Побег

– Красиво тут, – и замолкла, не зная, что еще добавить.

Ей комнаты не понравились. Обставленные с ненужным шиком, они были неуютными и попросту вульгарными, рассчитанными на непритязательных простоватых гостей.

Наири с удивлением посмотрела на племянницу хозяина. Ей здесь не нравится? Наверняка привыкла к деревянной лавке в общей комнате. Ведь именно так и живут фермеры. Вот и неудобно ей здесь, в этих шикарных-то покоях.

– Ванную приготовить? – спросила с некоторым коварством, уверенная, что Даффи и слова-то такого не знает.

– Приготовь, – ответила та, как само собой разумеющееся. – Но вот только у меня ничего с собой нет.

– А почему? – от любопытства у Наири даже носик вытянулся.

– Так получилось, – сухо ответила Аури, проводя незримую границу между собой и служанкой.

Обидчиво закусив губу, та отправилась готовить ванну, костеря про себя незваную гостью. Вот ведь цаца! Можно подумать, что леди, хотя по статусу ниже нее, Наири. Она-то из потомственных слуг, у нее мама – вторая служанка самой леди Октавии, а папа старший конюх на конюшне лорда Дроверина! Так что она не чета какой-то там фермерской дочке!

Когда она вышла, племянница господина Оскари стояла в гостиной возле шкафа, держа в руке старинную книгу, и благоговейно листала страницы. Наири с издевкой спросила:

– Что, картинки смотрите? – сама она читать умела, правда, плохо. Да и к чему ей эта сложная наука?

Аури с недоумением посмотрела на нее.

– Картинки? Здесь нет картинок, это очень старая книга. Здесь написаны интереснейшие вещи об истории Сантинии. Нужно будет прочитать. Как хорошо, что здесь столько интересных книг.

– Ванна готова, – спохватилась Наири. – Полотенца и халат я приготовила. Они рядом с ванной лежат.

– Спасибо, – сказала эта зазнаистая Даффи так, как будто ей то и дело слуги готовили ванну, и отправилась мыться.

Наири подошла к оставленной Аури на столе книге и попыталась прочесть название. Но оно оказалось на незнакомом ей языке. Некоторые буквы, правда, были знакомы, но в слова никак не складывались. Одно из двух: или Даффи цену себе набивает, или она и вправду сильно грамотная.

Так ничего не решив, пошла к хозяйке, ведь хозяин велел приготовить племяннице гардероб. А хорошая одежда была только у госпожи Ганти.

Та лежала на софе, заплаканная, разобиженная и откровенно злая. Услышав требование мужа, приподнялась на локте и возмутилась, правда, негромко:

– Что? Я должна этой оборванке еще и гардероб подобрать? Да как она смеет что-то от меня требовать?! Да я…

Продолжить ей Наири не дала, смиренно спросив:

– Мне сказать хозяину, что у вас ничего для его племянницы нет?

Ганти струсила. Отведав кнута из рук обычно снисходительного мужа, она была до глубины души поражена. И поняла, что здесь не все так просто, как казалось на первый взгляд. По-видимому, ее муж сильно любил свою сестру. Или, может быть, был чем-то ей обязан? Она знала щепетильное отношение мужа к долгам чести.

Поэтому, с трудом поднявшись, все-таки удары были нанесены чувствительные, хотя она и догадывалась, что слуг пороли куда жестче, она приказала позвать свою портниху. Едва та явилась, недовольно приказала:

– Конни, сходи к моей племяннице, сними с нее мерки и срочно садись за шитье! Можешь взять себе в помощь других служанок, но чтобы у нее был полный гардероб в самое ближайшее время!

Та учтиво поклонилась и отправилась к почетной гостье, по дороге несколько злорадствуя по поводу насильственной гостеприимности хозяйки. То, что ее, как обычную провинившуюся служанку, выпороли на конюшне, знали уже все слуги.

Да и не только они. Поразительная весть в момент разнеслась по всему поместью лорда Дроверина. За почти десять лет пребывания здесь семейства господина Марти такое случилось впервые. Хотя все считали, что чванливой госпоже Ганти досталось поделом.

Учтиво постучавшись, Конни вошла в выделенные племяннице покои. Девушка сидела в кресле у окна, распустив по плечам золотистые волосы, и показалась портнихе необычайно красивой. Но, подойдя поближе, решила, что слишком густые брови и темный цвет лица ее изрядно портят. Вот если бы лицо выбелила да подкрасилась красиво, так и похорошела бы враз. Но что взять с крестьянки? Ни одеться красиво не умеет, ни подать себя. Вот она, Конни, хоть и не знатного роду, но уж выглядеть записной красоткой завсегда сумеет.

