, gracious and kind,
Or to thyself at least kind-hearted prove:
Make thee another self, for love of me,
That beauty still may live in thine or thee.
10
Стыдись! Не ври, что ты кого – то любишь,
К себе ты неразумен, словно мот;
Любовью окружённый, ты погубишь
Своей безумной ненавистью род.
Так одержим убийственною страстью,
Что строишь козни самому себе.
Храни свой дом – залог любви и счастья,
О нём забота – главное в судьбе.
О, изменись, чтоб поменял я мненье!
Неужто, ненависть важнее, чем любовь?
Будь милостивым, добрым и влеченью