Чужая свадьба

Может вот здесь, у этих кустов шиповника и сирени? – подумал он, когда закончили с навесом. Да, пожалуй. Со стороны огородов показалась чья – то фигура, но он не обратил на нее внимания, – мало ли кто ходит здесь напрямки, чтобы скоротать путь. Пока Федор прикидывал, как и где разместит людей на общем снимке, кто – то скрипнул калиткой, он обернулся и замер, пораженный увиденным.

Федор знал много женщин, в том числе и очень красивых, но такой свежести, чистоты, таких будоражащих душу проникновенных глаз – не встречал. Он все смотрел и смотрел на нее, не в силах отвести взгляд. Лицо ее показалось ему таким знакомым, таким родным… Она вошла во двор и,

поздоровавшись, прошла в летнюю кухню. Легкий ветерок донес до него тонкий аромат таких же необыкновенно пленительных духов, как и она сама.

– Кто это? – подумал Федор, понимая, что она здесь не случайно. Впервые у него так гулко и часто забилось сердце. Это была сама нежность, красота, обаяние… он не находил слов, чтобы объяснить себе самому то, что чувствовал, глядя на незнакомку. Когда она скрылась за дверью, Федор машинально взял молоток, гвозди и пошел к столам. Ему надо было чем – то заняться, чтобы оправиться от волнения, охватившего его так сильно и глубоко.

– Василий Николаевич, доски где? Крикнул он через двор.

– Там. В сарае. Увидишь.

Может спросить как – ни будь? Да я совсем с ума сошел, черт возьми, – выругался он громко на самого себя, и пошел доделывать последнюю лавку. Он с силой, и какой – то непонятной ему еще досадой вколачивал гвозди в доски, а перед глазами его все стояла та молодая, красивая девушка, не на шутку растревожившая его сердце. Доделав последнюю лавку, Федор пошел к своим, – надо было искупаться, переодеться, привести себя в порядок к предстоящему торжеству и встрече с незнакомкой.

* * *

– Ксюша, давайте начнем вечер со съемок, а то после застолья я вас вряд ли соберу, да и вид у вас будет уже, согласись, – не тот.

– Давай, Федя, руководи, – ты же можешь.

Вот и все, думала Настя, – ну не могу я быть счастлива, – Бог не дал. Чего

теперь об этом? Все кончилось, даже еще не начавшись, – несмотря на то, что их чувства, – а она была в этом уверена, – обоюдны, – они обречены.

Но Настя все равно ликует от переполняющей ее гордости, – он рядом,

именно с ней. Они действительно прекрасная пара, – она видит это и все больше убеждается, – между ними есть что – то, чего не было у нее ни с кем

раньше, что не так часто возникает между людьми при первой же встрече. Пусть неделя, день, час, – но вместе, рядом… – думает она, физически ощущая присутствие Федора, его интерес к ней. Наконец Настя постепенно

приходит в себя и даже чувствует себя счастливой. Они больше не расстаются.

«Ведь это такое счастье, не думая о будущем, просто наслаждаться тем, что происходит сегодня, сейчас, хотя бы просто встретиться на этой Земле!» – думает она, находясь рядом с ним.

Снимались все: родители, молодые, случайно зашедшие соседи,

родственники, и, конечно, – вся молодежь, – кто парами, кто по трое, четверо,

и все вместе.

Наконец съемки были закончены.

– Я фотоаппарат в дом отнесу и вернусь, – обращается Федор к Насте, как будто они вместе пришли на праздник.

Она удивляется этому, но молчит, – ей приятно, что он вернется именно к ней. Федор относит фотоаппарат.

– Пойдем, выберем что – ни будь из музыки подходящее.

– Вот, – чуть ли не в два голоса говорят Стас с Максимом и подают кассету Федору. Тот ставит ее и находит то, что искал. Это была любимая песня Насти.

– Она мне очень нравится, а тебе?

– Мне тоже,

Федор утаил от Насти то, что расспрашивал у мальчишек, какая у Насти самая любимая песня. Оказалось, что ему она тоже нравилась, и Федор с удовольствием сейчас слушал ее вместе с ней. Кто – то позвал его.

– Подожди меня, – я ненадолго.

На протяжении какого – то времени он то беседовал с кем – либо, то

его звали знакомые ребята, с которыми он жил здесь до отъезда родителей в город Шахты, то Василий Николаевич просил его о чем – ни будь. И если

Настя случайно взглядом находила его в толпе, – он почти всегда смотрел в ее сторону, но какими – то грустным, задумчивым взглядом. В его глазах она видела какую – то странную боль, но начинала постепенно понимать ее,

и не могла, не имела права верить тому, о чем думала.

* * *

Федора угнетало чувство, что Настя не принадлежит, и никогда не будет принадлежать ему, что она всегда будет далеко от него, и он не посмеет, не позволит себе отдать ей все свое тепло, всю нежность, на которую способен,

и потому, встречая ее взгляд в толпе, – он опускал глаза, понимая, что не имеет права на ее такую юную, чистую и, как он понимал, – настоящую любовь.

И, тем не менее, – они рядом сегодня, сейчас, и этого им достаточно, чтобы отбросив все, забыв прошлое, не думая о будущем, наслаждаться происходящим, довольствуясь лишь тем, что они – брат и сестра.

Все вокруг кажется им прекрасным, сказочным, – они счастливы, – вокруг них витает какая – то необыкновенная аура безумства… и любви.

– Настя, тебе не кажется, что пора начинать вечер?

– Да. Но, по – моему, пока они не выпьют хотя бы по бокалу шампанского, вряд ли они избавятся от своей врожденной застенчивости.

– Придется мне взять роль тамады на себя, – ты права, после пары тостов я им уже буду не нужен. Настя смеется:

– Тогда пойдем, спросим у молодых разрешения начать вечер.

– Сестричка, ты не против, если я немного покомандую на твоей свадьбе? – Конечно, Федя, может хоть ты их расшевелишь, – отвечает она, чуть не плача от уныния, наступившего сразу после съемок, несмотря на веселую,

зажигательную музыку.

Тогда Федор, повернувшись к присутствующим, произносит громко, хлопая в ладоши, чтобы привлечь внимание:

– Дамы и Господа! Жених и невеста приглашают всех к столу! После банкета

– танцы! – Прошу! Федор указывает на накрытые незатейливыми блюдами столы. Но все продолжают стоять, не решаясь быть первыми.

Тогда он, извинившись перед растерянным женихом, берет обеих сестер под руки и ведет вглубь двора.

Столы украшены букетами полевых цветов, которые Настя собрала накануне, когда они ездили за песком. Молодежь нерешительно двигается за ними. Иван поспевает за невестой, чтобы в нужный момент оказаться рядом.

Федор усаживает молодых, как и полагается, – в торце стола, где уже стоят,