– Ну… ну, ты того, – Андрей вдруг растерял все заготовленные слова.
Эта картина ему сразу глянулась, и он, не раздумывая, выложил за неё полторы сотни, но боялся: понравится ли Эркину. Понравилось!
Потом Андрея целовала Женя.
– Дедушка, – Алиса дёрнула Бурлакова за рукав. – А твои подарки когда?
– Тсс, – шёпотом ответил он ей. – Не мешай.
– А, – понимающе кивнула Алиса. – Сейчас они друг друга дарить будут.
Так и было. Флакон духов и большая нарядная коробка маникюрного набора, белая шёлковая рубашка с застроченными складками на груди, яркий блестящий галстук и вязаный, как у Андрея, но не пёстрый, а гладко-серый жилет на пуговицах.
Когда Эркин и Женя расцеловались, Алиса не выдержала.
– Дедушка, ну, теперь-то да?
– Теперь, да! – улыбнулся Бурлаков.
Он достал из кармана складной нож на пружине, раскрыл его, нажав кнопку, и одним точным движением вспорол картонную крышку большой коробки.
– Однако, могёшь, – пробормотал Андрей.
Алиса затаила дыхание.
Сверху ровным слоем лежали уже знакомые коробочки с цареградскими рожками всех сортов.
– Ой! – ахнула Женя. – Игорь Александрович…!
– Праздник должен быть каким? – Бурлаков, ну, совсем как Андрей, подмигнул Алисе.
– Праздничным! – завопила Алиса, пробиваясь к коробке. – Андрюха, не засти!
– Отзынь, малявка, – посторонился Андрей.
Под коробочками с рожками таким же слоем лежали другие, но похожие, красные с золотом.
– А это что? – спросил Эркин с не меньшим, чем у Алисы, интересом рассматривающий всё это.
– Это бутылочки, – объяснил Бурлаков. – Шоколадные конфеты с коньяком и ликёрами.
– Ух ты-и! – восхитился Андрей.
Рожки и бутылочки выложили грудой на стол, и из коробки появились две бутылки водки. И тоже необычные. Одна квадратная со стеклянной пробкой-шаром и… зелёная?!
– Эт-то что? – оторопело спросил Андрей.
– Боярская водка, – веско ответил Бурлаков. – На черносмородиновых почках. А это «Башня».
Эта бутылка была и впрямь как крепостная башня, ну, совсем как настоящая, и в белой стеклянной крошке, будто в инее.
– Ну… ну в жизни такого не видел. Даже не слышал, – покрути л головой Андрей. – Эркин, а ты?
Эркин с улыбкой покачал головой.
– Нет, откуда.
Насладившись произведённым эффектом, Бурлаков склонился над коробкой, достал блестящий целлофановый пакет и протянул его Алисе.
– А это тебе.
– Мне?! – ахнула Алиса.
Женя помогла ей открыть пакет. Там красовался большой кружевной воротник с атласными лентами-завязками. Но сосредоточиться на подарке не удалось. Потому что из коробки – у неё что, как в сказке, дна нету?! – появились главные подарки: большой, почти во всю коробку толстый пакет и пёстрая яркая коробка.
– Женя, Эркин, я вас поздравляю, желаю отметить и серебряную, и золотую, и бриллиантовую свадьбы.
– Спасибо, – улыбнулся Эркин.
А Женя, поблагодарив, сказала:
– Только вместе с вами будем отмечать.
– Ваши слова, Женечка, да богу в уши, – рассмеялся Бурлаков.
Расцеловались и стали смотреть, что же там, под обёртками.
В пакете было шесть комплектов постельного белья. В каждом пододеяльник, две наволочки и простыня, белые, в кружевах, прошвах и вышивке, и ещё атласной лентой перевязан.
– Ой, – вздохнула Женя. – Ой, Игорь Александрович, это… как же это?
– Просто, – рассмеялся Бурлаков. – Всё очень просто. А это…
А это был самовар! Блестящий, с ручками, краном…
– А он настоящий? – влезла Алиса. – А верёвка зачем?
– Это не верёвка, а шнур, – стал объяснять ей Бурлаков. – Он электрический.
Женя даже онемела от восторга. Стол и стулья были завалены подарками и вкусностями, и она уже совсем не знала, что ей говорить и что делать.
Растерялся и Эркин. Столько подарков, и все такие дорогие. Почему? Нет, зачем? Зачем это Бурлакову? И вдруг догадался, понял, а, поняв, похолодел от страха. Это же отступное, Бурлаков откупает Андрея. Что же делать? Отказаться взять нельзя. Так сделано, что не откажешься. А принять – это согласиться. Что же делать?
Андрей покосился на Эркина и, словно догадавшись о его мыслях, переступил и встал рядом с ним, словно невзначай коснулся своим плечом его плеча. Никто ничего не заметил. Эркин судорожно, еле удержав всхлип, перевёл дыхание и улыбнулся.
– Мам, я эту себе возьму, ладно? – Алиса потянула к себе одну из коробочек с бутылочками. – А остальные потом.
И Женя очнулась.