Никому тебя не отдам

Перед Кредовой снова стоял знакомый ей Егор. Болтливый раздолбай. А тот… Василиск…

– У тебя раздвоение личности? – поинтересовалась девушка, следуя за блондином, пробиравшимся с ношей сквозь руины.

– Нет, – усмехнулся Егор. – Я просто хороший актер.

Мила подозрительно посмотрела на Егора, но больше не стала ни о чем спрашивать. Сейчас было не до разговоров. Ее беспокоил Глеб. И вся ситуация в целом. Она обязательно расспросит Егора. Но только тогда, когда они будут в безопасности.

– А куда мы сейчас? – девушка перепрыгнула через последнюю декорацию, и они вышли на другую улицу, где ничего, к счастью, не было развалено.

– Ко мне, – ответил блондин. – Мой дом ближе всего. Вон там.

Парень качнул головой в сторону высокой многоэтажки, до которой было метров двести, не более.

Когда они вошли в квартиру на девятом этаже, Егор тут же прошел в зал, где опустил Маршала на диван.

– Принеси большую кружку воды, – бросил блондин Миле, завозившейся с обувью в коридоре.

– Сейчас! – Кредова без труда нашла кухню в незнакомой квартире и, налив воды, прошла в зал. – Держи.

Егор взял чашку и всыпал в нее какой-то порошок. Слегка размешав его, он помог Маршалу выпить все до дна.

– Что это? – обеспокоенно спросила Мила, сидя рядом с Глебом и держа его за руку.

– Панацея, – криво усмехнулся Егор, не собираясь вдаваться в подробности того, какие препараты используют в мире, далеком от законного. – Через пару минут станет вменяемым.

Мила уткнулась лбом в плечо Глеба.

– Кто это был? – тихо поинтересовалась она. – Они приходили за мной, так ведь? Что им от меня нужно?

– Не думаю, что я тот человек, который сможет тебе это рассказать, – ответил Егор, усевшись в кресло напротив парочки на диване. – Я всего лишь шел к тебе домой, чтобы вернуть телефон. И так уж вышло, что я заметил в толпе знакомое лицо.

– Как ты меня там рассмотреть-то сумел? – невесело усмехнулась девушка.

– Да не тебя, кнопка, – мягко засмеялся Егор. – Его.

Кредова подняла взгляд на блондина. Тот смотрел на Глеба.

– Откуда ты его знаешь? – спросила Мила, сжав руку Маршала сильнее. Острое ощущение того, что сейчас она осторожно притрагивается к чему-то, что всегда было рядом, но надежно скрыто, не пропадало. Более того, с каждой секундой оно усиливалось.

Егор посмотрел на девушку с сожалеющей извиняющейся улыбкой:

– Мила, не у того ты спрашиваешь.

– Но… – девушка не могла все оставить, как есть. Она должна узнать хоть что-то.

– Спроси у Маршала, – блондин качнул головой в сторону Глеба. – Он как раз пришел в себя.

Мила резко повернулась к парню и наткнулась на острый, холодный взгляд, направленный на Егора. Пронзительный, ненавидящий, яростный. Так на друзей не смотрят. Так даже не на всех врагов смотрят. С таким презрением смотрят… на предателей. Так ведь?

– Глеб? – осторожно прошептала Мила.

– Он убийца, – ледяным голосом ответил Маршал, не сводя взгляда с блондина. – Работал на мою семью год назад.

– Что? – у девушки удивленно расширились глаза. – То есть убийца? Работал? Я не понимаю…

Маршал повернул голову к Миле. Маленькая, дрожащая, но такая храбрая. Он хотел, чтобы она ничего не узнала. Ни о том, что является целью Захара, ни о том, что Глеб преемник наркоторговца. Он хотел бы, чтобы ее мир не касался всей той грязи, в которой живет он. Только оказалось, что его наивность в этом отношении и надежды ничего не изменили. Он сам испачкал ее. Своими руками. Своей дурной головой. И сейчас все, что он мог, это рассказать ей правду и попытаться защитить. Защитить, во что бы то ни стало.

