Firefly. Поколения

За столом в углу салуна уже сидели, пили и беседовали двое мужчин и две женщины. Мэл предположил, что, по крайней мере, трое из них друг друга знают. Четвертый – старик с добрым лицом и искренней улыбкой – не говорил, а слушал. С другими он, судя по всему, знаком не был. Мэлу он меньше всего казался похожим на шулера.

– Это Мэл, – сказала Нежная. – Он предложил дополнить наш секстет.

– Великолепно! – воскликнула одна из женщин. – Наконец-то сможем поиграть, черт побери!

Мэл кивнул остальным и сел напротив старика. Женщина, которая заговорила, тоже была путешественницей – он видел это по ее одежде, по ее манерам, да и бледная кожа говорила о том, что женщина проводит много времени на борту корабля. Двое мужчин и вторая женщина казались местными. Насчет старика он не был уверен.

– Рад познакомиться, – сказал Мэл. – И спасибо за то, что разрешили мне принять участие в вашей игре.

– Спасибо, что согласился проиграть мне все свои деньги, и не только их, – со смехом отозвалась путешественница.

Она ловко, не глядя, тасовала колоды обеими руками. На ней был кожаный жилет без рукавов, чтобы негде было прятать джокера. Свои длинные волосы она завязала на затылке – нарочно открыла лицо, уверенная в том, что мимика ее не выдаст. Если кто из игроков и будет жульничать, то это она.

– Играем в «меняй и тащи» по своим правилам, – сказала Нежная. – Можно объединяться с другими, но тогда выигрыш придется делить. Все согласны?

– Я никогда не играю в команде, – сказала женщина, тасующая карты. – Но для тебя, Мэл, я, возможно, сделаю исключение.

– Ты застала меня врасплох, – ответил он, чувствуя себя некомфортно от такой фамильярности.

– Именно это мне и нужно. – Женщина хлопнула колодами об стол. – Ну что, кто хочет снять?

Старик снял обе колоды, и игра началась.

Мэлу давно не доводилось играть в «меняй и тащи». За четыре партии он проиграл двадцать платиновых монет, и перед женщиной начала расти гора денег. Она играла дерзко, самозабвенно, рисковала там, где Мэл и не помыслил бы об этом, и выигрывала чаще, чем проигрывала. «Интересно, есть ли у нее свой корабль? – подумал Мэл. – А если есть, то для чего она его использует?» Женщина заинтересовала его, но он помнил, что она может оказаться его конкурентом.

– Отлично. – Женщина показала свои карты и сгребла к себе выигрыш.

– Ого! Холли, ты разденешь нас догола еще до ужина, – сказала Нежная.

– А вот теперь ты лишила меня преимущества, – заметила Холли.

– Холли… – протянул Мэл. – Холли. – Он коснулся подбородка и, нахмурившись, посмотрел на нее: – Нет. Никогда про тебя не слышал.

На этот раз вспышка гнева была неподдельной, и этот гнев никуда не исчез.

– Мэл спрашивал про Лассена Прайда, – сказала Нежная.

– Ха! – воскликнула Холли. – Про этого гоу ши.

Следующую раздачу она проиграла старику. Он невозмутимо сложил выигрыши в стопки.

Принесли еще выпивку, и Мэл медленно настроился на ритм игры. В течение нескольких партий он наблюдал за игроками, намеренно проигрывал, выясняя, как сильно они рискуют, когда они блефуют и на какие жертвы они готовы пойти. Старик оказался наиболее последовательным и, по мнению Мэла, с возрастом приобрел почти идеальное невозмутимое выражение лица. Он не мог заметить никаких изменений в мимике или в поведении. Правда, старик отхлебывал из стакана каждый раз, когда, по его мнению, у него в руках была выигрышная комбинация, но это само по себе можно превратить в блеф.

После семи раздач они сделали перерыв. Нежная попросила принести выпивку и еду. Пока она потягивалась, разминая затекшие мышцы, Мэл подвинулся поближе к ней.

