Караоке для дамы с собачкой

– Она же машину продала, «Ниссан Патрол». За тридцать штук. От мужа остался. Она на нем не ездила, у нее «Опель», а «Ниссан» ей не нравился, больно здоровый. Вот и продала.

– Когда?

– Мне сказала перед тем, как на прием идти. Она мне деньги предлагала, две тысячи баксов.

– За что? – не поняла я.

– За пригласительный. Очень ей на прием хотелось попасть. Вот и говорит: «Можно я вместо тебя пойду?» Мне тоже пойти хотелось, я так и сказала, а она: «Хочешь тысячу баксов иди две, хочешь?» Ну, я сообразила, что у нее крыша едет, иди, говорю. И Покемона упросила.

– Какие у вас с ним отношения? – спросила я, чтобы ненароком, назвав его любовником, не обидеть девушку. Опасения оказались не напрасными.

– Какие отношения? – фыркнула Нина. – Он вам небось набрехал, что спит со мной? Вот урод. Ничего подобного. Я его и близко не подпускаю.

– Он слывет ловеласом, – улыбнулась я.

– Может быть. Есть еще дуры на свете. Только он врет по большей части. Вот хоть меня возьмите. Я полгода в газете, тетки у нас в бухгалтерии в возрасте, к девчонкам из тех, что корреспондентки и прочие, он уже подкатывал, ну и сразу возле меня отираться стал. Мне с ним ругаться не резон, но и к телу не допускаю. Потерплю, покуда можно. Либо ему надоест и отстанет, либо мне надоест, и я уйду. Конечно, он перья распушил, по ушам мне ездит, какой он необыкновенный, а уж с этим пригласительным раз двадцать сказал, что власть его уважает. А я точно знаю, что приглашение он у бывшей жены выпросил, она в администрации работает.

– Вы давно знаете Светлану? – вернулась я к насущному.

– Нет, месяц, не больше. Мы в парикмахерской познакомились, сидели, время выжидали, волосы красили, ну и разговорились. Про ногти. Она на ногти жаловалась, ломаются, а мои ей очень понравились. – Она с гордостью кивнула на свои руки. – Накладные. Правда, шик? Вот и Свете понравились. Я и сказала, что могу ее со своим мастером свести. Договорились, она меня в кафе пригласила, пообщались. Девка вроде неплохая, муж помер, понятное дело, тяжело человеку. Ну, я против того, чтоб встретиться и поболтать, не возражала. Но встречались редко, работа, то да се… Потом она Покемона увидела и очень заинтересовалась газетой, то есть она еще раньше интересовалась, когда я сказала, где работаю. «Ах как это, наверное, интересно!» – и все такое. А чего уж больно интересного? Особенно в бухгалтерии? Но Покемон рад стараться, соловьем поет, ей вроде в радость, и мне хорошо: за коленки не хватает. Начал он ее обхаживать, а я не против и даже наоборот. Мне его внимание, как черту молитва. Только очень я сомневалась, что у него что-то выгорит. Светка девка видная, при деньгах и далеко не дура, а Покемон пустобрех, и в карманах пусто. А чтоб безвозмездно любить такое чучело, надо очень в журналистику втюриться. Ну а потом Света ко мне пришла, я как раз на прием собиралась, платье купила, чтоб хуже других не быть. Когда я ей про прием рассказала, она задумалась, а потом и говорит: «Можно я вместо тебя пойду». Деньги предлагала, это я уже рассказывала. Ну вот… я поняла, что очень это для нее важно, и согласилась. Только не подумайте, что из-за денег. А она мне кольцо подарила, сняла с пальца. Я брать не хотела, а она: «Ты хороший человек, Нина, и мне помогла, возьми, не обижай». И на столе оставила. Чего теперь с ним делать? В милицию нести?

– Я думаю, вы вполне можете носить его в память о Светлане, – пожала я плечами. – Про своих друзей она вам рассказывала?

– Нет. Она, знаете ли, особо о себе не распространялась, сказала только, что муж умер. Они в Москве жили, а после его смерти она сюда приехала. Вроде бы у нее тут какие-то родственники. Я еще удивилась, не больно-то из Москвы к нам едут. И квартира у нее не сказать, чтобы супер, я была один раз, хотя вроде муж оставил деньги. Я так про себя решила: муж не умер, укокошили его, и она из столицы от греха подальше… Теперь вот сама. Ужас какой-то.

– Вы какую квартиру имеете в виду? – спросила я на всякий случай, памятуя, что могла быть и еще одна квартира.

– На Ямской… Точный адрес не помню, – растерялась Нина.

Задав еще несколько вопросов, я простилась с девушкой. Светлана интересовалась мной и приложила немалые старания, чтобы попасть на прием. Моего телефонного номера в справочнике нет, встретиться со мной казалось Светлане делом непростым, вот она и воспользовалась чужим приглашением. Она встретилась со мной, а также с Тагаевым. Смотрела она на него с жадностью или нет, мне неведомо, но разговаривала точно, и, судя по всему, знакомы они не первый день, раз говорили на «ты» и он ее даже от чего-то предостерегал.

