Оценить:
 Рейтинг: 0

Период распада. Исход чумы

Год написания книги
2022
Теги
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 >>
На страницу:
12 из 16
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Проход оказался еще меньше первого, но в отличие от прошлого здесь пахло иначе, не соляркой.

«Воздух! – затрепыхалось под самым сердцем Глеба. – Свежий морозный воздух! И сквозняк!»

Это почувствовала и Вика, ускорила шаг. Начала сама невольно торопить:

– Быстрее! Быстрее!

Вскоре ворон вывел их к решетке из профлиста, из всех щелей которой пробивался свет.

Птица каркнула, клюнула решетку.

Глеб понял знак, кивнул. И выбил ногой преграду. В ту же минуту ослеп – свет ударил мощный, белый до рези в глазах.

– Выбрались! – зашептала Вика, выползая наружу. – Выбрались!

– Выбрались, – устало кивнул Глеб, понимая, что это только начало. Самое сложное, словно десерт, оставалось напоследок.

* * *

База «Купол»… сколько же сил в нее вложено! И моральных, и физических, и финансовых. Сколько лет потрачено, чтобы завершить все до конца.

И эти траты стоили того. Цель оправдала средства. Если бы не дальновидность Петра Алексеевича, то где бы вы сейчас все были? В могилах. А то и просто валялись бы и гнили под солнцем. Зараза никого не щадит. А вот он смог подчинить ее себе. И теперь он – хозяин мира. Пусть и мир этот ограничивается таким небольшим пространством. Две тысячи двести метров территории в длину, тысяча пятьсот сорок в ширину. Еще пять уровней вниз, под землю. Жилые блоки. Муравейник.

База, на которой есть все, чтобы жить. Вентиляционные установки, словно легкие, фильтруют воздух, три степени очистки, одна сверхтонкая ступень фильтрации.

Система охлаждения и подогрева. Летом поддерживается приятная прохлада, зимой – тепло. Настоящий рай!

Очистка воды – новейшая система на пяти степенях очистки, среди которых есть даже очистка сквозь серебряные фильтры. Вода после такой обработки словно родниковая.

Тройной периметр внешней защиты – словно кожа, панцирь и броня. Через нее никто не проберется.

База «Купол» – это настоящий организм, живой, молодой!

Впрочем, как и любой живой организм, и у этого случались кое-какие сбои. Нет, в плане техники все шло идеально – ни одной поломки за все три года работы. Как по часам. А вот с теми, кто жил на базе, что-то творилось.

Петр Алексеевич чувствовал это. Люди, живущие в коттеджах «Купола», в открытую ничего не говорили. На все вопросы лишь дежурно улыбались, кивали, говорили что-то банальное, что все хорошо. Но Петра Алексеевича нельзя было обмануть. Нутром он чувствовал, что что-то не так. Усталость людей? Да, но не она беспокоила его. Люди и в самом деле устали – за три года все игровые и развлекательные территории были изучены вдоль и поперек. Фильмы – просмотрены, книги – нет, не прочитаны. На них вообще спроса было мало. Но не усталость людей была сигналом тревоги для Петра Алексеевича.

Народ что-то замышлял. Что-то обсуждал. Но едва видели люди хозяина «Купола», как тут же прекращались и все обсуждения, и наигранные улыбки вновь сияли на их устах.

Сидя у себя в кабинете, Петр Алексеевич взирал на стену. Там на всю ширину и до самого пола располагалась карта материка. На ней красными пятнами разной интенсивности цвета были указаны места заражения «джедом». Информация была устаревшей – делать отметки на карте перестали уже после второй волны. Но и того, что было, хватало, чтобы понять – ситуация была страшной. Заражено все. Нет практически ни одного не помеченного места. Кроме «Купола», конечно же.

Петр Алексеевич криво ухмыльнулся, нажал на кнопку вызова.

Чрез пять минут в комнату вошел Своркин. Рыжий, невысокий, он за эти три года словно еще больше уменьшился в размерах. До этого круглое, все в веснушках лицо сильно осунулось, кожа обтянула череп, а глаза стали водянистыми и словно вылезли вперед.

– Вызывали, Петр Алексеевич? – спросил Своркин, входя в кабинет и морщась от приторного запаха ландышей.

– Вызывал, – кивнул тот. Спросил первое, что пришло в голову: – Как там обстановка с фильтрами?

– С какими? С воздушными?

– С воздушными.

– Пятый – на очистке, первый, второй и третий работают в штатном режиме. Четвертый выведен из резерва и запущен – до прочистки пятого. Думаю, к обеду управимся. Параллельно начали промазку подшипников вспомогательного оборудования – многие с верхнего сектора жалуются на вечерний шум и вибрацию.

– Хорошо, – не слушая его, рассеянно произнес Петр Алексеевич. И вдруг, взглянув подчиненному прямо в глаза, спросил: – А с людьми что?

– Что с людьми? – не понял Своркин. – Обслуживающий персонал чувствует себя хорошо, ходят на осмотр каждый…

– Я не об этом, – сморщился Петр Алексеевич.

– А о чем?

– Про наших жителей. Что-то происходит. Я это чувствую. Зреет какое-то недовольство. Понимаешь? Какое-то напряжение.

Своркин тряхнул головой, улыбнулся.

– Ну что вы! Это вам кажется.

– Не кажется, – с нажимом произнес хозяин «Купола». – Что-то есть. Только не могу сказать точно. Пока не могу.

Своркин задумался. Потом медленно заговорил:

– Может, и в самом деле есть напряженность. Но она понятная. Не каждый смог оплатить присутствие своих близких на «Куполе». Вспомните, только тридцать процентов людей внесли оплату за свои семьи. Еще сорок – только за своих жен и мужей. Кто-то за любовниц, хех! Но есть и те, кто платил только за себя. Их понять тоже можно – они до конца не верили в такой вариант исхода. А он вот случился. У этих людей, у этих одиночек, все близкие там, за периметром, остались. Поэтому и переживают.

– А что переживать? Умерли уже все, – произнес без всякой злобы Петр Алексеевич.

Ему и в самом деле было искренне непонятно это переживание – ведь и так понятно, что случилось, и произошедшего не изменить. Так чего горевать?

Своркин сморщился. Продолжил:

– Поэтому и напряжение некоторое есть. Но это пройдет, не переживайте. Рано или поздно, но пройдет. Отвлекутся на других, переключатся. Вон уже и уборщиц несколько к себе в каюты забрали – якобы убираться некому. Мы уж строго, по уставу, но они добровольно, по любви, говорят, хех!

Петр Алексеевич задумчиво посмотрел на Своркина, покачал головой:

– Нет. Не в этом дело. Что-то другое.

– Да что может быть другое? – нервно хохотнул Своркин. – Не может быть тут другого. Да, есть, конечно, нервозность и на сокращение пайков. Но ведь тоже вынужденная мера, все это прекрасно понимают. В первый год обжирались, а теперь, когда провизия сократилась на складах, не сильно хотят аппетиты умерить.

Петр Алексеевич задумчиво кивнул.

– Разрешите выдать за ужином дополнительную порцию виски людям – и все как рукой снимет! – весело продолжил Своркин. – Никакого напряжения, только веселье. А можно чего и покрепче. В запасах седьмого склада есть еще веселая пыль, могу выдать, если разрешите.

Петр Алексеевич не ответил.

Некоторое время молчали. Своркин следил за хозяином, не смея сказать что-то еще. Повадки Петра Алексеевича, выученные за долгое время, подсказывали – сейчас лучше не лезть. Переждать.

– Вот что, Своркин, – наконец произнес хозяин. – Потрись среди людей, послушай, кто что говорит, кого что беспокоит. Ненавязчиво, просто будь рядом. Народ молчать не будет. Все равно все сидят в саунах или кухнях и обсуждают – вполголоса, наедине. Но говорят, а значит, мы должны знать, о чем говорят. Выясни настроения. И докладывай мне. Каждый день. Слышишь?

<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 >>
На страницу:
12 из 16