На осколках зазеркалья

Как там говориться? "Лучше быть счастливой сволочью, чем благородной неудачницей"? Значит, я и буду сволочью. И мне пофиг, что по этому поводу будут думать другие!

Вот с такими мыслями я и покинула собственную спальню и вошла в гостиную, где к моему удивлению было не так уж и много народа. Толик медленно перебирал струны своей новой гитары, открыто наслаждаясь её звучанием. Оксана и Феликс сидели рядом, внимательно наблюдали за его действиями, и о чём-то беседовали. На диване с другого конца стола восседали братья Орловы и тоже что-то обсуждали в полголоса. Мысленно фыркнув, я поспешила отвести от них взгляд, и тут же уставилась, на незнакомую мне семейную пару.

Судя по всему, эти люди были ровесниками Толика. Светловолосый мужчина задумчиво наблюдал за тем, как мой папочка управляется со своей новой игрушкой, а его спутница, прикрыв глаза, лежала на плече супруга. И тут, будто почувствовав мой взгляд, мужчина повернулся, заставив меня ошарашено замереть на месте.

– Дядя Стен? – в этот момент моя внутренняя «стерва» была снесена с пьедестала накатившими воспоминаниями, и я как маленькая девочка, уставилась на любимого персонажа собственной юности.

– Ариночка, ну наконец-то ты к нам приехала! – проговорил он, поднимаясь со своего места и подходя ко мне. – А выросла-то как! Раньше была просто принцесской, а теперь прям молодая императрица!

Я мигом покраснела, а когда он оказался рядом, совершенно бесцеремонно кинулась в его объятия. И мне оказалось всё равно, что об этом подумают окружающие, ведь я даже не подозревала, что буду так искренне рада его видеть.

– Ох, Аринка, не задуши меня, – наигранно прохрипел он, прижимая меня ещё сильнее. – Ты ж уже не маленькая девочка, и силушки в тебе о-го-го!

– Тристан, оставь её в покое, – усмехнулся  кто-то рядом с нами и, оторвавшись от груди своего любимого дядюшки, я повернулась к его супруге. Он тут же отошёл, позволив мне поздороваться и с ней.

– Тёть Ир… Я так по вам соскучилась, – промямлила, обнимая и её.

– Рина, я же просила, называй меня Ирой. А то я себя настоящим древним динозавром чувствую, – шуточно возмутилась она. – Как я поняла, с нашими мальчиками ты уже познакомилась.

– Если вы имеете ввиду Егора и Тимура, то да… – ответила я, проходя вслед за ней к столу.

– Они тебя не обижали? – всё тем же весёлым голосом спросила Ира.

Я перевела взгляд на притихших парней. И если Егор в этот момент выглядел просто немного удивлённым, то на Тима было жалко смотреть.  И судя по его застывшему лицу, в его голове никак не укладывалось, что общего может быть между мной и его родителями.

При одном взгляде в его сторону, я чуть не рассмеялась, хотя сдержаться было почти невозможно.

– Ир, ты разве не помнишь, как она их в детстве за волосы таскала? – спросил папа, только сейчас отвлекаясь от своей гитары. – Я вот никогда не забуду, как она заставляла их по очереди изображать лошадок, а сама садилась им на спину и кричала "Но!".

– Ага, точно! – воскликнул дядя Стен. – Тимуру ещё больше всего доставалось. Егор-то просто демонстративно уходил в другую комнату, а Тимурчика она не пускала. Всё висла на нём, не давая уйти. А если он начинал психовать, она начинала плакать.

– Папа ты шутишь? – воскликнул Тимур. – Я этого совершенно не помню!

– Да вам с Егором тогда по четыре года было, а Ринке около двух, – ответила Ира. – А знаешь, что мне нравилось в этих ваших играх? Вы так выматывали друг друга, что засыпали сами, даже без вечерней сказки. Да и Аринка тоже с вами вырубалась. Только всегда рядом с Тимуром спала. Говорила, что Егор злой.

– Пап, это правда? – выпалила я, не веря собственным ушам.

– Ага, – кивнул Толик. – Тристан был моим старшим товарищем, мы с ним на одной стройке познакомились, и как-то сразу дружить семьями стали. Они с Ирой жили на другом конце города, поэтому встречались мы не часто, зато каждый раз продуктивно. Ты, кстати, очень любила к ним гости ходить. Всё уговаривала меня: "Папа подём к Тимулу!" а твоя мама почти всегда отказывалась.

Мы с Тимом странно переглянулись, будто говоря друг другу: "Ты хоть что-нибудь понимаешь?". Но вслух, естественно, озвучивать ничего не стали.