Несмотря на слова Яхонтова, не очень-то я верила, что Тагаев тот самый любовник. Что за преступление он задумал? К женщинам у него отношение специфическое, и признаваться в любви вовсе не в его правилах, хотя здесь наверняка не скажешь. Мне, к примеру, признался. Насчет Тагаева я никогда не обольщалась, человек он непростой, и его связи с криминалом общеизвестны, но думать, что он хладнокровно застрелил женщину, с которой спал, упорно не хотелось. Я набрала номер Вешнякова.

– Артем, Луганская недавно продала «Ниссан» за тридцать тысяч баксов.

– Никаких денег в доме не было. Хотя она могла положить их в банк. Загляни ко мне, тут на нее кое-что получили.

Артем сидел у себя в кабинете и представлял себя подполковником. По крайней мере, на лице довольство, и, по обыкновению, не начал ныть, лишь только я перешагнула порог, что вот, мол, очередной висяк подсватала, и все такое. Бодро улыбнулся и сделала комплимент, чего я вовсе от него не ожидала.

– Хорошо выглядишь. – Я с подозрением присмотрелась к нему. – Ну чего ты, – обиделся Артем. – Правда хорошо выглядишь. Я бы даже сказал – отменно. Ты вообще на себя в зеркало смотришь?

– Ага, – кивнула я, устраиваясь напротив.

– И что видишь?

– Себя, естественно. Слава богу, пока не глючит. Вот как только тебя увижу…

– Между прочим, ты красивая молодая женщина. Это каждый скажет.

– И дальше что? Предложишь мне руку и сердце? – скривилась я.

– И предложил бы, – начал вредничать Артем, – несмотря на кое-какие недостатки характера. Я сказал, кое-какие… незначительные, – поспешно добавил он. – Но я уже женат. Мне вот интересно: неужто нет в нашем городе мужика, за которого стоило бы выйти замуж?

– Есть. Целых два. Но оба женаты.

– Второй Лялин, что ли? – хмыкнул Артем и тут же заныл: – Хватает же совести так нахально врать. Не пошла бы ты ни за меня, ни за Лялина. Только бы языком молоть, а я, между прочим, говорю серьезно. Девушке положено выходить замуж, и я как друг обеспокоен твоей неустроенностью. Ну, не хочешь замуж, хоть работать начни. Иди к нам, у нас работы невпроворот, а у Деда ты только…

– Работают за деньги, – невежливо перебила я. – А зачем мне деньги? У меня нет фантазии.

– Вот-вот. И в этом я вижу величайшую несправедливость. К примеру, я бы…

– У тебя тоже фантазии нет, – опять перебила я.

Вешняков моргнул и обиженно спросил:

– Почему это? Есть.

– Допустим, ты сегодня получишь полмиллиона баксов. И что?

– Нашелся бы дурак дать мне эти бабки… – разулыбался Артем. – Я бы тачку купил. Надежную. Чтоб не ломалась.

– Все тачки ломаются. А потом?

– Ну… квартиру поменял, хрущоба, она и есть хрущоба.

– Давай, давай, у тебя еще триста тысяч.

– Ну… я бы их жене отдал, вот уж моя-то быстренько их по ветру пустила…

– Ну и где твоя фантазия? – съязвила я.

– Верно умные люди говорят: деньги не главное, – дурашливо пропел Артем и перекинул мне папку. – Вернемся к насущному, раз подполковника пока еще не дали. Значит, так. Луганская Светлана Геннадьевна, в девичестве Мокеева, родилась в Воронеже, десять лет назад приехала к нам, поступила в экономический колледж, где проучилась один семестр. Работала официанткой в ресторане «Пингвин», была такая забегаловка, если помнишь, вся шпана западного района там собиралась. Дважды Луганскую задерживала милиция: первый раз по подозрению в сбыте наркотиков, второй по подозрению в занятии проституцией. Оба раза отпустили за невозможностью сие доказать. Новиков с мужиками поговорил, с теми, кто раньше в том районе работал, они ее не помнят. «Пингвин» сгорел семь лет назад, и где теперь тамошний народец – остается лишь гадать. Напоминаю, что сгорел кабак не просто так, а в результате бандитских разборок. Луганская лишилась работы и уехала в Москву. Чем она там занималась – неведомо, но пять лет назад вышла замуж. Всем бы девкам так везло. Пожилой человек с деньгами и положением, депутат и бизнесмен. И главное, пожил совсем чуть-чуть, через три года она уже вдова.

– Может, она мужа любила?

– Может. Я что, спорю. Похоронив мужа, жила уединенно. Восемь месяцев назад вдруг переехала в наш город.

– Муж сам помер или помог кто?

– Рак легких.

– Вторую квартиру Луганской нашли? – спросила я.

– Пока нет. Может, не ее квартира, может, любовник ей ключи оставил.

– Про любовника тоже ничего не узнали? – нахмурилась я.

Вешняков развел руками: