Ночной поезд на Ригель

– Мы сейчас говорим не о нас, – сказал я. – Мы говорим о вас и о том, каким образом вы лишили невинное человеческое существо права самой выбирать свою жизнь. Каким именно образом делается это самое слияние?

– Это достаточно просто, по крайней мере с медицинской точки зрения, – ответил старейшина. – Хотя что бы вы там ни говорили, мы долго и тяжко размышляли над этической стороной вопроса. Но, как сказала Бейта, у нас не было выбора. Поэтому мы взяли человеческого найденыша и внедрили в ее тело новорожденного чабвина.

Значит, они точно так же поступили и с ребенком своей собственной расы.

– Все так просто?

– Все так просто, – мрачно согласился он, вытягивая палец, который растянулся, словно резиновый. – Наши тела, как вы уже видели, куда более послушны, чем ваши, – сказал он, возвращая пальцу прежний размер. – И уверяю вас, никому из них это не повредило.

– Модхри, находящийся внутри носителя, – всегда отдельная сущность, пребывающая на заднем плане в поисках преимуществ для себя, – сказала Бейта. – Что же касается меня – хотя человеческая и чабвинская составляющие в некоторых отношениях существуют раздельно, мы в то же время являемся одной личностью. Мы – партнеры, компаньоны, друзья. Мы сильнее, чем наши обе части вместе.

– Если уж на то пошло… – Я пристально посмотрел на чужака. – Как насчет того, который принес мне билет на квадрорельс? Еще один найденыш?

Старейшина поколебался.

– Он тоже оказался ненужным.

– Это еще один найденыш? – повторил я.

– Его купили, – вздохнув, признался он. – Еще один ребенок, оказавшийся ненужным своей матери. В данном случае, чтобы его получить, мы прибегли к помощи Кермода и его агентства.

– Что и требовалось доказать! – Я чувствовал горечь поражения. На самом деле мне вовсе не хотелось, чтобы в отношении чабвинов подтвердилось самое худшее, но, похоже, так оно и оказалось. – Вы покупаете, продаете и используете людей, словно предметы обихода, в точности как модхри. Так скажите – почему я должен выбирать между вами и ним?

– Мы поддерживаем мир в Галактике в течение семисот лет. – Судя по голосу моего собеседника, он уже чувствовал, что победа начинает ускользать между его гибких пальцев. – Мы не вмешиваемся ни в политику, ни в торговлю, ни…

– Хотите получить назад ту женщину? – внезапно спросила Бейта.

Я моргнул.

– Что вы имеете в виду – получить назад?

– Вы говорили, что мы лишили невинное человеческое существо права самостоятельно выбирать свою жизнь. – Лицо девушки было бледным, но голос звучал ровно. – Мы не можем изменить то, что произошло за последние двадцать два года. Но если моя чабвинская часть добровольно согласится умереть и вернуть всю ее оставшуюся жизнь человеческой части, станет ли это достаточной платой за нашу несправедливость?

Я бросил взгляд на старейшину. Похоже, ее предложение поразило его не меньше, чем меня.

– Не знаю, – сказал я. – Что это ей даст?

Бейта глубоко вздохнула.

– Она снова станет тем, кем должна быть. Она снова будет человеком, целиком и полностью.

– И?

Девушка, поколебавшись, повторила:

– Она снова будет человеком. Это достаточная плата?

Я посмотрел ей в лицо. Если в ее предложении и имелся какой-то подвох, я его не заметил.

– Нужно подумать. Что с Макмикингом?

– Потребуется еще несколько часов. – Старейшина попытался завладеть инициативой разговора. – К счастью, его доставили к нам, когда модхранская инфекция еще не зашла чересчур далеко и ее можно было локализовать. Вы… – Он быстро посмотрел на девушку. – Бейта напоминает мне, что вы нуждаетесь в еде и отдыхе. Надеюсь, вы позволите ей проводить вас туда, где вы сможете получить и то и другое.

– Спасибо, – ответил я, не отводя взгляда от лица Бейты. Два существа – раздельные и вместе с тем составляющие одно целое. Я не мог понять, как может такое быть, но ясно было, что она считает подобную сделку вполне разумной и приемлемой.

Возможно, не просто приемлемой. «Партнеры, компаньоны, друзья» – так она сказала.

Друзья.

В свое время она бесстрастно утверждала, что она мне не друг. Однако ради собственного народа она готова была пожертвовать самым близким из друзей, какой только мог у нее быть… и этот самый близкий друг, в свою очередь, готов был умереть.

Если я этого пожелаю.

Я мысленно подбросил монетку и проследил за ее полетом – хотя прекрасно знал, какой стороной она ляжет. Да, чабвины далеко не совершенны. Но о ком из нас можно было бы сказать подобное?

– Да, я хотел бы чего-нибудь поесть, – продолжал я. – Но сначала давайте разберемся с вопросом о новой планете модхри.

Вибриссы старейшины дернулись.

– Я думал…

– Я знаю, – кивнул я. – Но в конечном счете, полагаю, ни у кого из нас нет иного выбора, кроме как решить, на чьей он стороне. И, как вы уже говорили, благодаря вам в Галактике сохраняется мир. – Я посмотрел на Бейту. – Кроме того, Бейта располагает той же информацией, что и я, и вполне могла бы сопоставить все необходимые факты, если бы захотела. Так что вопрос: что в первую очередь необходимо модхри на его планете?

– Холод и вода, – ответил чужак. – Полипы могут выжить практически в любых условиях, но воспроизводиться и размножаться они могут только в холодной воде.

– Но холодная вода есть почти везде. Я имел в виду, что ему необходимо место, где он мог бы избежать нападения вроде того, которое совершил Фейр.

– Я понимаю. – Бейта сосредоточенно наморщила лоб. – Ему нужно место, куда нельзя было бы привезти товары на обмен и купить оружие. Потому что там нет оружия, которое можно было бы купить?

– Именно, – кивнул я. – Но в то же время очевидно, что там должна быть станция квадрорельса. Иными словами, речь идет о примитивной колонии.

– Таких мест в Галактике сотни, – пробормотал старейшина.

– Примерно так, – согласился я. – К счастью для нас, модхри оказался достаточно любезен, чтобы прямо на него указать. Бейта, вы говорили, что в человеческое общество и правительство он еще не внедрился, верно?

– Так мы считали. – Она уставилась на меня немигающим взглядом. – Однако теперь мы знаем, что Эпплгейт был носителем.

– Значит, модхри все-таки к нам внедрился, – подвел итог я. – Но пока еще не в самые высшие круги. Лосуту, например, мог стать для него очевидной целью, однако его он явно не тронул. Почему? Ответ первый: модхри знал, что вы наблюдаете за теми, кто на самом верху, и о любых его действиях вам сразу станет известно. Ответ второй: у него имелись дела и поважнее.

– Речь идет о человеческой колонии! – вдруг воскликнул старейшина. – А их у вас всего четыре.

– Что основательно сужает круг поисков, верно? – согласился я. – Но я могу сузить его еще больше. Скажите, Бейта, – когда именно мы вдруг привлекли к себе внимание модхри? Когда паук-рабочий схватил мой багаж на станции Терра на глазах у всех, в том числе и Эпплгейта. Данный случай наверняка связал меня в мыслях модхри с пауками. Как по-вашему, это его как-то обеспокоило?

– Нет, – медленно проговорила она. – По крайней мере, ничего особенного тогда не произошло.

– А после того, как вы отцепили от поезда мой вагон и мы побеседовали с Кермодом? – продолжал я. – Именно это привлекло внимание Фейра. А заметил ли это модхри?

– Опять-таки – нет.