Пъе Левиндт

– Это он.

– Да нет, не может быть.

– Ну посмотри: шляпа, очки, походка. Это точно Пъе!

– Скидывай в «сториз»!!

Он пытался делать вид, что ничего не замечает. Но, как это часто бывает, игнорирование только подогревает интерес.

Через несколько дней всё стало совсем плохо. Кто-то выложил в Инстаграм:

"На Сумо застрял сам Пъе Левиндт! Можете себе представить? Вот он, гений, сидит в продуктовом магазине, выбирает лапшу!"

После этого его бунгало начали брать приступом.

Кто-то стучал в дверь с криками:

– Пъе! Мы ваши фанаты! Откройте! Мы хотим фото!

Другие стояли у окна, подсвечивая его комнату телефонами.

– Это он! Точно он!

Третьи начали выкрикивать:

– Скажите, будет ли следующая книга "Трансмудизма"? Мы просто жить не можем без неё!

Когда он попытался не реагировать, фанаты начали писать ему в соцсети:

"Мы знаем, что вы здесь. Почему молчите? Вам что, сложно ответить?"

– Это ад, – прошептал Пъе, стоя у окна. – Просто ад.

Поняв, что если он не сбежит, то эти люди разнесут его бунгало, Пъе принял отчаянное решение.

Надев очки и шляпу, он собрал в рюкзак самое необходимое – ноутбук, деньги и коробку крошеных хреноцибинов – и открыл окно.

– Это идиотизм, – сказал он сам себе, но выбора не было.

Он выбрался через окно и побежал в сторону джунглей. Ветки хлестали его по лицу, ноги вязли в песке, но он бежал, чувствуя, как за спиной раздаются голоса.

– Эй, он убегает!

Достигнув другой стороны острова, он нашёл местного рыбака, который за приличную сумму согласился переправить его на соседний, ещё более безлюдный остров.

Покидая Сумо, он оглянулся на силуэт острова, освещённый луной, и пробормотал:

– Никогда. Больше никогда.

Через несколько недель, измотанный и всё ещё параноидально озирающийся на каждом шагу, Пъе оказался в предгорье Гималаев, на севере Индии.

Он нашёл маленький отель, заброшенный почти полностью из-за пандемии, и предложил владельцу сумму, чтобы снять все комнаты.

– Никого. «Никаких соседей», —сказал он строго.

Хозяин, немолодой индус с мудрыми глазами, долго смотрел на Пъе, будто пытаясь понять, что за странный человек перед ним, но в итоге согласился.

Теперь Пъе жил здесь, уверенный, что никто не найдёт его в этой глуши.

"Это не Сумо," – думал он, заваривая чай в скромной кухне. "Здесь меня никто не узнает. Здесь я наконец могу быть просто собой."

Он смотрел в окно на горы, которые поднимались за горизонтом, как молчаливые свидетели всех его бед, и впервые за долгое время чувствовал, что хотя бы частично укрылся от мира.

Глава 4: Инфо-баронесса и её "поток"

Это был ковидный год, когда половина мира сидела дома в пижамах, а другая половина – в пижамах смотрела вебинары. Пъе, к своему стыду, принадлежал ко второй категории.

Он сидел, лениво пролистывая соцсети, пока не наткнулся на рекламу, которая была настолько яркой и наглой, что его палец замер над экраном:

"Нейрографика для творцов. Прорисуй свою жизнь. Обрети поток!"

На фотографии женщина с идеально прямыми волосами и ослепительной улыбкой буквально излучала уверенность. Её взгляд был таким, словно она уже знала ответы на все вопросы, даже те, которые вы ещё не придумали.

– Прорисуй свою жизнь… – пробормотал Пъе, разглядывая её. – А если она уже изрисована, как забор в дворовой подворотне?

Но что-то в этих словах зацепило его, возможно, сочетание слов "творец" и "поток".

– Делать все равно не чего, почему бы и не хрен с ним? – он пожал плечами и заплатил за курс. Всё равно он уже перепробовал всё: от цифровых коучей до тибетских "медитационных напитков", которые в его случае были скорее "напитками разочарования".

Курс вела инфо-бизнесвумен с псевдонимом Мадура Шанти. На деле её звали Марина Шаповалова, и, судя по цоканью, родилась она где-то под Вяткой. Но псевдоним звучал достаточно загадочно, чтобы вселить в людей надежду.

– Процто рицуйте! – вещала она с экрана. – Ведите линию, поцувствуйте поток! Главное – улыбайтесь. Улыбка – это ваше оруцие!

"Оружие? Против кого?" – подумал Пъе, но всё же вооружился маркером и листом бумаги.

Рисование оказалось сложнее, чем казалось. Вместо потока у него вышла линия, которая через час всё ещё оставалась убого кривой. Кривой была и его жизнь, но это его не сильно вдохновляло.

– Почему ничего не работает? – буркнул он, глядя на своё произведение, больше напоминающее трассу для тараканов, чем что-то духовное. – Да и ладно! По крайней мере, у меня в это время нет охоты нажаться дешевого индийского рома!

Спустя неделю Мадура внезапно объявила, что нейрографика устарела.

– Мир меняется, и я меняюсь вместе с ним, – заявила она в новом вебинаре. – Теперь я бизнес-коуч! Создаю из вас лидеров, пробуждаю титанов!

"Титанов?" – Пъе почти захлебнулся своим кофе. "Эти титаны, наверное, строят Вавилонские башни из долгов."

Мадура утверждала, что за два месяца её методика помогла заработать миллионы. Правда, кому именно, она не уточняла. Но, судя по её уверенности, миллионы, вероятно, были у неё самой.

Курс свернули, нейрографические "потоки" остались недооформленными, а Пъе – с пачкой испорченной бумаги и чувством, что его снова обвели вокруг пальца.