Двоемирье. Книга 5. За отражением

– Мальчик мой, ни к чему попрекать старика забывчивостью. – Дамар состроил жалостливую гримасу. Пусть собеседник и не мог видеть его лица, но в голосе всегда можно угадать настроение. – Или, быть может, тебе просто не терпелось кое с кем поговорить после долгой разлуки?

Молчание. Похоже, такая внезапная смена темы ввела собеседника в ступор. До чего это бывает легко, зная слабости собеседника. Слишком легко, если не один десяток лет проделывал подобное. Теперь это стало совсем не интересно.

– Нет уж, обойдусь как-нибудь, – раздалось наконец ворчание из переговорника.

– Жаль. – Дамар картинно вздохнул. – Но вообще-то я не выходил на связь, потому что нечего было сообщить.

– А теперь есть? – оживился собеседник, но тут же сник. – Ну да, к вам же нового сотрудника отправили, в этом дело?

Дамар цокнул языком с укоризной.

– У тебя нет причин расстраиваться, мой мальчик. Я ценю каждого своего ученика и их вклад в наше общее дело.

«Особенно их вклад», – добавил он мысленно.

– Вот именно, наше общее. – В голосе собеседника появились нотки раздражения. – Вы же не собираетесь утаивать информацию.

– Даже и не думал этого делать, – успокоил его Дамар. – Ему, похоже, удалось нащупать верный путь. Не удивлюсь, если он и раньше пытался, сам того не понимая, иначе не смог бы так быстро. Да и сейчас вряд ли понимает.

– Хорошо бы ему побыстрее удалось разобраться.

– А ты куда-то торопишься? – удивился Дамар. – Ладно я, мне не так уж много времени осталось, но у тебя вся жизнь впереди.

Они всегда нетерпеливы, молодые. Спешат жить вместо того, чтобы наслаждаться каждым мгновением. Был ли он сам таким? Теперь и не вспомнить.

– Не нужно прибедняться, профессор, – прервал его собеседник. – Оставьте это тем, кто Вас хуже знает. Тому новенькому, например.

«С ним, боюсь, все будет не так просто, как я надеялся», – подумал Дамар. Хотя, учитывая родословную этого паренька, стоило бы догадаться. Паренька, голос которого отчетливо слышался неподалеку:

– Одно из двух: или ты так боишься конкуренции, что хочешь отправить меня отсюда подальше, или я тебе слишком сильно понравился.

Ответа Мариссы Дамар не расслышал. Не стал тратить время на прощание с собеседником – пусть тот думает, что ему заблагорассудится – сбросил вызов и убрал переговорник в карман, продолжая прислушиваться.

– Нет, ну правда, ты меня угробить решила, – продолжал возмущаться Стиф. Весь промокший до нитки, как стало видно теперь, когда он вышел на ведущую к дому тропинку.

– А сам виноват, незачем было добытчика из себя строить, – возразила Марисса.

Дамар поднялся, направился им навстречу, опираясь на старую трость.

– И что у нас тут случилось?

Оба спорщика разом замолкли и растерянно уставились на него.

– Я, то есть, мы… – Стиф выставил перед собой ведро с еще трепыхающейся рыбой. – Вот. На реку ходили. Марисса уху приготовить хотела.

– Да если б знала, какой из тебя рыбак!

– Нормальный из меня рыбак. На уху точно хватит, еще и пожарить можно будет. А что в речку навернулся, так там берег скользкий.

– Просто признай, что повыпендриваться решил, – усмехнулась Марисса. – Опять.

– Просто признай, что у меня получилось.

Сколько еще продолжалась бы эта шутливая перепалка, кто знает, если бы Дамар не прервал их спокойным:

– Тише, тише, ребятки. Не здесь и не сейчас. Вы так всех птиц распугаете.

Едва Дамар это сказал, как вокруг стало почти оглушительно тихо. Спорщики смолкли, и оказалось, что щебета птиц и вправду не слышно. То ли притихли от появления людей, то ли разлетелись, испугавшись.

Это, похоже, подействовало на Стифа, который кивнул и направился с ведром наловленной рыбы в дом. Марисса шагнула было за ним, но профессор успел остановить ее, положив руку на плечо. Приложил палец к губам и заговорил лишь когда Стиф скрылся за дверью.

– Тебе стоит быть с ним поласковее.

– С чего бы? – возмутилась Марисса, но тут же осеклась и добавила вполголоса: – Что Вы имеете в виду?

– Тебе бы хотелось, чтобы он поскорее уехал. Не отрицай, я же вижу. Не понимаю, почему, но это и не важно. Он должен здесь оставаться, пока не закончит начатое. Нравится тебе это или нет.

– Ясно, – кивнула Марисса. – Буду сдержаннее. Постараюсь.

До чего приятно, когда тебя понимают с полуслова. А ведь поначалу он не был уверен, выйдет ли из нее толк. Обиженная на весь мир, она только и делала, что упивалась своим несчастьем. До тех пор, пока не узнала, что можно все изменить. Зато, когда узнала – не переставала твердить об этом целыми днями. С головой ушла в работу, будто только одна единственная надежда придавала сил продолжать жить дальше.

Но так было до тех пор, пока он не отыскал этого паренька. Вернее, тот сам их отыскал. Не мог не отыскать.

Дамар остановился, внимательно посмотрел Мариссе в глаза.

– Не забывай: только от него сейчас зависит, получишь ли ты желаемое. Если, конечно, ты не передумала.

На лице Мариссы отразилась смесь ужаса и гнева. Вот и чудненько, значит, он в ней не ошибся.

– Как Вы можете такое говорить, профессор!

– А почему нет? – Дамар поднялся на крыльцо, опираясь на помощницу. – Люди имеют склонность меняться, уж поверь моему опыту. И их желания тоже меняются. Чаще, чем можно было бы подумать. И гораздо чаще, чем следовало бы.

Насупившаяся Марисса пробормотала что-то себе под нос. Потянулась к ручке двери, но та вдруг сама отворилась.

Или не совсем сама.

– И многие так изменились на Ваших глазах? – спросил стоящий на пороге Стиф, нисколько, кажется, не смутившись от того, что подслушал чужой разговор.

Зато Мариссе, похоже, это совершенно не понравилось.

– И давно ты там стоишь? – поинтересовалась она, на что Стиф пожал плечами.

– Я всего лишь спросить шел, как рыбу правильно чистить? Или, сама покажешь? Сомневаюсь, что уха с чешуей получится вкусной.

Настолько нелепое оправдание, что даже почти правдоподобное. Дамар усмехнулся, видя, как растерялась его помощница. Проводил их со Стифом взглядом, мысленно приговаривая: «Идите, поворкуйте, ребятки».

Люди намного легче делятся своими секретами в непринужденной домашней обстановке. Даже если сами этого не хотят. Нужно лишь повернуть разговор в нужное русло и слушать.