Контракт на любовь

– Добро пожаловать на торжественное открытие Винного поезда долины Напа, основанного в 1864 году. Мы рады видеть вас в качестве первых пассажиров в нашей новой, элегантной обстановке. Многие винтажные светильники и панели из гондурасского дерева остались прежними…

Несколько человек из-за сказанного чуть не сошли с ума. Жители Сент-Хелины приходили в восторг при одном упоминании слова «винтаж».

– …но были восстановлены до более изысканного уровня. – Мужчина с микрофоном вытянул шею и оглядел толпу. Почему казалось, что он смотрит прямо на Августа и Натали? – Я слышал, у нас тут неожиданное предложение? Что ж, позвольте сказать, что счастливой паре повезло. Нет более романтичной обстановки, чем вид на Напу в сумерках из окон нашего роскошного поезда, и, – он сделал паузу для пущего эффекта, – сейчас самое время объявить о добавлении специальных мест для новобрачных на втором этаже. Уединенный уголок роскоши под стеклянным куполом называется «Гнездышко влюбленных». У нас есть идеальные подопытные, не так ли?

– О, – вежливо отозвалась Натали. – Мы не нуждаемся в особом отношении…

– Мы согласны, – на полуслове прервал ее Август, вызвав взрыв смеха.

Он сжал ее руку.

Она впилась ногтями в его ладонь и не разжала пальцев, пока он не задохнулся. Кто-то сделал снимок.

Глава шестая

Все заходили в поезд, один за другим поднимаясь по покрытым ковром ступенькам.

Шея Натали горела. И не без причины. Коринн, ее брат и Хэлли зорко следили за ней из-за спин пассажиров. Ингрэм Мейер в своей шляпе «Томми Багама»[10 - Томми Багама (Tommy Bahama) – бренд, основанный в 1992 году для производства яркой одежды, обуви и аксессуаров, в основном пляжной тематики.] встал в хвост очереди, даже не скрывая, что все его внимание приковано к Августу и Натали. Его брови были так скептически сдвинуты, что почти доходили до середины лба, и он явно не был убежден в том, что Натали и Август – счастливая пара.

Возможно, этот трюк бесполезен.

Возможно, все это – пустая трата времени.

– Чокнулась, – прошептала Натали. – Сошла с ума.

Август наклонился, так что их глаза оказались почти на одном уровне. Не смотри на его губы. Натали отказывалась думать о том порыве восторга, который она испытала, когда их губы соприкоснулись. Она решила, что о неразумной реакции своего тела на этого мужчину подумает позже. Отодвинет эти мысли подальше, потому что сейчас они не имеют значения. Этот план задумывался как деловое соглашение – и уже оказался на шаткой почве. Возможно, он вообще неосуществим.

– Кто чокнулся? – поинтересовался Август.

– Я. Когда попросила тебя о помощи. Ты просто хочешь выставить меня дурой.

На мгновение он опустил взгляд.

– Я признаю, что был немного резок. Просто мне всегда неуютно в таких ситуациях.

– И ты ставишь в неудобное положение других, чтобы это компенсировать?

– Верно.

– По крайней мере, ты честный придурок.

– Свадебные клятвы пишутся сами собой, – пробормотал он, потирая свободной рукой шею. – Послушай, я понимаю, что перестарался. Я исправлюсь.

Натали закрыла глаза, остро ощущая, что Коринн наблюдает за ними со своего места в очереди. Конечно, Коринн сразу заметила уловку. Даже если бы трастовый фонд не висел на волоске, что давало Натали серьезный повод для поспешного замужества, никогда в жизни Натали не сходила с рук ложь родной матери. Коринн была не человеком, а детектором лжи, проверку на котором она проваливала с самого рождения.

Это не мои сигареты, мам.

Наш детектор показал, что это ложь.

Натали попыталась слегка улыбнуться матери через плечо, но в ответ получила бесстрастный взгляд. Ингрэм Мейер наблюдал за всем происходящим проницательным взглядом, явно делая мысленные пометки. Он действительно все видел? Кого в этой толпе и во всем городе можно считать его глазами и ушами? Кого угодно в любое время? Притвориться, что это – настоящий союз, будет намного сложнее, чем она себе представляла.

– Адонис, я уверена, что уже слишком поздно, – пробормотала она, снова переводя взгляд на Ингрэма. – Думаю, они нас сделали.

Август покачал головой.

– Мы справимся.

– Сомневаюсь. Надеюсь, ты сможешь вернуть деньги за это кольцо.

На щеке Августа появилась морщинка. Его огромная ладонь в ее ладони начала потеть. Он волнуется? Очевидно. Он хочет получить этот банковский кредит так же сильно, как она хочет высвободить свой трастовый фонд.

Они уже почти дошли до стойки администратора, когда один из пассажиров протиснулся мимо них к выходу, оттеснив Натали к большому теплому телу Августа. Приближался закат, и воздух начал остывать, а Натали случайно забыла в шатре свой черный шелковый жакет. Иными словами, ее руки покрылись гусиной кожей от исходившего от Августа жара. И когда она не сразу отодвинулась, он медленно наклонился к ней и притянул ближе, положив руку ей на поясницу.

– Дать тебе мою куртку? – хрипло произнес он. Его дыхание шевелило ее волосы.

Между ее бедер забился страшный пульс, пальцы на ногах задергались.

– О, конечно. После того как ты застал меня врасплох, намеренно поставил в неловкое положение и сделал публичное предложение, даже не обсудив это со мной, теперь ты решил вести себя по-рыцарски.

– Натали, долго ты собираешься злиться?

– Это случилось всего десять минут назад! – яростно прошипела она. – Мы могли бы спокойно поговорить и все уладить должным образом. Но нет. Тебе надо было одержать верх.

– Прости. Хорошо? Это то, что ты хотела услышать? Потому что таков уж я есть. – Он мотнул подбородком в сторону двери вагона. – Ты чуть не сказала «нет».

– Я должна была сказать «нет», – покачала головой Натали. – Я должна была просто стиснуть зубы и попросить отца изменить условия.

Его крепкая фигура напряглась, и прошло несколько долгих мгновений, пока эти слова висели в скудном пространстве между ними в свете угасающего дня.

– Слушай, – он прижался губами к ее уху, – мы уже в это ввязались. Хватит говорить об отступлении. Теперь я отношусь к этому серьезно.

– Ты действительно думаешь, что сможешь воспринимать эту уловку всерьез в течение длительного периода времени? Потому что, по словам моей матери, мы должны жить вместе, Август. Чтобы брак считался жизнеспособным и отвечал условиям займа. Но все, чего ты хочешь, – это выставить меня дурой. Я тебе не доверяю. – Ее сердце бешено колотилось, с каждым мгновением опускаясь все ниже и ниже. – Боже мой, что я наделала?

Он удивил ее, прижавшись лбом к ее лбу.

– Натали.

– Что?

Прошло три секунды. Четыре.

– Я никогда, никогда больше не подведу тебя. Это ясно?

После этой неожиданной клятвы произошла самая странная вещь. Ее кожа перестала быть такой липкой, а пульс медленно пришел в норму. Она поймала себя на том, что даже кивает, потому что как она могла поступить иначе, если никогда не видела его таким серьезным? И услышала нотку благородства, так глубоко вплетенную в его тон. Это был Август, «морской котик».

И все же она не была готова на сто процентов ему довериться. Не после всего случившегося. Не тогда, когда они еще не оправились от его выходки.

– Поживем – увидим.