– Я будущий глава преступной организации, ориентированной на наркоторговлю и проституцию. Егор, то бишь, Василиск, наемный убийца, работавший на нынешнего главу год назад.

– Эм… типа якудза? – Мила почему-то вспомнила татуировку на спине парня. Только днем же шутили на эту тему.

Глеб безрадостно усмехнулся:

– Типа якудза.

Девушке показалось, что на нее бочку ледяной воды вылили. В ушах зашумело, в глазах поплыло, и спасительная темнота приняла ее в свои объятия. Сознание не выдержало.

– Вот же, – глядя на упавшую без чувств на руки Глебу Кредову, Егор покачал головой. – Кажется, из убийцы переквалифицируюсь в доктора. Всех спасаю и спасаю. Пойду за нашатырем.

– Стой, – Глеб уложил девушку поудобнее. – Не нужно. Кое-что нам лучше обсудить без ее участия.

Егор замер в дверях и бросил взгляд на Маршала.

– Я тебя слушаю, – блондин привалился плечом к косяку, вполне дружелюбно улыбаясь. Только не уловить атмосферу вызова было сложно.

– Год назад, – заговорил Глеб. – Ты сказал, что есть причина твоей отставке. И причиной была девушка.

– И? – Егор чуть склонил голову.

– Этой девушкой была Мила? – внимательный напряженный взгляд.

Блондин задумчиво помолчал, будто что-то решая, после чего произнес:

– А что, если я скажу «да»?

Глава 29

Глаза у Глеба недобро блеснули. И если бы взгляд мог материализоваться, то, вероятно, Егора сейчас бы проткнуло насквозь парочкой длинных игл. Обычному человеку захотелось бы спрятаться от Маршала куда подальше, только не попадать под такую острую атаку негативного отношения. Обычному, но явно не блондину. Ему даже понравилось ощущать на себе столь живой, яростный взгляд. Казалось, будто он тронул сокровище страшного зверя, который молниеносным движением ответил на это. Создавалось впечатление, что если Егор сейчас вздумает протянуть руку к Миле, то Глеб ее просто оторвет и выкинет. Брезгливо выкинет.

Блондин ощутил приятную дрожь в груди, пробежавшую по всему телу. Так уж его вырастили – опасность возбуждала на то, чтобы прикоснуться к ней, решить ее и ликвидировать. Его вырастили бойцом в полном смысле этого слова. Он не умел отступать и не боялся сражаться. Даже проигрыши во время обучения или на первых заданиях воспринимались им не как неудачи, а как импульсы к дальнейшему действию. Он всегда искал пути победы. И всегда находил их.

Наверно, поэтому у них с Глебом и возникли разногласия в прошлом. Они оба не умели останавливаться. Но если Егора научили, как все делать по правилам, то Глебу было всегда совершенно наплевать на какие-либо правила. В целом, Маршал, как только появился в семье Игоря Привалова, олицетворял собою хаос в чистом его виде. Вечно сам себе на уме, не поддавался никому и ничему, а на все попытки обуздать его, объяснить порядок и необходимость выполнять этот порядок, Маршал отвечал игнорированием.

Он никому не подчинялся, в отличие от Егора, которому с детства вдалбливали, что он грозное оружие в руках сильных людей. Блондин никогда не был против подчинения тем, кого считал сильным, надежным и разумным. Глеб в эти рамки не входил. Именно поэтому Егор ушел, когда ему было приказано подчиняться Глебу. Ушел, доказав, что Маршал, пока не приведет свои поступки к рациональности, не сможет быть достойным преемником.

Да, он тогда неплохо унизил Глеба перед его преданными Стасом и Мишкой. Эти двое, в отличие от Егора, видели потенциал в Маршале и готовы были идти за ним, снося все идиотские действия будущего главы. Блондин не знал, оправдались ли их ожидания, но сейчас он видел перед собой изменившегося Глеба. И что уж душой кривить, этот Глеб ему нравился. В нем чувствовалась сила. Однако стал ли он умнее и сможет ли принимать решения, которые будут правильными, а не удобными для него?

– Значит, она тебе не безразлична, – глухим голосом произнес вывод Глеб. – Так?