Никому тебя не отдам

– Хм, – Егор склонил голову. – Возможно.

– Тогда почему она, спустя столько времени, не твоя? – бровь Маршала вопросительно изогнулась. – Что-то не верится мне, что ты стал бы столько ждать и надеяться, пока все само придет тебе в руки.

– Предпочту сказать, что это не твое дело.

– Предпочти сказать, что ты соврал, когда указывал в причинах ухода личные обстоятельства, – твердо и довольно резко бросил Маршал, по-прежнему буравя блондина взглядом. – Предпочти сказать, что все слухи о девушке были пущены специально. И просто признай, что ушел ты тогда из-за меня. Все прекрасно знали, что ты не питаешь ко мне никаких хороших чувств.

Егор усмехнулся, посмотрев в пол, и со вздохом вернулся в кресло.

– Ну не мог же я, в самом деле, сказать, что не хочу работать на преемника-полудурка, – ответил блондин с легкой улыбкой, которая вечно раздражала Маршала. – Они бы меня просто убрали. А так и твоего унижения за неделю до моего ухода хватило. Я думаю, я тогда достаточно хорошо показал, что ты не годишься на место следующего главы.

Маршал сжал зубы настолько сильно, что желваки заходили ходуном под смуглой кожей. О да, этот чертов Василиск тогда неплохо прошелся по его самолюбию. Ладно, если бы блондин просто спровоцировал драку, но он посмел не ответить на удар, выставив Глеба вспыльчивым дураком, капризным ребенком и просто полным отморозком. И это его: «Вы по-прежнему считаете, что такой глава нужен нам?» Сколько же усилий пришлось приложить Глебу, чтобы восстановить свою репутацию перед людьми Игоря и перед самим Приваловым, чтобы все они перестали видеть в нем слабака. Но в итоге он все же доказал, что способен на многое.

– Хорошо, – все же выдохнул Маршал, понимая, что провокации Егора не должны его волновать. – Значит, Мила не была причиной.

– Но это не значит, что она мне безразлична, – тут же заметил блондин. – Признаться, я был крайне удивлен, увидев вас вместе. И если уж начистоту, то я очень против того, чтобы ты был ее парнем.

– А это тебя не касается, – спокойно ответил Глеб.

– Меня не касается, ее касается, – чуть нахмурился Егор. – Ты прекрасно понимаешь, кто ты, что ты и какое у тебя будущее. Неужели, правда, считаешь, что ей место рядом с тобой? Не думаю, что ты был так любезен и поделился с ней тем, кто ты такой.

Глеб промолчал. Ему не хотелось признаваться перед Василиском, что тот прав в каждом своем слове. Естественно, парень прекрасно понимал, что если все пустить на самотек, то у них с Милой ничего не получится. Все можно было бы изменить, если бы у него была возможность бросить все эти незаконные дела, как это смог сделать Егор, и уйти в нормальную жизнь. Но возможности нет. Он обязан Игорю. Да и тот его просто не отпустит. Глеб уже слишком сильно увяз в этой грязи, чтобы его можно было спокойно выпустить. Живым выпустить.

– Так что ты собираешься с этим делать? – продолжил Егор, не услышав ответа, хотя он прекрасно видел, как напрягся от этого разговора Глеб. Что ж, похвально. По крайней мере, у него появились мозги, и он начал думать. Два года назад Маршал не стал бы заморачиваться, а просто подорвался бы с дивана и закончил разговор очередным мордобоем, как он всегда делал.

– А что я могу с этим сделать? – Глеб поднял на парня совершенно непривычный для Егора горький взгляд. – Я не могу ее отпустить. А Привалов не может отпустить меня.

– Но ты же должен понимать, что вряд ли такая девушка, как она, примет эту твою сторону, – все же ответил блондин, хотя был весьма шокирован таким, можно сказать, уязвимым поведением Маршала. Ну, а Василиск никогда не был бездушной скотиной. – Она слишком чиста для этого.

– Философ ты сраный, – усмехнулся Глеб. – Я это знаю. Знаю, что мы с ней настолько противоположны, насколько это вообще возможно.

– Противоположности притягиваются, – решив продолжить философствовать, заметил Егор с улыбкой.

– Притянуться-то мы притянулись, – снова это печальное выражение. – Только, как нам удержаться рядом?

– Ты не сможешь ей лгать постоянно, – Егор посмотрел на девушку, чья голова покоилась на коленях Маршала. – Она не глупая, сама догадается, как только начнешь ускользать от вопросов о твоей жизни. Поймет, что ты что-то скрываешь, а потом вынудит тебя все рассказать. И ты ведь расскажешь. А там уже выбор за ней. И я уверен, выбор будет не в твою пользу. Какой бы ни была ее заинтересованность в тебе, ты так крепко связан с наркоторговлей и проституцией, что она будет шарахаться от тебя, как от прокаженного.