– Извините, я должна снять с вас мерки, пошить новую одежду, – любезно обратилась она к Даффи. – Может быть, вы изволите встать?

Аури поднялась. Она ужасно устала и лучше бы поспала, но отказываться было неприлично. Если уж тетушка, видимо, под весьма ощутимым нажимом дяди, вынуждена одеть ее как полагается, упрямиться неприлично.

– А не снимете ли вы халат? Через одежду снимать мерки неудобно.

Но Аури, вспомнив, что цвет остальной кожи резко отличается от крашеных в темный цвет лица и рук, воспротивилась:

– Извините, но я стесняюсь. Не могли бы вы снять мерки поверх халата? Вы же наверняка хорошая портниха, вам это не помеха. И, пожалуйста, сшейте мне удобный капор. У нас не принято ходить с непокрытой головой. Я без него чувствую себя голой.

Снисходительно пожав плечами, та принялась за дело. Через несколько минут мерки были сняты и Конни, сделав небрежный книксен, ушла.

Следом прибежала Наири.

– Хозяин просил вас спуститься на ужин. Или, если вы неважно себя чувствуете после долгой дороги, подать ужин вам в комнаты.

– Лучше я поем здесь, – Аури обрадовалась позволению не спускаться в общую трапезную. – В халате трапезничать в обществе тети и дяди неудобно. А старое платье все в пыли и соломе, надевать его мне не хочется, да и просто стыдно ходить в столь неопрятном виде. Принеси еду, пожалуйста, сюда, если не трудно, – попросила она с милой улыбкой.

Наири никто никогда не просил. Ей только приказывали. Для нее это было так непривычно, что она опрометью кинулась выполнять просьбу Даффи. И на кухне лично проследила, чтобы временной хозяйке были положены лучшие кусочки.

Принесла ужин в комнату Аури. Та посмотрела на полный поднос и поразилась обилию еды.

– Ой, мне столько не съесть! Ты не хочешь?

Служанка круглыми от изумления глазами посмотрела на девушку.

– Это только для хозяев. Слугам нельзя.

Аури мелодично рассмеялась и махнула рукой.

– Кто будет выяснять, кем съеден вот этот кусок пирога? Или вот это пирожное? Садись, не стесняйся!

Сердце Наири было покорено раз и навсегда. Она несмело подвинула к столу еще один стул и села напротив Аури. Разрезав кусок мясного пирога пополам, Аури положила его вместе с пирожным на тарелку и отдала служанке.

Девушки принялись за еду, быстро освоившись друг с другом. Болтая и пересмеиваясь, они на пару прикончили ужин. Унося на кухню пустой поднос, Наири уже считала, что лучшей хозяйки на всем белом свете и быть не может. Вот только жаль, что Даффи простолюдинка и денег у нее нет, а то бы она с удовольствием поступила к ней на службу.

Поев, Аури ушла в свою спальню, легла на большую мягкую кровать под высоким балдахином и несколько раз подпрыгнула, убеждаясь в ее мягкости. Потом отвернула край простыни и поняла, что под ней перина из гусиного пуха. Блаженно вытянулась и улыбнулась. На таком удобном ложе ей спать еще не доводилось.

В ее родном доме считалось, что баловать наследницу нельзя. Кровать у нее была хотя и большая, но матрас был жестким, а подушки неудобными. Единственное преимущество – тайник в изголовье, который она соорудила сама, и о котором никто больше не знал.

Устроилась на кровати поудобнее и с облегчением вздохнула, вспоминая непростой день. Можно считать, ей крупно повезло. Теперь ее задача – прожить здесь как можно дольше. Понять, как живут люди без угроз и наказаний. Нехорошо, конечно, что госпоже Ганти попало из-за нее, но что делать? Возможно, это пойдет ей на пользу. По крайней мере, та узнала, как это больно, и приказывать пороть на конюшне неугодивших ей больше слуг не станет. Может быть.

На следующий день поутру Аури принесли перемену белья, платье, пеньюар и те мелочи, без которых женщина чувствует себя неуютно. Все было аккуратно пошито из довольно дорогого тонкого батиста. Отдельно лежал украшенный белым кружевом темно-синий капор. Симпатичный, даже кокетливый.

Одевшись, Аури осмотрела себя в зеркало. Немного грубоватая, но в целом весьма и весьма симпатичная девушка весело ей подмигнула. Жаль, что она выглядит почти хорошенькой, но не уродовать же себя еще больше? Да и как это сделать, она не знает.

Если только начать хромать? Но это будет выглядеть очень подозрительно, ведь вчера-то она не хромала. Ладно, при встрече с незнакомцами будет прикидываться невоспитанной дурочкой, только и всего. Как правило, это отвращает куда больше длинного носа или косоглазия. Но лучше бы ей ни с кем посторонним не встречаться.