по спирали дыижение

по спирали дыижение
Тира Видаль

Динамичный клиповый роман-катастрофа перенесет вас в глубокий и многослойный мир волшебства и магии, в котором стремительным вихрем закручиваются самые невероятные и опасные события.

Алена Персирваль, рядовой сотрудник риэлторской фирмы, берется за новый заказ, не подозревая, в какой водоворот ошеломляющих событий она попадет в первый же день работы. Девушка становится свидетелем гибели двух цивилизаций. И из ничем непримечательной сотрудницы превращается в Повелительницу старинного магического города.

Но чтобы достичь таких высот, девушке пришлось пережить множество трагических событий, столкнуться с кознями недоброжелателей и интригами врагов. А еще ей предстоит бороться за сердце любимого и сделать непростой выбор, который перевернет всю ее жизнь.

Тира Видаль

по спирали дыижение

Алена Персирваль быстро выскочила из переполненной «газели» и устремилась к высокому стильному зданию в центре города, что называется, на «красной линии», на ходу поправляя съехавший на бок шарфик. По привычке она перед входом подняла глаза на огромную вывеску над центральной дверью: «Торгово-офисный центр "Адония"», прочитала она до оскомины надоевший текст. Ниже: «Сдаются торговые площади и офисные помещения». А чуть правее: «Риелторская фирма "Сириус". Офис 301». «Почему именно "Сириус"», – в который раз подумала она, – что за дурацкое название». Девушка привычно взбежала по ступенькам парадного входа и остановилась перед турникетом, нервно перетряхивая сумку в поисках пропуска.

– Персирваль! – услышала она насмешливый голос вахтера. – Как всегда, опаздываешь, – и, как всегда, без пропуска! Когда ты уже научишься беречь документы и наведешь порядок в сумке?

– Да не ворчи, дядь Вань, – виновато пожала плечами девушка. – Вроде я его в кармашек положила, сейчас найду.

– Вроде – в огороде, – передразнил ее вахтер. – Тебе уже скоро тридцать, а серьезности как не было, так и нет! – вздохнул Иван Палыч, бессменный сторож с почти десятилетним стажем. Он нес свою вахту со дня открытия торгового центра и знал здесь всех не только по имени, но и кто, где и как работал, с кем жил и даже что думал. Девчушка Персирваль ему нравилась: бойкая, симпатичная, стройненькая, всегда наивно приветливая.

– Ну ты скажешь, дядь Вань, мне еще только 22… – возразила девушка.

– Не успеешь глазом моргнуть – уже тридцать, а там и сорок не за горами, – назидательно проворчал старичок. Потом немного помолчал и со вздохом нажал на кнопку разблокировки турникета, – ладно уж, иди так. Скоро Саныч придет, достанется тебе на орехи.

– Ой, спасибочки, дядь Вань. – Девушка быстро застегнула сумочку и рванула вверх по ступенькам, не дожидаясь лифта.

– Но это в последний раз, – погрозил Иван Палыч девушке пальцем, высовываясь из окошка вахтенной. – Вот егоза, – проворчал он себе в усы. Но вышло это у него не строго, а скорее снисходительно, по-доброму. – Ох, молодость, молодость. – Он по-стариковски покачал головой, поудобнее уселся на старый скрипучий стул и взялся за газету.

Народ любил этого незлобливого старика, хотя и удивлялся порой – почему его еще держат на этом месте? Стильное здание, отделанное по европейским стандартам, где все сделано из стекла и пластика. Огромные потолки, белые наливные полы с рисунком под серо-белый палас, встроенные люминесцентные лампы, свет которых бил прямо со всех сторон, не оставляя ни одного, даже мало-мальски затененного уголка, высоченные потолки с тройным навесом, несколько картин на стенах под абстракцию…

Старичок вахтер смотрелся здесь весьма старомодно. Если не сказать – странно. Небольшая бородка, густые брови, сросшиеся на переносице. Под стать и внешний вид – старенькая, хоть и чистенькая, но изрядно поношенная рубашка, поверх которой неизменная, вязанная, наверное, его покойной женой безрукавка с большими отвисшими карманами. А вот штаны почти новые, отглаженные, со стрелками, заправленные в высокие блестящие, как начищенный самовар, кирзовые сапоги.