– Откуда ты знаешь, – нахмурился Глеб. – Она ведь не знает, что это и как это все происходит. Возможно, если ей все объяснить, показать…

– Маршал, – нетерпимо дернул головой блондин. – Ну ты сам веришь в то, что говоришь? Понять, принять… Она воспитана так далеко от этого всего, что как ни объясняй, она не сможет это принять.

– Тогда что ты предлагаешь? – раздраженно бросил Маршал.

– Отдай ее мне, – ни тени насмешки, ни тени глупого детского вызова, когда они соревновались во всякой чуши два года назад. Лишь абсолютная серьезность.

Глеб сначала даже решил, что тот шутит, подстебывает, как раньше, но стоило посмотреть в эти глаза, как любые мысли по поводу шуток уходили на задний план.

– Что? – как-то ну совсем уж недоверчиво спросил Глеб. Таким растерянным он очень давно не выглядел. Наверно с тех пор, когда ему сказали, что мама умерла.

– Отдай Милу мне. Так будет лучше для всех. Ты ведь не дурак, понимаешь.

Девушка открыла глаза и первое, что она увидела, это Егор, сидевший в кресле напротив, уставившись в какие-то бумаги. Он был весьма сосредоточен в этой тишине и даже не заметил, как она очнулась. Лишь когда с легким стоном она села, блондин поднял на нее взгляд.

– Привет, спящая красавица, – улыбнулся парень и отложил бумаги в сторону. – Ты как?

Мила осмотрелась. Рядом была подушка, на которой она лежала пару секунд назад, а саму девушку накрывал мягкий теплый плед. Глеба не было.

– Нормально, – прошептала Кредова, не сразу справившись с голосом. – А где Глеб?

Она вопросительно посмотрела на блондина, с лица которого тут же сошла улыбка, сделав парня необычайно серьезным. Чуть помедлив, он ответил:

– Ушел.

– Как ушел? – у девушки удивленно округлились глаза. – Куда ушел?

– Туда, где ему место сейчас, – произнес Егор, внимательно глядя на девушку.

Мила непонимающе нахмурилась, после чего у нее в голове вспыхнули сцены последних событий. Разруха, нападение, какие-то люди…

Кредова спрыгнула с дивана, не обращая внимания на мгновенное головокружение, и ломанулась к двери. Она должна найти Глеба, чтобы он все ей объяснил. Он должен ей объяснить, что случилось, а не так пропадать неизвестно куда, бросая ее! Какого черта он вообще ее тут оставил?! Как он посмел оставить ее?!…

Девушка схватилась за дверную ручку и потянула дверь на себя. Рядом с ухом проскользнула рука, с силой впечатавшись в деревянную поверхность, и тем самым с грохотом захлопнув ее. Мила испуганно вздрогнула, но не успела даже обернуться, как к ее спине прижалось горячее тело блондина. В следующее мгновение ухо опалило его дыхание:

– Он тебя бросил.

У девушки в ужасе расширились глаза, а сердце будто удар пропустило.

– Ты моя…

Глава 30

Вероника уже минут десять слушала отборную головомойку от начальника, плотного коренастого мужчины с густой каштановой шевелюрой. Не приходилось сомневаться, что весь отдел будет в курсе того, что тут происходит и по причине чего происходит. Хотелось ли Нике провалиться от стыда? Да нет, уже не хотелось. Просто в голове гуляли мысли о том, что можно взять пистолет и застрелиться. Никто особо плакать не будет.

Только вот, стоявший рядом Андрей вряд ли позволит своему человеку так своевольничать. Хотя с другой стороны, ему же легче станет без такой бестолочи в команде. Он ведь сам сказал, что тот, кто допустил ее к службе, совершил преступление. Как же тошно-то бывает порой от того, что стараешься, а всё по-прежнему через одно место.

– Вероника, ты меня вообще слушаешь?! – мужчина оказался прямо перед носом девушки.

– Да, папа, – от неожиданности быстро протараторила Ника, глядя на разъяренного мужчину перед ней. На мгновение у нее даже возникло острое желание спрятаться за спину Андрея. Ну ничего не поделаешь, начальство в гневе ее пугало до чертиков. С детства еще.

– Что? – казалось, еще секунда, и он задохнется от возмущения. – Вероника, мы же не дома! Как ты вообще себя ведешь?! Срываешь операцию, совершенно безответственно ко всему относишься. Игры закончились. Ты участвуешь в важном деле. Ты это понимаешь вообще?!

– Да, полковник, – недовольно пробубнила девушка.

– Ты понимаешь, что я вынужден тебя отстранить от задания? – мужчина перестал кричать и уже более спокойным тоном заговорил.

У Вероники глаза испуганно округлились. Только не это. Она не может потерять эту работу. Не может провалиться. Она должна все закончить. Немного же осталось. Совсем немного.

– Нет! Папа… ой… полковник, вы не можете! Я же…