Доктор Звездного флота

– Незаменимых не существует.

И покинула кабинет начальства.

* * *

Любой хирург за всю свою жизнь убивает людей больше, чем военнослужащий в горячей точке.

Первая смерть всегда самая шокирующая.

Сначала ты не можешь поверить, что это случилось именно с тобой. Когда приходит осознание, принятие ситуации, включается сука совесть и терзает хлеще любого палача.

Примирение с самой собой происходит болезненно. Эта тяжесть навсегда остаётся с тобой.

Я уже готовилась к плановой, средней сложности операции, когда меня срочно вызвали в отделение неотложной помощи, чтобы помочь пострадавшей.

– Агата Дмитриевна, вашу операцию проведёт Кольский, срочно пройдите в реанимацию, – раздалось в моём наушнике.

В нашем деле нет места рассуждениям, метаниям, километрам вопросов. Если меня вызвали с плановой операции, значит, кто-то находится на грани.

– Иду, – ответила с тяжёлым вздохом и кивнула коллеге Никите Кольскому.

Мужчина с сочувствием посмотрел на меня и принялся готовиться к моей операции. Никаких слов, никаких сожалений. Вот так просто.

Мы, врачи никогда не желаем друг другу удачи. Примета такая. Да-да, высокие технологии, ИИ не искоренили в людях веру в различные приметы, не погребли под толстым слоя нафталина и суеверия.

Не желайте ни врачам, ни больным удачи. В принципе ничего им не желайте. Даже элементарного, как спокойной ночи, доброго утра и хорошего дежурства.

За мою тринадцатилетнюю практику все эти пожелания всегда работают наоборот.

И за годы медицинской практики у меня сильно развилась интуиция. Я спинным мозгом чувствую пациентов, которых вряд ли можно спасти.

И вот сейчас по моей спине прополз премерзкий холодок, словно мне за шиворот сунули чёртову сосульку.

– Твою ж мать, – выругалась тихо и направилась в реанимацию.

Когда вошла, то прежде чем увидеть пациента, услышала протяжный, но тихий стон.

Когда пациент кричит, значит, с ним не всё так плохо, как он пытается продемонстрировать. А вот когда скулит, хнычет и постанывает, да ещё едва слышно, то нужно со всех ног бежать и спасать его!

По мрачному выражению лиц коллег сразу поняла, что случай не просто тяжёлый. Нас ждёт настоящее дерьмо. Костлявая готова забрать свою жертву.

Медсёстры помогли мне надеть стерильные перчатки, халат, маску. Походу я спросила:

– Что у нас?

– Агата Дмитриевна, поступила молодая женщина, парашютистка. Во время очередного прыжка парашют не раскрылся.

«И она осталась жива?» – проскользнула циничная мысль.

Все чувства и эмоции отошли на второй план. Остался голый холодный расчёт.

Раз жива, значит, получила множественные переломы, разрывы почти всех органов, сосудов и вен, обязательно будет и сотрясение.

«Прекрасный» набор.

Но когда я увидела её, то на миг замешкалась.

Я многое видела, но сейчас…

Это было ужасно.

Койка, на которой лежала женщина, пропиталась кровью. Кровью залит был и пол.

Кожа на лице содрана и болталась лохмотьями. Пластика и новая кожа поправят дело.

Руки и ноги были вывернуты под неестественным углом.

Но переломы тоже можно пережить. Наниты быстро восстановят все ткани. Месяц максимум и как новая. Хуже, если бы ей оторвало конечности. Тогда только протезы.

Но вот остальное…

– Она упала на деревья. Ветки спасли её…

Спасли её… Как сказать. Скорее, они продлили её агонию.

Спортсменку парашютистку насквозь пронзило веткой дерева.

Она лежала на боку, её сотрясала мелкая дрожь. На лице пострадавшей была надета кислородная маска, установили пока одну канюлю и вливали кровь. Реаниматологи со своей стороны сделали всё возможное.

У неё был циркуляторный шок, это значит, что недостаточный кровоток приведёт к повреждению тканей организма.

– Пульс сто тридцать, давление падает, – сообщили мне данные.

Прежде чем делать прогнозы нужно изучить анатомию травмы.

Ранее у меня был один пациент, который выпал из окна и напоролся на торчащую из земли металлическую трубу. Подходящее сравнение шашлыка на шампуре. Ему повезло, труба обошла жизненно важные органы.

А сейчас, судя по всему, всё плохо.

– Ножницы, – потребовала я.

Вместе с коллегами, мы осторожно начали избавлять девушку от окровавленной одежды.

– Пакеты с кровью?

– Всё готово, док.

– Сколько прошло времени с момента трагедии? – поинтересовалась я и запомнила время на часах реанимации.