Его вахтерская комната была обставлена по последнему слову техники: широкий стол и стена со множеством мониторов для просмотра каждого этажа и каждого закоулка. Задняя стена увешана ключами от офисов, работники по старой привычке доверяли ключи от своих контор этому старичку, который пользовался неизменным доверием и был щепетилен и порядочен в любой мелочи. Чуть в стороне стояло шикарное компьютерное кресло с высокой кожаной спинкой и такими же удобными подлокотниками. Но Иван Палыч никогда не садился в него, приговаривая: «Куда нам, чай, не бары – на диванах рассиживаться. Мы люди маленькие, нам и табуреточка в самый раз».

Мониторы его тоже не сильно занимали – что там может случиться, отродясь не происходило ничего неподобающего. Ну снуют туда-сюда людишки из кабинета в кабинет да в курилку. Если что и случится из ряда вон – так на то есть записи. Но, как говорится, «Бог миловал». И дядя Ваня, он же Иван Павлович Стороженко, спокойно читал газеты, разгадывал кроссворды и становился год от года, как старый коньяк, только крепче.

Однако, несмотря на солидный возраст, ушки он держал всегда навостренными, а глаза – открытыми, все подмечал и сопоставлял, все анализировал и выдавал свой вердикт. На любое событие или новость у него было свое видение, но ему хватало ума не выпячивать свое мнение и не лезть с советами туда, куда его не просят. Может, поэтому его и любили и уважали за это.

Пару лет назад его жена Клавдия попала под машину, когда переходила улицу, спеша домой с базара, где приобрела на распродаже теплые носочки из натуральной овечьей шерсти да пару куриных бедрышек. Она так спешила домой, чтобы приготовить мужу курочку по новому рецепту, который только что узнала от торговки, что не заметила машину, которая, не сбавляя скорости, вылетела на пешеходный переход. Как потом выяснилось, водитель – местный чиновник, был изрядно пьян, возвращаясь с очередного банкета, устроенного по поводу открытия нового торгового центра, где он имел свой интерес. Дело замяли, списав на то, что чиновник много работает на благо города и заснул за рулем – сказались бессонные ночи.

Перед вдовцом никто даже не извинился, посчитав никому не известного старика недостойным внимания. Стороженко вызвали в местное отделение полиции, сунули бумагу для подписи, что он не имеет претензий, и вручили ту злополучную сумку с носками и окорочками. Он вышел на улицу из участка, где его промурыжили больше трех часов, заставляя читать подложные протоколы, показания несуществующих свидетелей и прочую ерунду, в глазах его стояли слезы и не столько от потери супруги, с которой он душа в душу прожил около сорока лет, сколько от обиды и унижения.

Люди, узнав о его горе, всячески старались поддержать старика – кто добрым словом, кто просто сочувственно кивал головой в знак приветствия и молча проходил мимо, не приставая с расспросами.

Местную достопримечательность все старались подкормить – кто пирожками, кто беляшами, а кто и чего покрепче предлагал. Но дядя Ваня к этому был очень строг – на работе ни-ни. Он ничего не придумал лучше, как занять все свое свободное время работой. Он нес вахту в одиночестве, не принимая сменщиков. И когда хозяин центра намекнул ему о том, что отдыхать тоже нужно и работать без выходных не по закону, Палыч только усмехнулся в ответ: «А на что мне отдыхать, что я, лопатой окопы рою? Или вагоны сутками разгружаю? Здесь теперь мой дом, и здесь я живу». Мало-помалу от него отстали, и Иван Палыч остался единственным и бессменным хозяином «сторожевой будки».

Алена меж тем, запыхавшись, влетела в огромный офис со множеством столов и шкафов с папками и документами. Нельзя сказать, что она любила свою работу – юриста среднего звена, но сейчас она была просто необходима девушке. Всего неделю назад она рассталась со своим парнем. Вернее, это он сообщил ей о своем уходе. И девушка пребывала в подавленном состоянии. Она несколько раз пыталась дозвониться до Андрея, но постоянно натыкалась на дежурную фразу: «Абонент находится вне зоны действия сети. Перезвоните позже». После нескольких бессонных ночей она отправилась к нему домой, чтобы еще раз попытаться уговорить его вернуться. Готова была пойти на все унижения и пообещать золотые горы, лишь бы снова просыпаться с ним в одной постели.

Парень открыл дверь. От него пахло вином, сигаретами и… женскими духами. Он даже не стал скрывать раздражения от ее визита и сказал, что не готов на серьезные отношения, что ему надо еще раз все обдумать и побыть наедине с собой. Что Алена – девушка серьезная, и ей нужен другой, готовый ежедневно после работы тащиться домой, прибивать полочки, возиться с сопливыми детишками и ходить по дому в трениках с вытянутыми коленками.

Он же, Андрей, еще не нагулялся, и, когда будет готов засесть дома, он ее найдет и скажет об этом. Но пусть она его не особо-то и ждет, ему нужна другая, более раскрепощенная в отношениях и более современная девушка, без особых претензий. Тут Алена увидела, как из спальни в ванную за спиной Андрея прошла в его рубашке, наверное, та самая раскрепощенная девушка. Она даже не взглянула в их сторону. Алену словно волной накрыло. Она несколько секунд не могла даже пошевелиться. Девушка словно окаменела. Потрясение Алены было так велико, что она не могла ни заплакать, ни закричать. Просто застыла столбом. Андрей не мог видеть, что происходило за его спиной. Он пожал печами, пощелкал несколько раз пальцами перед глазами девушки, привлекая ее внимание. Но Алена не реагировала. Затем она, словно очнувшись, резко развернулась и, не сказав больше ни слова, бросилась вниз по лестнице. Хмыкнув, Андрей закрыл дверь и присоединился к своей новой пассии, нырнув под душ.

Алена бежала вдоль дороги, пока не задохнулась. Она остановилась, наклонилась вперед, пытаясь выровнять дыхание и унять сердцебиение. Девушка вернулась домой и вот уже неделю пыталась привыкнуть к одиночеству и тишине в квартире.

На работе ей сочувствовали парни, втихую злорадствовали девушки. Многие из них завидовали ей. Ее стройной фигуре, яркой внешности, молодости. Тому, что у нее до недавнего времени все было просто супер. Да и сейчас замужние подружки говорили, как ей повезло, что она такая красотка, свободная, не обремененная детьми и семьей, может распоряжаться своей жизнью, как ей заблагорассудится. Никто ей не капает на нервы, не гнобит и не ревнует. У нее нет ни противной свекрови, ни дотошных родителей. У нее еще все впереди. Ей есть о чем мечтать.

В отделе было шумно. Двенадцать человек, склонив головы к мониторам компьютеров, стучали по клавишам, говорили по телефонам, шуршали бумагами. В общем, обычный рабочий день в риелторской конторе. Когда Алена появилась в дверях, на нее мало кто обратил внимание. Разве что Игорь, сосед по столу, с грустью и скрытым интересом глянул на нее, слегка кивнул головой и скромно потупил взор своих водянистых бесцветных глаз.

Он давно и безответно был влюблен в девушку. Парень и не догадывался, что о его чувствах знает каждый в этом здании. Он считал себя тайным воздыхателем и упивался своей горестью, представляя себя в душе рыцарем, который однажды придет на помощь несчастной девушке, попавшей в беду, и спасет ее от страшной беды. И вот тогда… тогда… А что тогда, он еще не придумал.

Алена тоже знала о его отношении к ней и жалела неудачника, про себя посмеиваясь над наивным мечтателем и недотепой.

Она скинула куртку и только успела сесть за стол и включить компьютер, как в дверях появился их шеф – грузный мужчина тридцати с небольшим лет. Он был среднего роста, лысоват, в простых, видавших виды джинсах и голубой рубашке, которая не скрывала его отвисшего живота. Все притихли, и тринадцать пар глаз устремились на своего начальника в тревоге и ожидании. Антон Егоров не часто баловал сотрудников своим посещением. Задания он раздавал каждому в отдельности, совещаний не устраивал, коллектив не собирал воедино. Всего дважды он приходил к ним в общий кабинет. В первый раз для того, чтобы сообщить о сокращении рабочих мест в связи с кризисом, и второй, чтобы отменить все отпуска из-за большой скопившейся работы. Причем без дополнительной оплаты. Кто не справляется, для того дверь всегда открыта и работник может быть свободен и идти на все четыре стороны.