– Вот уж как бывает, – закончил Тристан. – А теперь вы все выросли, стали взрослыми самостоятельными людьми. И снова встретились… А ты, Рина, я слышал, теперь поёшь в группе Тимура?

– Было такое дело… – уклончиво ответила я.

– А почему "было"? – его внимательность не знала границ.

– Потому что больше я к его группе отношения не имею.

– Тимур, почему это вы разбрасываетесь такими ценными кадрами? – продолжил допрос его родитель.

– Это решение Рины, значит, пусть отвечает сама, – "умыл руки" Тим.

Ах так? Ну ладно! Сам дал мне право слова, пусть же теперь знают правду.

Стен перевёл на меня вопросительный взгляд и молча стал ждать ответа.

– Если честно, мы с Тимом очень сильно поругались. А если ещё честнее, – я снова посмотрела на Тимура, но тот продолжал делать вид, что речь идёт о ком-то другом. – Ваш сын меня обидел настолько, что мне стало слишком сложно находиться с ним на одном континенте. Если вам интересно, как именно, спрашивайте, пожалуйста, у него самого. Кстати, как я поняла, второй ваш сын тоже в курсе. Это на тот случай если первый не проговорится.

В комнате повисла напряжённая тишина. Наверно, не стоило, всё-таки, говорить всё это вот так… при всех, за праздничным столом. Но, обратного пути уже не было.

Если все присутствующие теперь смотрели на меня с нескрываемым интересом, то во взгляде Тима читалась самая настоящая ненависть.

– Толик, разрешишь воспользоваться твоим кабинетом? – спросил он моего папочку. – Нам с Риной нужно кое о чём поговорить.

Голос Тимура звучал мягко и даже доброжелательно, но в глазах разгоралось настоящее жуткое пламя.

– Конечно, – кивнул мой отец. – Я подойду через десять минут. Надеюсь, вы успеете помириться.

Я демонстративно закатила глаза, всем своим видом демонстрируя явное нежелание вообще куда-либо идти, но Тим оказался хитрее. Он тихо подошёл сзади и, протянув мне руку, галантным голосом проговорил:

– Уважаемая Арина Анатольевна, ваш родитель позволил мне украсть немного вашего времени для приватной беседы. Прошу вас, не отказывайте мне в такой маленькой просьбе.

– Что вы, сударь, как можно, – ответила я в том же тоне и, поднимаясь с места, положила руку на подставленный им локоть. А потом добавила, но уже тише: – Знаете. Мне так искренне хочется вас куда-нибудь послать… вот только, всё никак не могу выбрать подходяще направление.

– Ну, вы думайте, а пока мы с вами пройдём в кабинет вашего папеньки, и уже там сможем говорить абсолютно открыто, – отозвался Тим.

– Это ещё почему? – в этом деле явно чувствовался какой-то подвох.

– А там идеальная звукоизоляция. Хоть волком вой, всё равно никто не услышит.

И только сейчас до меня, наконец, дошло, что дело совсем не шуточное, и сейчас нам обоим предстоит довольно серьёзный разговор… а судя по моему настрою – настоящая разборка. В этот самый момент коридор закончился, и мы оказались в кабинете отца – просторной комнате, которая сейчас освещалась только электрическим камином.

Дверь захлопнулась… щёлкнул замок… и мы остались одни.

Я невольно поёжилась, только сейчас понимая, где и с кем нахожусь, но отступать было поздно.

– Хочешь поведать им всем историю наших отношений? – спокойно поинтересовался Тимур, прохаживаясь по кабинету. – Того, как легко поддалась на мою провокацию… Пустила в свою квартиру… в свою постель… и в своё сердце?

– Мне всё равно, знают они или нет! – ответила, изображая на лице полнейшее равнодушие. – Я ничего плохого не сделала. Просто, повела себя как влюблённая дура и всё. Остальное – только твои заслуги.

– А как же Галя? Мама охотно поверит, что ты и есть та самая девушка, которая разбила счастье её любимой племянницы, и довела бедную девочку до самоубийства.

– Тим… – я напряглась. – Ты же знаешь правду. Знаешь, что Галю никто не насиловал. Она сама полезла в кровать Артёма. Она сама погналась за двумя парнями, не получив в итоге ни одного. Тёма от неё отказался, Дима тоже обратно не принял, вот она и решила привлечь к себе внимание. Тимур, ты ведь умный парень… Ты же знаешь, что я не вру.

– Я знаю, но если ты решишь поведать правду моим родителям, я буду вынужден излагать свою версию, чтобы оправдаться, – ровным тоном ответил блондин.

– Значит так? – теперь мне даже смотреть в его сторону не хотелось. Не знаю, но даже после всего случившегося я не ожидала от него подобной подлости. – Тварь ты… Самая настоящая ползучая тварь.