Альда Хранительница

Фиден расхохотался:

– Я лишь превращу его в амулет.

«Лишь. Ничего себе, – подумалось Альде. Он будет творить магию, а для него это словно повседневность».

Заполучив камень, волшебник положил его на ладонь, склонился и забубнил шепотом незнакомые слова. Его глаза заволокла стальная дымка, зубы заскрипели, магия тонкой спиралью прорвалась в алмаз и превратилась в волшебного паразита, зарядив в сердцевину несколько сотен маленьких мерцающих молний.

– Ого! – нечаянно слетело с губ Альды. – Потрясающе!

– Это еще что, – засмущался чародей, когда его глаза вместо серебристых вновь стали болотными.

– Спасибо, Фиден! Как это работает?

– Это амулет, защитит тебя от сглазов и любых магических атак. Не теряй. Но самое интересное, – Фиден интригующе закусил обветренную нижнюю губу, – это то, что ты сможешь призвать меня в любой момент, где бы я ни находился, и что бы я ни делал.

– Здорово! Если буду страдать от одиночества, позову тебя!

– Боюсь, принцесса, – слегка виновато склонил голову чародей, – что этой магии хватит только на один раз. Так что, постарайтесь выбрать действительно важный случай.

– Фиден, вложи тогда побольше магии, почему только один?

– Принцесса Альда, не из любого камня можно сделать амулет, чем большей редкостью обладает предмет, тем больше в него можно внести магии.

– Этот вроде особенный, мне Павалет год назад дарил.

– Да, камень редкий, оттого он и защитит тебя от любого магического воздействия.

– Поняла, Фиден, спасибо большое!

До следующего дня они больше не разговаривали.

Альда сожалела, что ее тринадцатилетие прошло так: ни бала, ни гостей, ни внимания, ни поздравлений. На исходе второго дня пути Фиден вручил ей письмо.

– Госпожа, я вынужден покинуть вас. Дело государственной важности. Этот пергамент – послание короля Прифила господину Павалету. Не открывайте, пожалуйста. Теперь же я откланяюсь.

Чародей махнул кучеру и покинул карету, оставив Альду наедине с таинственным письмом. Ее терпения хватило на несколько минут. Аккуратно вскрыв печать, принцесса прочла следующее:

«Павалет, – писал Прифил.

Надеюсь, твое здоровье улучшилось. Арч атакован кровожадным Аварисом. Я знаю, что у нас не сложилось теплых семейных отношений, но мне как никогда нужна твоя помощь.

Я призываю тебя и твою армию помочь мне. Ради Фертилии, ради семьи, ради Альды. Отправь мне в помощь продовольствие для воинов, что будут отважно сдерживать натиск со стороны севера. Я знаю также, что помимо Объединенной гвардии, у тебя на вооружении есть личный полк. Здесь каждый человек на счету. Я жду твоей поддержки.

Арч в осаде, северяне атакуют огромной армией. Боюсь, мы долго не протянем – месяц, может, два. Если Арч падет, ты тоже попадешь под удар. Только вместе – мы сила. Я один не справлюсь.

Я отправил нашу сестру к тебе, пока мы не разберемся с Аварисом.

Надеюсь, мы скоро увидимся.

Твой старший брат и король Северной Фертилии Прифил».

Слезы наворачивались на глаза от того, как отчаянно Прифил молил о помощи младшего брата. Но более того, Альда сомневалась, что Павалет согласится помочь. От чего он так осерчал – неизвестно, но даже если не смог явиться на бал, помощи ждать не стоит.

Замок Павалета построили на берегу океана, Прифил рассказывал, что раньше это дом считался поместьем и их брат туда часто ездил, чтобы поправить здоровье. Земля называлась Литорией. Именно там и поселился Павалет после того как получил половину государства. С тех  пор Литория носила гордое название столицы Южной Фертилии.

Воздух вдруг стал легче проникать в легкие, дыхание расслабляло. Запахло солью и водорослями. С детства принцесса полюбила этот запах, он навевал воспоминания о беззаботных днях, когда можно было резвиться на мелком песке и купаться в лазурных волнах.

Карета мягко затормозила. Никто, сломя голову, не несся ей навстречу открывать дверцу. Стояла оглушительная тишина, если не считать шум прибоя и крики чаек. Нет охраны, нет людей, глухое раннее утро.

Из кареты пришлось выбираться самостоятельно: ни поклонов тебе, ни поданных рук. Альду никто не ждал. В пустынном дворе ветер качал лепестки цветов и сочные листья кустарников. Песочная дорожка заглушала шаги. Альда толкнула дверь замка, та послушно скрипнула и отворилась. Ни одного стражника. В Арче, куда ни плюнь, повсюду охрана и воины,  а здесь никто не оберегает покой короля.

– Павалет! – громко крикнула принцесса.

– Павалет, Павалет, – гулко зашептало эхо.

Лишь спустя некоторое время явилась заспанная служанка.

– Кто вы, что здесь делаете в столь ранний час? – спросила молодая женщина и зевнула во весь рот, не прикрываясь.

Принцесса чуть не задохнулась от возмущения.

– Разбуди Павалета и скажи, что приехала принцесса Альда со срочным посланием.

Молодую королевну, привыкшую к почтительному отношению в Арче, очень возмущала встретившая ее беспорядочность.

– Сию минуту, госпожа, – служанка даже не подумала поклониться.

Альда продырявила ее глазами, вложив во взгляд все свое негодование.

– Где я могу его ждать? – сквозь зубы спросила принцесса.

– Идемте за мной, – равнодушно промямлила женщина.

Неучтивая служанка отвела Альду в тронный зал, а сама куда-то удалилась. После получасового ожидания явился сонный Павалет.

– Льдинка, не ожидал тебя увидеть так скоро. Что случилось? Почему ты так выглядишь?

Альда, расчувствовавшись, неожиданно для себя, начала плакать и кинулась в объятия брата. Она взахлеб рассказывала про осаду, про свой ужасный день рождения, про письмо, про слуг, что не учтивы, а Павалет гладил ее по растрепанным волосам и с каждым ее словом хмурился сильнее.

– Тебе не следовало читать письмо, Льдинка.

– Я знаю, но…

– Анцилла, – перебил сестру Павалет, – приготовь для принцессы покои, завтрак и подбери одежду. Ты меня поняла?

– Да, господин, – слегка язвительно сказала служанка.

Анцилла, несмотря на свое приятное лицо и хрупкое телосложение, Альде не приглянулась. Медные пружинки волос весело скакали по ее плечам, вместо того, чтобы украшать голову аккуратной прической, как положено прислуге.