Вот и сейчас в воздухе повисла напряженная тишина. Антон Егоров вышел на середину офиса и в своей развязно-высокомерной манере произнес:

– Так, дорогие мои ребятки и девчатки, – он усмехнулся сам себе, посчитав такое обращение оригинальным, – у меня для вас новость. – Он обвел взглядом сотрудников, затаивших дыхание в предвкушении неприятных вестей. И, довольный полученным результатом, добавил: – Нужен доброволец на не совсем обычный заказ. – В офисе прошел вздох облегчения – все же работа есть работа, и значит, речь не идет об увольнении или наказании. – Не особо радуйтесь, – осадил он их пыл. – Это будет командировка месяца на два в поселок, или село, или, может, город, хрен его знает. К черту на кулички, в общем. Какой-то Мухосранск. Где один телефон на всю округу. Ребята там странные, но платят хорошо. Так что и вам перепадет… Выезд завтра утром. Рано. Чтобы успеть добраться до места хотя бы к ночи. Ехать поездом, а потом чапать пешком километров десять от станции. Если повезет, найдете таксиста. Но ночью там вас никто встречать не будет, так что выезжайте с первой электричкой, чтобы успеть засветло. Да… на своей машине можно доехать только до ближайшей деревни. Условие – никакого личного транспорта. Работы много, не буду скрывать, условия обговорим индивидуально. Кто готов, милости прошу ко мне, – и с этими словами шеф стремительно вышел из офиса. Стеклянная дверь закрылась с легким стуком. Минуту все молча сидели, переваривая услышанное. Потом заговорили все сразу.

– Я не могу ехать так надолго, – кричала пышечка Альбина, – у меня маленькие дети. Кто за ними смотреть будет?

– А у меня завтра теща приезжает – никак нельзя уехать, потом обид будет, не расхлебаешь! – старался перекричать коллегу Алексей Ветров. Все в офисе считали его подкаблучником. И побаивались его тещи, которая не раз заглядывала в офис «на огонек», чтобы проверить своего зятя.

– А что, Альбинка, за детьми твой Сашка не может присмотреть? Он у тебя отменный дармоед! – слышался голос самой старшей сотрудницы. – Что ты его опекаешь, как маленького? Пора и ему на себя ответственность брать!

– Да он у меня еще хуже детей! – отмахнулась Альбина. – У вас, Клава, детей нет – вы и езжайте! У вас и опыт больше, и знания есть…

– Да куда мне ехать?! Мне на пенсию скоро, да и ревматизм достает, – закряхтела Клава и сразу потянулась рукой за спину, потирая поясницу.

– А я не могу, у меня жена вот-вот родит. Два месяца – это большой срок. Да еще и связи нет в этом Мухогребенске…

– А мне надо на диагностику, я полгода талон не могла выбить. И потом еще столько же не смогу, если не истрачу его сейчас.

И вдруг все разом стихли и посмотрели на Алену.

– Что? – напряглась девушка – Я не могу! Как я поеду одна в такую дыру? Мне еще жить не надоело!

Парень по имени Слава подошел к ее столу и сел на краешек:

– Ехать только тебе – больше некому…

– Это еще почему? Что, самую молодую нашли? Дедовщина! – взвилась девушка.

– Да ты не горячись, – осадил ее парень. – По всем параметрам это твое дело… Смотри: детей нет, семьи нет, да и развеяться тебе надо, совсем со своим Андреечкой, мерзавцем, с ума сошла – вон похудела, смотреть страшно, глаза на мокром месте всегда. А тут такой шанс… может, найдешь себе хахаля нового. Тем более шеф сказал – денежки там, в Мухосранске, немаленькие.

=====

Спустя несколько минут Алена несмело постучала в дверь шефа.

– Войдите, – раздался его голос.