Свитбург и его обитатели

Свитбург и его обитатели
Татьяна Ивановна Кривецкая

В сладком городе Свитбург, в домиках, построенных из пряников и пастилы, весело и дружно живут шоколадные зайцы, пряничные человечки и другие кондитерские фигурки, среди них – марципановая девочка Мартина. Жизнь в Свит- бурге легка и беззаботна, но однажды сюда приходит большая беда, и всем обитателям городка приходится встать на его защиту.

Татьяна Кривецкая

Свитбург и его обитатели

Глава 1. ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ОСЕНЬ

Сладкий город Свитбург просыпался постепенно. Сначала рассвет позолотил края облаков из сахарной ваты, затем засияла и заискрилась верхушка горы Сахарная Голова, у подножия которой был расположен город, далее утренние лучи устремились вниз, просвечивая разноцветных леденцовых петушков, установленных на крышах пряничных домиков, и, наконец, растаяли последние тени, и город начал оживать.

Распускались кремовые розы на бисквитных клумбах, открывались окна и двери, и жители города, как драже из пакетика, пёстрой толпой высыпали на улицы. Дул прохладный ветерок с Лимонадной реки, и обитатели Свитбурга спешили искупаться, пока было ещё не жарко, не боясь раствориться в тёплом лимонаде. Цокали по карамельным мостовым копыта пряничных лошадок, везущих в своих тележках мешки с мукой, пакеты с какао-порошком и бидончики со сливками. Сборщицы конфет с корзинками, звонко распевая, направлялись к карамельным садам.

Навстречу им шествовали три шоколадных зайца в блестящих парадных обёртках. Один из них бил в шоколадный барабан, другой трубил в золочёную леденцовую трубу, а третий нёс свиток с печатью из жевательной резинки и громогласно восклицал:

– ОБЪЯВЛЯЕТСЯ ОСЕНЬ! Достопочтенные жители Свитбурга! С сегодняшнего дня объявляется осень!

Мартина, девочка из марципана, разбуженная звуками барабана и трубы, сбросила пушистое одеяльце из сахарной ваты и подошла к окну. Круглая подушка-зефир упала на пол. Девочка распахнула окно, и в её домик, сложенный из брусочков розовой и белой пастилы, ворвался свежий утренний ветерок. Запах ветерка был уже не такой, как вчера: в него добавились нотки ванили и терпкий аромат корицы и имбиря. Запах осени.

– Мартина, пойдём с нами! – крикнул кто-то из проходящих мимо подруг. – Созрели шоколадные трюфели!

– Нет, я должна сегодня встретить тётушку Эклер! – отвечала девочка.

– Так поспеши! Поезд вот-вот прибудет!

Мартина быстро надела платьице из конфетного фантика и, наскоро перекусив апельсиновыми цукатами, вышла за дверь. Пряничная лошадка паслась рядом с домом на зелёной мармеладной лужайке. Мартина запрягла лошадку в тележку из сладкой соломки с колёсами из твёрдого печенья и отправилась на вокзал встречать тётушку.

Тётушка Эклер была самым уважаемым в городе кондитером и к тому же преподавала в школе, где училась Мартина. А Мартина была её самой способной и любимой ученицей.

С наступлением осени начинались и занятия в школе. Тётушка Эклер наверняка привезла рецепты новых пирожных и десертов. Ведь она ездила в славный город Кухен, известный своими кулинарными традициями.

Вокзал располагался на окраине Свитбурга, за Крекерным мостом. Чтобы добраться до него, надо было пересечь весь город. Впрочем, Свитбург был совсем невелик. Мартина проехала по своей улице, которая называлась улицей Ассорти, и выехала на бульвар имени Братьев Батончиков, который заканчивался Центральной площадью. Площадь имела круглую форму, а в центре её возвышался грандиозный памятник основателям города Жоржу Безе и Пьеру Эклеру, выполненный из шоколада высшего сорта. Жорж Безе стоял, вытянув вперёд руку, как бы показывая на то место, где должен был быть построен Свитбург, а Пьер Эклер сидел на шоколадном пне, держа в руках свиток со своими лучшими рецептами. Рассказывали, что скульптор, Пахлаван Чурчхелия, высек свой шедевр из цельной глыбы шоколада, добытого в горах и доставленного на огромном плоту из нескольких заготовок для пиццы сначала по Молочной реке, а потом по Лимонадной. Также говорили тихо и с ужасом о том, что при установке шоколадной глыбы были раздавлены несколько рабочих: белый шоколадный медведь-прораб, два марципановых ослика и один пряничный человек, но официально эти слухи не подтверждались.