– Мэл, для таких, как ты, тут работы нет, – сказала Нежная.

– А?

На миг ему показалось, что он ослышался. Он посмотрел на других игроков. Никто, казалось, не обращал на них особого внимания, а это означало, что кто-то определенно за ними следит. Холли подсчитывала свой выигрыш, подчеркнуто не глядя в их сторону.

– Извини, если разочаровала.

– Насколько я понимаю, Лассен неплохо тут устроился, занимаясь контрабандой, – сказал Мэл.

– И год назад он бы дал тебе работу. Но прямо сейчас ситуация в Погибели аховая. После смерти Прайда местные банды вцепились друг другу в глотку, и объемы контрабанды сильно упали. Люди совсем перестали доверять чужакам… – она бросила взгляд на Джейна, сидевшего в противоположной части салуна, – …особенно тем, от которых одни неприятности.

– Ну а ты?

Она сурово посмотрела на него:

– Думаешь, я богачка? Думаешь, хоть одна из девушек занималась бы этим ремеслом, если бы у нас были деньги?

– Вряд ли.

Он посмотрел на Холли, сидевшую напротив него. Она поймала его взгляд, отвела глаза и стала еще раз пересчитывать выигрыш.

– Здесь тебя ждут только беды, – прошептала Нежная.

– У меня вся жизнь из них состоит.

– Она – наемница, и на Альянс она тоже работает.

Мэл замер. Любая встреча с людьми Альянса грозила неприятностями, особенно сейчас, когда с ними Саймон и Ривер.

– Ты доигрывать будешь? – спросила Нежная.

Мэл повернулся к Зои и Уошу. Они вопросительно посмотрели на него, а он еле заметно пожал плечами.

– Если я берусь за дело, то довожу его до конца, – ответил он.

– Отлично. Второй раунд всегда самый интересный. Именно в нем все действуют на основе того, что – как им кажется – они знают о соперниках. Люблю сюрпризы.

Нежная не ошиблась: следующий час принес великое множество сюрпризов. По ходу одной раздачи началась особенно ожесточенная борьба, и в ней Холли проиграла почти все, что выиграла раньше. Деньги на столе потекли в сторону Нежной. Мужчина и женщина проигрались подчистую и встали из-за стола, недовольно ворча. Мэл заметил пару сурового вида женщин, которые внимательно следили за тем, не собираются ли проигравшие устроить драку.

Его команда тоже следила за игрой – и они не просто его прикрывали. Они ждали, что он добудет необходимые им сведения.

Ближе к концу игры Мэл два раза получил весьма неплохие карты и принялся за работу. На старика и Холли его блеф подействовал, но Нежная читала его, словно раскрытую книгу, и едва не обобрала до нитки.

Зои бросала на Мэла свирепые взгляды, но он их игнорировал. Если он бросит игру сейчас, до того как она закончится сама по себе, то тем самым продемонстрирует слабость, а этого ему совсем не хотелось.

Удача улыбнулась ему во время последнего розыгрыша. Он обыграл Холли; она насупилась, но осталась досматривать игру. Затем он выиграл девяносто платиновых монет у Нежной и нейтрализовал ее карты с помощью блестящей комбинации. Теперь за столом остался только он и старик.

– Действуй, Дикон, – сказала Холли, впервые назвав старика по имени. – Он просто космический пират и, скорее всего, такой же говнюк, как Лассен Прайд, которого я уложила в гроб.

Мэл был потрясен, но сумел не выдать себя. Едва-едва, но сумел.

– А я просто путник, который проповедует доброту, – ответил Дикон. – Будь у меня деньги на корабль, я бы много лет назад стал пиратом. – Он посмотрел на свои карты, нахмурился и вздохнул: – Мэл, у меня больше нет платины и ценностей, но я не хочу бросать игру. Ты готов взять другую плату?