На площади располагались мэрия, Дом Собраний с часами на башне из пастилы, почта и торговый центр. Здесь всегда было многолюдно. Кроме памятника, площадь также украшали два фонтана: один с лимонадом, а другой с зелёным напитком «Тархун». Пить из фонтанов мог каждый желающий, а вот купаться в них не разрешалось. За порядком здесь следили полицейские: люди-галеты в голубых мундирах с золотыми погонами, самые твёрдые, если не сказать, самые чёрствые люди Свитбурга. По вечерам струи фонтанов подсвечивались разноцветными огнями, и на площади играла музыка.

Далее лошадка провезла Мартину по улице Мятных Леденцов до Театральной площади с новым, белого цвета, очень красивым шоколадно-карамельным зданием театра. Здесь также бил фонтан из лимонада, украшенный позолоченными фигурами сказочных героев: Кота в сапогах, Трёх поросят, Красной шапочки и прочих, всего было шестнадцать фигур. Вся площадь была выложена разноцветным драже «морские камешки». Здесь были разбиты бисквитные клумбы с цветами из сливочного крема и установлены вафельные скамеечки. Театр также был любимым местом отдыха жителей Свитбурга. От Театральной площади до вокзала было уже рукой подать. Проехав мимо городского рынка, где уже оживлённо шла торговля, Мартина пересекла Крекерный мост, весьма интересный в архитектурном отношении, и оказалась на Вокзальной площади. Оставив лошадку в специально отведённом для этой цели месте, девочка вошла в здание вокзала, построенное из большого куска халвы.

В зале ожидания было прохладно и уютно. Серовато-коричневые стены и колонны, поддерживающие полупрозрачный леденцовый купол, были как бы оплавлены, казались мягкими, хотя это впечатление было обманчивым: халва уже давно затвердела так, что отколоть даже маленький кусочек было задачей непосильной. Мартина присела на скамеечку из кренделя в ожидании поезда. Тут же к ней подошла продавщица цветов с огромной корзиной:

– Купите цветочки!

Мартина выбрала букет мармеладных астр. Букет также пах осенью.

– Пассажирский поезд из Кухена прибывает на первый путь. Нумерация вагонов с головы поезда! – раздался, наконец, хриплый голос из висящего под потолком вафельного рожка-репродуктора. Похоже было, что диктор переел мороженого. Встречающие подскочили со своих мест и бросились на перрон, опрокидывая скамейки, толкая друг друга и извиняясь. Вообще жители Свитбурга были хорошо воспитаны и очень вежливы, но при этом излишне суетливы.

Поезд, состоящий из нескольких вагончиков, сделанных из красочных конфетных коробок, на которых было написано «Кухен – Свитбург» возвестил о своём прибытии весёлым гудком. Вместо рельсов здесь была движущаяся лента транспортёра, а шоколадный паровозик, находящийся в начале поезда, был предназначен только для того, чтобы гудеть. Эту почётную обязанность исполняла зелёная мармеладная гусеница в фуражке машиниста, сидящая в кабине паровозика. Вид у гусеницы был настолько важный, что казалось, будто главнее неё во всей Маркетании никого нет.

Транспортёр подвёз вагончики непосредственно к перрону из розовой помадки и остановился. Тётушка Эклер приехала в третьем вагоне. Ещё не успев сойти с подножки, она уже разглядела в толпе встречающих Мартину и радостно начала махать ей пухлой ручкой. Мадам Эклер была сделана из заварного теста и имела весьма представительные формы. Внутри неё, судя по всему, было изрядное количество отлично взбитого сливочного крема. Одета она была в дорожную накидку из простой обёрточной бумаги и кружевной сахарный капор, украшенный шоколадными вишенками. Багаж тётушки состоял из четырёх объёмистых чемоданов и шляпной коробки, а также стопки книг, перевязанных шёлковой ленточкой.

– Ну, здравствуй, здравствуй, моя дорогая! Как я рада снова тебя видеть! – воскликнула тётушка Эклер, заключая Мартину в свои объятия. – Как вы тут, соскучились без меня? Что нового в городе?

– Сегодня объявили осень, – сообщила Мартина.

– Отлично! Замечательно! Приступим мы к занятиям! – тётушка Эклер, находясь в приподнятом настроении, нередко начинала изъясняться в рифму.

Чтобы дотащить чемоданы до тележки, пришлось прибегнуть к помощи носильщика. Усатый пряник не скрывал своего удовольствия, и запросил за услуги столько, что тётушка только ахнула. Что касается лошадки, то, в отличие от носильщика, она резко погрустнела и назад бежала совсем не так резво, проще говоря, плелась унылой рысцой. Зато у Мартины и тётушки появилось больше времени, чтобы поговорить.

– Да, Свитбург всё тот же! – вздохнув, констатировала мадам Эклер, обозревая окрестности. – Никаких особых изменений, никакой модернизации! То ли дело славный город Кухен! Вот где прогресс, вот где новые технологии! Там никто уже не месит тесто и не сбивает крем вручную! Для всех видов работ придуманы умные механизмы: миксеры, блендеры! Даже кондитерскими мешками никто не пользуется! Представляешь, они смеются над кондитерскими мешками! Даже про тех, кто умом не блещет, говорят: – «Эх ты, мешок кондитерский!»

– Как же без мешка? – удивилась Мартина. – Разве можно без него украсить кремом торт?

– Представь себе, ещё как можно! Существуют кондитерские шприцы с различными насадками. Набираешь крема в такой шприц, давишь на поршень – и получаешь: хочешь розу, хочешь листочек, хочешь змейку, хочешь фонтан шоколадный! А какие новые рецепты я привезла! Просто пальчики оближешь! Одно печенье так и называется – дамские пальчики. Там особая глазурь, я потом объясню на уроке. А в кондитерскую колбасу кроме изюма добавляют измельчённую вяленую вишню и курагу.

– Как же можно вишню? Ведь это просто кощунство!

– Они так не считают! Там более прогрессивные представления о морали! А насколько элегантнее они одеваются! Представь, там даже существует мода! В Кухене не увидишь пряничного человечка в таких сапогах, в каких ходят некоторые по Свитбургу! Там все в ботиночках, и ботиночки эти блестят! А пряники, которыми кроют крыши домов, все завёрнуты в защитную плёнку. И кукурузные хлопья там уже никто не употребляет. Вместо этого у них поп-корн в больших и маленьких ведёрках.

– Что это такое – поп-корн?

– Те же кукурузные зёрна, только приготовленные особым способом, и совсем не сладкие! Очень экономно! В общем, Кухен – это сплошной восторг! А какой вежливый народ! Только и слышно: «Данке шон! Битте шон!» Это значит «Спасибо» и «Пожалуйста».

Наконец усталая лошадка дотащилась до утопающего в кремовых цветах домика тётушки Эклер. Вафельная крыша едва выглядывала из пышных кустов. Навстречу вышел садовник тётушки – бисквитный медведь – и помог отнести чемоданы.

– Спасибо, моя дорогая, что встретила. Я немного отдохну с дороги. Завтра увидимся в школе.

Поцеловав Мартину в розовую щёчку, тётушка Эклер направилась к дому.

– Барри! Ты что, не слышал, что объявили осень? Почему листья на деревьях до сих пор зелёные? Немедленно неси жёлтые монпансье! За что я плачу тебе жалованье?

Садовник вразвалочку направился исполнять приказ.

Мартина шлёпнула лошадку по пряничному боку, и та, сразу повеселев, поскакала домой. На обратном пути девочка решила проехать мимо Парка Развлечений, где наверняка находилось немало её одноклассников. Надо было предупредить всех о начале занятий в школе. Конечно, её никто не просил этого делать, просто она хорошо знала своих одноклассников. Многие наверняка успели за время каникул забыть об учёбе. А о том, что наступила осень, могли и не слышать.

Свернув с бульвара Батончиков в переулок Рахат-Лукум, Мартина вскоре оказалась у входа в парк. Интуиция не подвела девочку: здесь был почти весь её класс. Кто-то катался на качелях, кто-то крутился на карусели, но большинство собрались на Мармеладном стадионе, где шёл товарищеский матч по колоболу между командами школы и полицейского училища. Судил встречу марципановый барашек с витыми рожками из белого шоколада.

Правила игры не отличались сложностью и напоминали футбольные, только вместо мяча использовался настоящий живой колобок. Играть с ним было не так-то просто: ведь колобок был совершенно диким! Помимо того, чтобы загнать его в ворота противника, игрокам приходилось следить, как бы он не сбежал. Колобков отлавливали в Хлебном поле специальные команды, и это было совсем не лёгким делом. Бывало, что во время игры менялось до десятка колобков, так как они были весьма проворны и удирали с поля со страшной скоростью. Иногда особо отчаянный колобок выскакивал на трибуны и прокатывался прямо по головам зрителей, создавая всеобщую панику и давку. Все бросались ловить беглеца, и было уже не до игры. Поймать колобка считалось весьма почётным, так как мало кому это удавалось.

Когда Мартина появилась на стадионе, такой колобок как раз пытался сбежать. Он катился по окружавшей зелёное мармеладное поле беговой дорожке из раскрошенного печенья, подпрыгивая и переворачиваясь в воздухе вокруг своей оси. При этом он успевал грозить трибунам пухлым кулачком и осыпать всех присутствующих проклятиями:

– Чтоб вас всех! Чтоб вас всех!

Особенно зол колобок был на судью:

– Баран! Баран! Иди пастись на горку! Я от бабушки ушёл, я от дедушки ушёл, а от тебя, баран, и подавно уйду!

Запасные колобки, сидящие в прочных клетках, как могли, поддерживали сбежавшего собрата:

– Бяша! Бяша! Сахарная шуба будет наша!